Его тело было отправлено в больницу Джона Хопкинса в Балтиморе. После вскрытия врачи рассказали нам, что его артерии были окаменевшими. Из-за чего? Из-за того, что мой дедушка родился на нашей ферме и прожил там всю свою жизнь, постоянно употребляя для питья жесткую воду.

Я был в то время еще маленьким, но помню, как отец рассказал мне о результатах вскрытия. Тогда я спросил его, как могли артерии превратиться в камень. Однако отец не смог дать мне исчерпывающего ответа. И именно тогда я сказал себе, что я должен выяснить, почему артерии дедушки так сильно изменились. Я начал читать книги по медицине, которые мне давал мой дядя Уильям, – наш семейный доктор. Но я все не находил ответа на занимавшую меня проблему и засыпал дядю Уильяма сотней вопросов о причинах заинтересовавшей меня болезни.

Прошло очень много лет, прежде чем мне удалось добраться до сути дела и получить ответы на мои вопросы. Но пока это случилось, мне пришлось стать свидетелем многих бед, которые творила жесткая вода с членами моей семьи, нашими родственниками и друзьями.

В человеческом теле можно выделить семь основных типов соединения костей, обеспечивающих различную степень их подвижности. Между соединяемыми элементами находится прозрачно-желтая жидкость, называемая в медицине синовиальной. Она играет роль смазки, позволяя костям легко поворачиваться относительно друг друга в месте соединения. Если же вместо такой жидкости там оказываются неорганические минералы, поступившие с питьевой водой, и ядовитые кристаллы, то каждое такое перемещение будет даваться человеку с трудом, вызывая при этом болезненные ощущения.

На нашей ферме работало много негров, многие из которых были чудесными людьми. Мы все вместе составляли как бы одну большую семью. Одну из негритянок, которая вела хозяйство в нашем доме, звали Бесси-Луиза. Она была нам как родная, и мы все ее очень любили. Со временем Бесси-Луизу стали мучить артриты рук, кистей, локтей, коленей и лодыжек. С каждым днем боли становились все мучительнее. Порой она не могла выдерживать эти боли и начинала безудержно плакать.

Я спрашивал нашего семейного доктора о причинах заболевания артритом – мне хотелось знать, существует ли средство, способное помочь нашей бедной Бесси-Луизе или хотя бы облегчить ее страдания. Доктор ответил мне откровенно.

«Поль, – сказал он, – мы не знаем, почему эта напасть поражает людей, почему они так сильно мучаются от нее, и у нас нет лекарств, чтобы действительно помочь Бесси-Луизе. Единственное, что мы можем сделать сейчас для бедняжки, – дать ей обезболивающие средства».

Через какое-то время Бесси перестала вставать с кровати, страдая от постоянных болей, и через несколько лет умерла, не дожив и до 65 лет. Особенно тяжелыми и мучительными были для нее последние дни.

И я страдал вместе с этой глубоко несчастной женщиной, не находя возможности хоть как-то помочь ей. Каждый день, прежде чем отправиться спать, я снова и снова пытался отыскать выход из тупика, в который она попала.

Ведь мы жили на большой и прекрасной ферме, где никогда не было недостатка в продуктах питания. Дом наш был удобным и комфортабельным. Наша замечательная ферма стояла на берегу могучей реки.

Но сколько же болезней подстерегали людей, особенно взрослых, которые жили в этих чудесных местах. Можно свести общий результат воздействия этих болезней к одному слову – «горе». Практически каждый день я слышал, как моя мать спрашивала встретившихся ей людей: «Как ваше состояние сегодня?» И почти всегда далее следовал горестный рассказ о тех мучениях, которые испытывали ее собеседники.

И я снова и снова шел к моему доброму и терпеливому дяде и засыпал его вопросами, главным из которых был такой: «Почему от болезней страдает так много людей?» – «Хотел бы я знать», – был его обычный ответ, который, конечно, не мог меня удовлетворить. И тогда я в который раз говорил себе: «В один прекрасный день ты отыщешь причину, почему так много людей страдает от подобных болей».

Когда мне было 12 лет, меня отправили в Виргинию, в школу с военным уклоном. Мои родители хотели, чтобы я подготовился к поступлению в военную академию Вест-Пойнт и стал офицером. Когда я был маленьким, будущее детей всегда определяли взрослые, обычно их родители. Но я не хотел быть солдатом и честно заявил об этом родителям, однако мои возражения на них не подействовали. Они сказали, что знают гораздо лучше, чем мне следует заниматься в жизни. Пришлось подчиниться. В военной школе я не только пил жесткую воду, но и постоянно ел вредные для организма продукты питания: горячие пирожки, вафли, белый рис, огромное количество жареных сосисок, вареной и жареной картошки, переваренного мяса, а также поглощал десерты, сдобные булочки, шоколадные пирожные, мороженое, пудинги и другие продукты, щедро наполненные рафинированным белым сахаром.

Не прошло и четырех лет, как в возрасте 16 лет я стал жертвой туберкулеза. И я снова стал обстреливать вопросами своего дядю-врача, спрашивая его, почему на этот раз жестокий выбор пал на меня. Почему? Почему? Почему? Но этот добрый человек не мог дать мне ответа.

После этого я провел несколько лет в различных санаториях, пока моя судьба резко не изменилась.

Я оказался в больнице в Нью-Йорке, где меня обследовали четыре опытных врача. При первой же встрече я спросил их напрямую, смогут ли они спасти меня от этой болезни.

И получил честный и прямой ответ. «Нет, – сказали они, – мы не убеждены, что ты сумеешь выкарабкаться из этой беды».

Когда они покинули палату, медсестра, приехавшая недавно в нашу страну из Швейцарии на стажировку, была просто взбешена. «Эти американские врачи ничего не понимают в туберкулезе, – заявила она. – Я рада, что скоро возвращаюсь в свой санаторий, где специалисты знают, как бороться с этой болезнью».

Я закричал: «Вы возьмете меня с собой? Я хочу жить и помогать другим больным».

И эта маленькая швейцарка выполнила мою просьбу и взяла меня в свою страну, где ее соотечественник, великий ученый, доктор Август Ролльер дал мне второе рождение и вернул меня к нормальной жизни, использовав для этого естественные средства оздоровления: дистиллированную воду, хорошее питание, солнечный свет, свежий воздух, глубокое дыхание и физические упражнения. Через два года я стал здоров и силен, как молодой жеребец, и был готов реализовать свои амбициозные планы – помочь другим людям оказывать помощь себе!

В настоящее время многие приемы доктора Ролльера, к которым он прибегал в своем санатории по лечению всех форм туберкулеза, считаются стандартными. Однако в те времена он во многом был пионером нового метода и опередил по некоторым позициям своих коллег на 200 лет.

Может быть, секрет его методики в том, что в первую очередь он особенно настаивал, чтобы его пациенты ни в коем случае не пользовались жесткой водой. Хотя воды в Швейцарии много и в самых разных источниках, доктор Ролльер давал нам только дождевую или талую воду. Он также был горячим сторонником применения свежих фруктов и овощей.

Кроме того, доктор Ролльер всегда объяснял нам, его пациентам, каким образом используемые им методы обеспечивают лечение человеческого организма. Он рассказывал, что почти вся вода в Швейцарии жесткая, насыщенная неорганическими минералами, которые не дают нам ничего полезного. Наоборот, от них – один вред, так как тело может поглощать продукты питания и жидкости лишь органического происхождения.

Я искренне полюбил этого ученого и поверил в его методы, так как он дал мне ответы на все вопросы, которые мучили меня с самого детства. Доктор Ролльер – один из самых замечательных людей, которых я когда-либо встречал. Он возрождал к жизни пациентов со всех концов света, ранее обреченных на мучительные боли и преждевременную смерть. Я также был в их числе. Когда курс моего лечения закончился и я уезжал из санатория, доктор Ролльер предупредил меня, что я должен пользоваться только дождевой и снеговой водой, соками овощей и фруктов или дистиллированной водой.