Поиск
Шестой дух
Дух Ночи пред тобой, дух темноты —
Зачем меня терзаешь светом ты?
Седьмой дух
Твоей звездою правил я
В те дни, когда еще земля
Была не создана. То был
Мир дивный, полный юных сил,
Мир, затмевавший красотой,
Теченьем царственным своим
Все звезды, что блистали с ним
В пустыне неба голубой.
Но час настал — и навсегда
Померкла дивная звезда!
Огнистой глыбой без лучей,
Зловещим призраком ночей,
Без цели мчится вдаль она,
Весь век блуждать осуждена.
И ты, родившийся под той
Для неба чуждою звездой,
Ты, червь, пред кем склоняюсь я,
В груди презренье затая,
Ты, властью, данною тебе,
Чтобы предать тебя Судьбе,
Призвавший лишь на краткий миг
Меня в толпу рабов своих,
Скажи, сын праха, для чего
Ты звал владыку своего?
Семь духов
Владыки гор, ветров, земли и бездн морских,
Дух воздуха, дух тьмы и дух твоей судьбы —
Все притекли к тебе, как верные рабы, —
Что повелишь ты им? Чего ты ждешь от них?
Манфред
Забвения.
Первый дух
Чего — кого — зачем?
Манфред
Вы знаете. Того, что в сердце скрыто.
Прочтите в нем — я сам сказать не в силах.
Дух
Мы можем дать лишь то, что в нашей власти:
Проси короны, подданных, господства
Хотя над целым миром, — пожелай
Повелевать стихиями, в которых
Мы безгранично царствуем, — все будет
Дано тебе.
Манфред
Забвенья — лишь забвенья.
Вы мне сулите многое, — ужели
Не в силах дать лишь одного?
Дух
Не в силах.
Быть может, смерть…
Манфред
Но даст ли смерть забвенье?
Дух
Забвение неведомо бессмертным:
Мы вечны — и прошедшее для нас
Сливается с грядущим в настоящем.
Вот наш ответ.
Манфред
Вы надо мной глумитесь;
Но властью чар, мне давших власть над вами,
Я царь для вас. — Рабы, не забывайтесь!
Бессмертный дух, наследье Прометея,[6]
Огонь, во мне зажженный, так же ярок,
Могуч и всеобъемлющ, как и ваш,
Хотя и облечен земною перстью.
Ответствуйте — иль горе вам!
Дух
Мы можем
Лишь повторить ответ: он заключен
В твоих словах.
Манфред
В каких?
Дух
Ты говорил нам,
Что равен нам; а смерть для нас — ничто.
Манфред
Так я напрасно звал вас! Вы не в силах
Иль, не хотите мне помочь.
Дух
Проси:
Мы все дадим, что только в нашей власти.
Проси короны, мощи, долголетья…
Манфред
Проклятие! К чему мне долголетье?
И без того дни долги! Прочь!
Дух
Помедли,
Подумай, прежде чем нас отпустить.
Быть может, есть хоть что-нибудь, что ценно
В твоих глазах?
Манфред
О, нет! Но пред разлукой
Мне хочется увидеть вас. Я слышу
Печальные и сладостные звуки,
Я вижу яркую недвижную звезду.
Но дальше — мрак. Предстаньте предо мною.
Один иль все, в своем обычном виде.
Дух
Мы не имеем óбразов — мы души
Своих стихий. Но выбери любую
Из форм земных — и примем мы ее.
Манфред
Нет ничего на всей земле, что б было
Отрадно мне иль ненавистно. Пусть
Сильнейший между вами примет образ,
Какой ему пристойнее.
Седьмой дух
(появляясь в образе прекрасной женщины)
Смотри!
Манфред
О боже! Если ты не наважденье
И не мечта безумная, я мог бы
Опять изведать счастье. О, приди,
Приди ко мне, и снова…
Призрак исчезает.
Я раздавлен!
(Падает без чувств.)
Голос
(произносящий заклинание)
В час, когда молчит волна,
Над волной горит луна,
Под кустами — светляки,
Над могилой огоньки;
В час, когда сова рыдает,
Метеор, скользя, блистает
В глубине ночных небес
И недвижен темный лес, —
Властью, силой роковой
Овладею я тобой.
Пусть глубок твой будет сон —
Не коснется духа он.
Есть зловещие виденья,
От которых нет спасенья:
Тайной силою пленен,
В круг волшебный заключен,
Ты нигде их не забудешь,
Никогда один не будешь —
Ты замрешь навеки в них, —
В темных силах чар моих.[7]
И проклятья вещий глас
Уж изрек в полночный час
Над тобой свой приговор:
В ветре будешь ты с тех пор
Слышать только скорбный стон;
Ночью, скорбью удручен,
Будешь солнца жаждать ты;
Но едва из темноты
Выйдет солнце над тобой —
Будешь ночи ждать с тоской.
Я в слезах твоих нашла
Яд холодной лжи и зла,
В сердце, полном мук притворных,
Кровь, чернее ядов черных.
Сорвала я с уст твоих
Талисман тлетворный их —
Твой коварно-тихий смех,
Как змея, пленявший всех.
Все отравы знаю я, —
И сильнее всех — твоя.
Лицемерием твоим,
Сердцем жестким и сухим,
Лживой нежностью очей,
Злобой, скрытою под ней,
Равнодушным безучастьем
К братским горестям, несчастьям
И умением свой яд,
Свой змеино-жадный взгляд
Глубоко сокрыть в себя —
Проклинаю я тебя!
Изливаю над тобой
Уготованный судьбой,
Роковой фиал твоих
Мук и горестей земных:
Ни забвенья, ни могилы
Не найдет твой дух унылый;
Заклинанье! — очарован
И беззвучной цепью скован,
Без конца томись, страдай
И в страданьях — увядай!
вернуться
6
Бессмертный дух, наследье Прометея… — В дословном переводе: «Разум Дух — искра Прометея…» Эта мысль в первоначальном варианте строки была выражена так: «Разум является моим Духом — возвышенной Душой…»
вернуться
7
В темных силах чар моих. — Далее у Байрона следует:
Вот, ты смотришь наугад,
И меня твой ищет взгляд,
Хоть незримую, но все ж
Вызывающую дрожь.
В час таинственной тоски,
Повернув свои зрачки,
Удивишься, почему
Я не выступлю сквозь тьму
И от всех мою печать
Должен будешь ты скрывать.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: