Я включил свет в ванной комнате и вздрогнул при виде представшего беспорядка.

— Господи Иисусе.

Дженис сверху донизу изничтожила мою ванную комнату, я думал, что она переодевалась. «Чертов ублюдок» было написано на зеркале ее красной помадой. Она разлила везде шампунь, выдавила зубную пасту, и Бог знает, что еще, все было разбросано и разлито на стенах, столешнице и на полу. Полотенца она запихнула в унитаз. Содержимое ящичков было вывалено и валялось вокруг. Здесь царил полный хаос. Я проверил шкафы в спальне, вещи оказались нетронуты, каким-то чудом спаслись от гнева Дженис. Я ожидал увидеть отрубленную голову лошади или тушку мертвого кролика за дверью, когда каждый раз заглядывал внутрь шкафа. Все это напрямую напоминало «Роковое влечение» [2] с таким же сумасшедшим траханьем.

Я выключил свет и направился в комнату для гостей, чтобы там принять душ и слить свое пиво. И почувствовал жалость к Энни, которой придется завтра убирать все это, но сейчас разгребать самому этот бардак, было слишком много для меня. Я обязательно поблагодарю Энн, дам ей дополнительный оплачиваемый выходной день на этой неделе за причиненные неприятности. Я почувствовал, как мой телефон вибрирует в кармане.

Слава Богу, всего лишь фотка. От Дженис. Как она сосет член Джеймса, мне кажется, что он не меньше моего. Она даже добавила подпись под фоткой. «Ты будешь очень сожалеть, что больше не сможешь меня трахнуть, Калеб Блэкстоун».

Я уже сожалею. Дженис серьезно злится.

Я сделал три вещи перед тем, как на ночь отключить телефон: удалил фото. Заблокировал номер Дженис. Написал Джеймсу, что она сделала фотку его члена у нее во рту и постит ее. Его отец, судья в Первом Окружном апелляционном суде, думаю он не будет счастлив, увидев это фото. Ну, четыре вещи. Я вернулся за другой банкой пива и осушил ее, прежде чем все же отправился в комнату для гостей принять долгожданный душ.

Стоило очень горячей воде политься на мою кожу, я дал себе обещание держаться подальше от женщин, хотя бы какое-то время. Свидания, не приносили мне ничего хорошего, я все время встречался с какими-то безумными женщинами, которые хотели получить доступ к моим деньгам или же заманить в ловушку брака.

В мире вообще существовали нормальные женщины?

Или они превратились лишь в миф?

Я вспомнил, как мне сказал отец перед смертью. «Когда ты встретишь ту, что сделает тебя счастливым, Калеб, удержи ее рядом с собой любыми средствами. Твое сердце подскажет тебе, что она именно та, которую ты искал».

Я хотел бы поверить, что отец говорил мне правду, но, на самом деле, мое сердце не говорило уже очень долгое время ничего подобного.

Остров Блэкстоунов, Массачусетс

Жизнь на острове имела свои преимущества, но добираться на пароме в Бостон, занимало час, а то и больше, и не относилось ни к одному из них. Имелись определенные причины, по которым я оказалась на острове. «Веские причины», — напомнила я себе, укутываясь плотнее в пальто из-за осенней непогоды, проносившейся над водой.

Моя бабуля нуждалась в моей помощи, а ради нее я бы сделала все, поскольку она забрала меня к себе в пятнадцать лет после того, как погибли мои родители. На самом деле я многого не помню, когда впервые приехала на остров, чтобы остаться здесь с Нэн. Должно быть, я блокировала многие события от ужаса, пережитого шока из-за того, что случилось с моими родителями и того, что меня так неожиданно вырвали с корнем с привычного места. Остров Блэкстоун — туристическое пристанище, высшего класса, был самым непохожим местом, которое раньше называлось моим домом. Из пригорода Лондона мне пришлось переселиться на полоску земли колониальной Америки, отделенный от материка Массачусетским заливом. Ну, по крайней мере, язык был тот же.

Своего рода.

— О, у тебя акцент, — Нет, это ты говоришь с акцентом.

— Ты из Австралии, верно? — Не из того полушария.

— Эй, Брук, скажи что-нибудь на своем английском, — Все в таком духе.

Я слышала, как они подшучивали и задавали вопросы, который только можно себе вообразить, но это меня не беспокоило. Не беспокоило на самом деле. Я понимала, что людям было любопытно узнать, как я оказалась здесь и старались при этом быть дружелюбными.

К тому времени, когда я вышла из шокового состояния. Я постепенно двигалась вперед, закончила здесь школу (они называли это школой, здесь, на острове), а потом поступила в университет графства Саффолк, где я получила степень дизайнера по интерьеру. Тогда я не понимала этого до конца, но это были счастливые времена.

Потом я встретила кое-кого и совершила ужасную ошибку, и мне пришлось оставить Нэн на острове, я же перебралась в Лос-Анджелес. Полтора года я сносила все мучения из-за своей ужасной ошибки, пока не наступил тот день, когда я больше не могла этого выносить. По крайней мере, не физически. Сожаление до сих пор были со мной и, вероятно, останутся со мной навсегда, но я была полна решимости двигаться вперед в позитивном плане. И я дала себе обещание не допускать, чтобы отрицательный опыт моего прошлого мог причинить мне еще больше боли. Это была цель моей дальнейшей жизни, и я решила ее придерживаться.

Пять месяцев назад я покинула Лос-Анджелес и вернулась в Бостон, а затем начала заниматься своей дальнейшей жизнью. Нэн до сих пор жила на острове Блэкстоунов в своем любимом коттедже, куда она приехала из Англии в качестве юной невесты. Много раз я слышала, как местные жители рассказывали историю о том, как мой дед привез сюда англичанку себе в жены, словно она прибыла с другой планеты. Нэн и я имели двойное гражданство… Британское по праву рождения, Американское поскольку там жили.

Я жила в Штатах, теперь он был домом для меня.

— Готов дать пенни за твои мысли, юная леди.

Я повернулась и встретилась с мерцающими голубыми глазами, которые смотрели на меня ласково, улыбаясь. Герман был заядлым любителем пофлиртовать. Так как ему было за семьдесят, а также он был мэром острова Блэкстоун, я ответила ему улыбкой. По слухам, большую часть недвижимости на острове, которая стоила миллионы, принадлежала ему. Но по его внешнему виду сказать этого было невозможно. Он жил, как оказалось, в скромном маленьком доме, с прекрасным видом на океан (наверное, это место на берегу океана и стоило миллионы, которые он якобы имел) и был одним из самых жизнерадостных людей, которых я когда-либо встречала в своей жизни. Он всегда тепло приветствовал меня и интересовался Нэн. Я подумывала, что он возможно немножко влюблен в мою бабушку.

— Доброе утро, мэр. Зачем вы едете на материк сегодня? — вдруг спросила я из любопытства. Я никогда раньше не видела его на утреннем пароме, отходящем в Бостон.

— Окружной совет встречается сегодня в городе, — он посмотрел задумчиво на береговую линию, казалось, будто внимательно изучал ее. — Одна из немногих причин, заставить меня покинуть остров, иначе я бы не стал.

— Аааа, ну тогда я не виню вас нисколько. Я бы выбрала остров вместо Бостона, несомненно.

— Тогда почему ты не выбрала? — быстро спросил он.

— Герман, вы — мэр, поэтому прекрасно знаете, что на острове Блэкстоун нет процветающего бизнеса по дизайну интерьера, куда я могла бы трудоустроиться.

Он задумчиво потер подбородок, прежде чем ответил:

— Мне придется поработать над этим, но ты не ответила на мой вопрос.

— Какой?

— Я предложил тебе пенни за твои мысли, но думаю, стоит предложить больше, — он сделал вид, что дуется. Этот мужчина умел флиртовать, скорее он был чемпионом в этом, и его красивые черты не испортили годы. В молодости он был несомненно неподражаем, разбивая всюду сердца. Когда-нибудь мне следует расспросить Нэн о его прошлом.