– Невозможно, – хрипло произнес капитан Лейстер. – Мистер Морэй, вы что, хотите сказать, будто знаете о состоянии корабля больше, чем мой экипаж?

– Нет. Ни черта я не знаю о космических кораблях, да мне этого и не надо: когда я вижу груду хлама, то знаю, что это груда хлама. Мне известно, что у вас погибла добрая треть экипажа, включая кое-кого из старших специалистов. Я слышал, как офицер Дель-Рей сказала, будто ей кажется, – всего лишь кажется, – что астронавигационный компьютер можно починить, а я в курсе, что управлять фотонным кораблем в межзвездном пространстве без компьютера невозможно. Необходимо иметь в виду, что корабль, может быть, больше никуда и не полетит. А, значит, и мы никуда не полетим. Если, конечно, не найдется какого-нибудь вундеркинда, который лет за пять, из местных материалов, нашими скромными силами соорудит спутник для межзвездной связи и пошлет сообщение на Землю, Альфу Центавра или колониям Короны – чтобы оттуда прилетели и подобрали их маленький заблудший кораблик.

– Мистер Морэй, чего вы пытаетесь этим добиться? – негромко поинтересовалась Камилла Дель-Рей. – Деморализовать нас еще больше? Напугать?

– Нет. Просто пытаюсь быть реалистом.

– Мистер Морэй, мне кажется, вы уводите нас несколько в сторону от темы, – произнес капитан Лейстер, из последних сил стараясь не дать прорваться на поверхность бушующей в душе у него ярости. – Наша главная задача – починить корабль, и для этого может понадобится привлечь всех до единого, включая пассажиров из вашей группы колонистов. Мы просто не можем позволить себе действовать по принципу «если бы да кабы». Так что, – повысив голос, закончил он, – если это был формальный запрос, считайте, что он отклонен. Еще вопросы есть?

Но Морэй не опустился на свое место.

– А если, – поинтересовался он, – через шесть недель выяснится, что корабль невозможно починить? Или через шесть месяцев?

Лейстер тяжело перевел дыхание.

«Похоже, – мелькнуло у Мак-Арана, – он смертельно устал, но из последних сил старается этого не выдать».

– Мистер Морэй, – произнес капитан, – я бы все-таки предложил решать проблемы в порядке поступления. Знаете, есть одна очень старая поговорка: довлеет дневи злоба его. Мне не кажется, что шесть месяцев – такой уж большой срок, чтобы заранее предаваться унынию или впадать в отчаяние. Что касается меня, то я планирую еще пожить и привести корабль в пункт назначения – а если кто вздумает распространять пораженческие настроения, тот будет иметь дело со мной. Все ясно?

Морэй, очевидно, все еще был недоволен; но что-то – наверно, только сила воли капитана – заставило его воздержаться от дальнейших реплик. Продолжая недовольно скалиться, он опустился, на свое место.

– Еще что-нибудь осталось на повестке? – поинтересовался Лейстер, заглядывая в блокнот Камиллы. – Очень хорошо. Тогда, леди и джентльмены, пожалуй, на сегодня все. Списки выживших и раненых, кто в каком состоянии, будут вывешены сегодня к вечеру. Вы что-то хотели сказать, отец Валентин?

– Сэр, меня просили отслужить заупокойную мессу по безвременно усопшим, у братской могилы. Поскольку протестантский капеллан погиб, я хотел бы предложить свои услуги всем, кто может в них зачем-то нуждаться, вне зависимости от вероисповедания.

Капитан Лейстер перевел взгляд на молодого священника с рукой на перевязи и головой в бинтах; лицо его смягчилось.

– Разумеется, святой отец, отслужите свою мессу, – произнес он. – Я бы предложил завтра на рассвете. Найдите кого-нибудь, кто мог бы соорудить на месте могилы достойный памятник; когда-нибудь – может, через несколько сотен лет – эту планету наверняка заселят, и будущим колонистам следует знать о том, что здесь произошло. Надеюсь, на памятник у нас времени хватит.

– Спасибо, капитан. Вы позволите удалиться? Меня ждут в госпитале…

– Конечно, конечно, святой отец. И вообще, все свободны – если ни у кого не осталось вопросов. Очень хорошо. – Лейстер откинулся на спинку складного стула и на мгновение прикрыл глаза. – Мак-Аран и доктор Ловат, вы не задержались бы еще на минуточку?

Мак-Аран медленно приблизился, удивленный сверх всякой меры; раньше ему ни разу, не приходилось разговаривать с капитаном, и до настоящего момента он и не подозревал, что Лейстер хотя бы знает его в лицо. Что могло тому понадобиться? Остальные тем временем потянулись к выходу из купола.

– Рэйф, – шепнул на ухо Мак-Арану Юэн, тронув его за плечо, – мы с Хедер будем на заупокойной мессе. А сейчас мне надо идти. Загляни вечерком в госпиталь, я проверю, как там твое сотрясение. До скорого.

Капитан Лейстер обмяк на стуле, – казалось, годы и усталость взяли свое, – но он слегка выпрямился, когда приблизились Джудит Ловат и Мак-Аран.

– Мак-Аран, – произнес капитан, – насколько я помню из вашего личного дела, у вас есть некоторый альпинистский опыт. А какая у вас специальность?

– Геология. И я действительно немало времени проводил в горах.

– Тогда я назначаю вас руководителем небольшой исследовательской экспедиции. Заберитесь, если получится, на ту гору, о которой говорили, осмотрите окрестности, прикиньте массу планеты, ну и так далее. Среди колонистов есть метеоролог?

– Полагаю, да, сэр. Мистер Морэй должен знать точно.

– Наверняка; неплохая, кстати, мысль – спросить его об этом лично, – еле слышно произнес Лейстер. Он настолько устал, что уже не говорил, а мямлил. – Если у вас появится хотя бы примерное представление, что за погода ожидается на ближайшие несколько недель, можно будет решить, какие временные укрытия ставить для экипажа и колонистов. А любая информация о периоде вращения планеты, ну, и прочее в том же роде, может оказаться полезной для Экспедиционного Корпуса. И… доктор Ловат… подыщите какого-нибудь зоолога… и ботаника… желательно, из числа колонистов – и пошлите их с Мак-Араном. На всякий случай; вдруг пищевой синтезатор все-таки не выдержит. Пусть они проведут полевые испытания и возьмут образцы.

– Я бы предложила послать еще и бактериолога, – сказала доктор Ловат. – Если, конечно, найдется свободный.

– Хорошая мысль. Мак-Аран, постарайтесь не слишком ослаблять ремонтные бригады, но возьмите с собой всех, кого считаете нужным. Еще какие-нибудь соображения есть на этот счет?

– Я бы хотел взять врача – или хотя бы медсестру, – произнес Мак-Аран, – а то вдруг кто-то провалится в трещину или попадется на зуб какому-нибудь местному Tyrannosaurus Rex…

– Или подхватит какую-нибудь жуткую местную болезнь, – закончила доктор Ловат. – Я могла бы и сама об этом подумать.

– Хорошо – если главврач разрешит кого-нибудь отпустить, – согласился Лейстер. – Да вот еще что. С вами пойдет офицер Дель-Рей.

– Зачем, позвольте поинтересоваться? – спросил Мак-Аран, несколько удивленный. – Нет, я, конечно, ничего не имею лично против мисс Дель-Рей, но для женщины, по-моему, это будет тяжеловато. Тут ведь не Земля, и в горах нет ни одного подъемника.

– Капитан, – произнесла Камилла негромко и хрипловато («Интересно, – подумал Рафаэль, – это от горя и усталости, или таков ее нормальный голос?»), – похоже, что Мак-Аран еще не знает самого худшего. Что вам вообще известно о катастрофе и ее причинах, Мак-Аран?

– Ничего, кроме обычных домыслов, – пожал тот плечами. – Помню только, что завыла сирена, я перебрался в спасательный отсек… так называемый «спасательный», – горько добавил он, вспомнив изувеченное тело Дженни, – а в следующее мгновение меня уже вытаскивали из отсека и спускали по трапу. Точка.

– Тогда слушайте. Мы понятия не имеем, где находимся. Мы не знаем, что это за солнце. Мы даже примерно не представляем, в какое звездное скопление угодили. Мы сбились с курса из-за гравитационного шторма – так это обычно называется, а в тонкости я сейчас вдаваться не хочу. При первом же ударе шторма отказало почти все астронавигационное оборудование – нам ничего не оставалось, кроме как засечь ближайшую систему с пригодной для жизни планетой и как можно быстрее садиться. Теперь мне надо провести кое-какие астрономические наблюдения, если получится, засечь известные звезды – спектроскопом, например. Тогда, может быть, мне удастся триангуляцией определить наше положение в галактическом рукаве и хотя бы частично перепрограммировать астронавигационный компьютер. Астрономические наблюдения проще вести на такой высоте, где воздух разрежен. Даже если я не сумею забраться на самую вершину этого ближайшего пика, каждая лишняя тысяча футов высоты увеличивает точность измерений. – Девушка говорила очень серьезно, и Мак-Арану пришло в голову, что она придерживается такой профессионально-дидактической манеры, чтобы в голосе не прорвались истеричные нотки. – Так что, если вы не возражаете против моего участия в экспедиции… я достаточно сильна, проходила спецподготовку и не боюсь каких-то особенных тягот. Я бы послала своего помощника, но он в госпитале с ожогом тридцати процентов поверхности тела, так что если он и выздоровеет – а это пока не факт – то еще долго никуда не сможет выбираться. Боюсь, никто здесь лучше меня не разбирается в астрогации и галактографии, так что я предпочла бы довериться собственным измерениям, нежели чьим-то чужим.