Шанс склонил голову, слушая Мию. Джефф ничего не говорил, переминаясь с ноги на ногу и порывисто дыша.

- Я должен буду проследить за этим, - наконец произнёс он.

- Но Джеймс, - фыркнул Джефф. - Есть и другие вещи, которые ты должен контролировать.

Генеральный директор махнул рукой, его тёмные глаза по-прежнему были сосредоточены на Mие.

- Я вернусь к этому через минуту, - сказал он Джеффу.

Мия немного нахмурилась. В конце концов, Джеймсу было всего тридцать лет, а Джеффу почти пятьдесят.

Лицо Джеффа посинело. Его губы сжались в одну плоскую линию. Он отступил к камерам, бормоча что-то о встрече в офисе.

Мия почувствовала, что её взгляд остановился на Джеймсе. Она неловко хихикнула. Она не видела Джеймса Шанса два месяца, а в последний раз, когда она к нему обратилась, он не уделил ей ни минуты своего драгоценного времени. Он сделал саркастическое замечание Терезе, накричал на Джеффа в столовой и поэтому не пользовался особой популярностью в студии.

Но Господи, какой же он привлекательный. Эти глубокие карие глаза блестели под густыми бровями, которые также выделялись. У него была идеальная борода, ни на миллиметр один волосок не был длиннее другого. Он был плотный, крепкий, высокий, темноволосый и красивый. Mия скрестила руки на груди.

- Знаешь, - начал тогда Джеймс, подходя к ней. - Я смотрел твой репортаж у себя в кабинете.

- История Кристофера Парсонса, - подтвердила Mия. - Или, как вы выразились, одержимого рождеством психа.

Джеймс усмехнулся:

- Я умею правильно выражать мысль, не так ли?

Мия хихикнула; её смех был не кокетливым, скорее, дружественным. Она знала: если кто-то когда-нибудь увидит, что она флиртует с кем-то из руководства, все посчитают, что она попала на телевидение через постель. Конечно, она была красивой, со стройной, почти мальчишеской фигурой. Но, она не могла себе позволить запятнать репутацию. Мия хотела стать настоящим, закалённым журналистом, и она пройдёт через все испытания, пусть даже придётся не раз брать такие интервью у одержимых рождеством психов, чтобы достичь своей цели.

Дружелюбный тон Джеймса тут же сменился на официальный, он стал серьёзен:

- Должен сказать, у меня есть некоторые замечания для твоего выпуска.

- Хорошо, сэр, - ответила девушка. Она скрестила руки крепче, встала, опершись левым бедром о стол. - Я всегда готова к критике. Стреляйте.

- Мия всегда Мия, не так ли?

- Ага.

- Ты работаешь здесь уже несколько лет, и мне нравятся твои репортажи. Всегда ведёшь себя профессионально, даже столкнувшись с трудными ситуациями. Я имею в виду, например, то, что та история с портлендской няней стоила немалых денег.

- Я сказала лишь то, что люди хотели услышать, - последовал ответ. Она сглотнула, вспомнив, как вернулась в свою квартиру после съемок того репортажа и плакала, содрогаясь от слёз. Она потратила четыре изнурительных года на то, чтобы получить образование в сфере журналистики, и всё же, как 24-летний профессионал, она берёт интервью у 13-летней приходящей няни на Слэтер-стрит.

- Что ж. Я должен отдать тебе должное, - сказал Джеймс. - Ты всегда подаёшь новости с позитивной стороны, несмотря на то, что сюжеты и бывают второсортные. Тем не менее, я должен не согласиться с твоим недавним обращением к этому одержимому Рождеством психу.

- Кристофер Парсонс, - поправила его Мия. - Мне очень жаль. Пожалуйста, продолжайте. Как я могу улучшить мое обращение?

- На мой взгляд, это история про сумасшедшего старика, который раздражает всех своих соседей. Они попросили его сделать простую задачу-снять рождественские украшения, и он отказался. История повторялась не раз. Я не нахожу ничего героического или милого в этом. Думаю, ты, должно быть, немного не в себе, если думаешь, что Рождество продлиться таким образом.

- Хм, - нахмурилась Мия.

- Позволь подытожить, - вновь произнёс он. Его голос звучал немного дерзко. Разве он не думал, что она всё поняла? - Этот человек считает себя властелином Рождества, но я всё-таки на стороне его соседей. Он эксцентрично раздражителен. Рождество прошло уже как четыре месяца назад, и он сводит с ума своих соседей только ради своего личного удовлетворения. И мы должны были выпустить данный репортаж, чтобы обратиться к нему.

Мия ухмыльнулась. Она почувствовала, как сердце стучало в груди. Этот человек явно не любил праздники так, как любила их она. Он не мог понять, почему она так любит Рождество. Миа из детского дома. Он не мог понять, как Кристофер Парсонс, печальный, одинокий пенсионер, нуждается в празднике, попросту чтобы выжить.

- Должна не согласиться, - сказала Мия. Она продолжала эту мысль с улыбкой на лице, однако её глаза уже не говорили о дружественном отношении. - На самом деле, я думаю, что нам нужно оценить конкретную ситуацию и его историю. - Она сделала паузу; взгляд Джеймса устремился к окну, он запаниковал.

- Оглянись вокруг, - произнес он, его тон его внезапно стал опустошённым. Он подошёл к подоконнику и опёрся на него, глядя звериными глазами. - Сегодня 10 апреля. Кажется, 80-е годы в Теннесси были всего два дня назад, когда я был там. Я не могу поверить, что время летит так быстро. Портленд, что ты делаешь с моим графиком?

Мия склонила голову:

- Не иди никуда сегодня вечером. Слишком опасно.

Джеймс направился к выходу, а затем добавил:

- Мне нужно быть в аэропорту меньше, чем через час. Я лечу в Чикаго. - Он взглянул на часы, обращаясь к ней рассеяно. - Был рад поболтать с тобой, Мия. Надеюсь, продолжим.

Мия поджала губы в разочаровании. Она не хотела тратить своё время на то, чтобы заставить себя согласиться с ним. Девушка посмотрела на коллектив съемочной площадки. Все собирались. И она решила взять кошелёк и окунуться с головой в пургу. Конец рабочего дня. А на дорогах становилось всё опаснее ездить с наступлением вечера. Несколько лет назад, весной метель смела её от дороги, и она оказалась в шаге от канавы. Ей пришлось закутаться в плед, который был в автомобиле, ожидая помощи. Ей хотелось бы быть мужчиной. На следующей неделе она купила себе джип. Выросшая в приёмных семьях, она научилась заботиться о себе. Никто другой ведь не сделает этого.

Она схватила сумочку и направилась к двери, быстро попрощавшись с Терезой в гримёрной. Тереза закручивала свои локоны.

- Как тебе сыр в мышеловке? Он прокладывает к тебе путь.

- Кто? - спросила Мия, подмигивая ей. - Увидимся.

Когда Мия подошла к выходу, её глаза расширились от удивления. Она издала невольный смех, прижав руки к груди. Шёл сильный снег, который просто сводил с ума. Это было что-то в духе «вы истосковались по нему, ведь уже 24 декабря, можно считать минуты до Рождества, а всё, что вы хотите, это обниматься в постели, скрыться от остального мира». Этот снег предвещал толпы любовников под грудами одеял, потягивание гоголь-моголя, и влюбленных друг в друга парочек.

Сделав глубокий вдох, Мия поплелась по снегу, дул холодный ветер. Девушка прятала голову в свою светлую, весеннюю куртку. Её взгляд сосредоточился на джипе, припаркованном на задней стоянке. Снег уже налип на шинах. Как только, она подошла к машине, то поймала на себе взгляд Джеймса Шанса. Он повязал шарф вокруг шеи и пытался очистить снег с задних шин.

Мия прикусила губу, прекрасно понимая, что спортивный автомобиль генерального директора, низкий Porsche, точно не был оборудован для такой погоды. Если бы она хоть чуть-чуть разбиралась в машинах, то знала бы, что его машина не выйдет сегодня со стоянки.

Она оглянулась, чтобы убедиться, что никто кроме неё не заметил генерального директора. Кинооператоры всё еще суетятся, собирают оборудование, и Джефф, несомненно, пытался выбраться из ямы, образовавшейся в результате снегопада. Она выключила сигнализацию и запрыгнула в джип, растирая ладони, чтобы согреться. Делай то, что должна делать, - прошептал ей голос разума.