— А как вы думаете, кто готовится напасть на солдат?

— Может быть, апачи.

— По-вашему, индейцы что-то затевают?

— Не знаю, но от них всего можно ждать.

— А что вас еще беспокоит? — выпытывала она.

— Мне не нравится, что в это дело вмешался майор Талмейдж.

— Да, он — новичок в Аризоне и не знает апачей, — согласилась она. — Но он храбрый.

— Лучше бы он был трусом и не лез на рожон, — отрезал Рори.

Девушка глубоко вздохнула, веки ее опустились. Он увидел, как от страха побледнело все ее лицо, даже губы. Майкл поспешил ее подбодрить:

— А может быть, все это пустые страхи и ничего не произойдет.

— Только бы не сегодня, — проговорила она, — отец где-то там, в горах.

И Нэнси сделала неопределенный жест рукой.

— Лучше пусть он будет там, чем здесь, — сказал Майкл.

— Но сейчас он возвращается прямо сюда, и если нас окружат, то он попадет в ловушку!

— Когда он должен прибыть?

— Сегодня вечером.

Майкл откинул голову и рассмеялся.

— До вечера, Нэнси, — целая вечность, и все может случиться. Для меня сегодняшний вечер — далекое будущее. Разве вы не видите, что дело плохо?

— Да, мексиканцы положили глаз на наши серебряные слитки. А апачи — на скальпы.

— Возможно, не только на наши, но и на скальпы мексиканцев, — предположил он. — В этом случае мы будем защищаться внутри форта, мексиканцы — снаружи, но все равно шансов мало.

Майкл невесело улыбнулся.

— Такая неразбериха — ни черта не поймешь. Но на всякий случай нужно собрать винтовки, вы сможете это сделать?

— Я уже это сделала, — ответила она.

— Сколько их?

— Раньше их было двадцать. У отца хранилось оружие для всех мексиканцев на случай нападения индейцев.

— Так, когда-то было двадцать, — кивнул Рори. — А сейчас хоть парочка нашлась?

— Да, как раз две, те, которые были спрятаны в моей комнате.

— Значит, все остальные украли ваши рабочие?

— Видимо, да.

— А как с патронами? Их тоже украли?

— Да, осталось совсем немного.

— Револьверы?

— У меня осталось два, слава Богу. И немного патронов. Вот и все, что удалось собрать.

Они печально посмотрели друг на друга, между ними стало устанавливаться чудесное взаимопонимание. Девушка проговорила:

— Хорошо, хоть вы рядом. Сейчас мне нужно идти к маме и поговорить с ней, она у меня молодец. Обычно она ноет, но когда нужно — будет защищаться не хуже мужчины.

Рори кивнул. Запив последний кусок лепешки глотком кофе, он выскочил из дома. Но мысли его были заняты не опасностью, которой, казалось, дышал сам воздух, а девушкой по имени Нэнси Уэр.

Быстрым шагом он спустился в долину и двинулся к палаткам, которые были расположены ровными рядами. Лошади тоже словно выстроились возле коновязей. Сейчас же перед ним вырос часовой и рявкнул:

— Кто идет?

— Свой, — проговорил Майкл, — сам видишь.

— Давай-давай, поворачивай, — приказал солдат. — Я тебя не знаю. Выговор у тебя какой-то странный…

Рори улыбнулся.

— Я старый друг майора. Это может служить мне пропуском?

— Будь ты хоть старым другом Джорджа Вашингтона, не пройдешь, если не скажешь нужного слова.

— Вот мое слово, смотри, — сказал Рори.

— Где?

— Вон там, на дороге.

— Эти два скачущих индейца? И это твое слово?

— Этих апачей желает видеть майор, и я пойду с ними. Если. ты их остановишь, то они снимут с тебя скальп и сделают из него кошелек.

— Я их остановлю, — угрожающе пообещал часовой. — А ну-ка, ирландец, отойди отсюда и не мешай мне.

Майкл послушно отступил назад. Двое апачей осадили лошадей и спрыгнули на землю. Это были Встающий Бизон и более молодой воин с изуродованным шрамами лицом. Рори решил, что это и есть знаменитый боевой вождь Черная Стрела. Именно о нем говорил Южный Ветер.

Встающий Бизон, глаза которого вспыхнули от радостного возбуждения, выкрикнул приветствие и схватил Майкла за руку. Черная Стрела, не улыбаясь, впился взглядом, словно ножом, в глаза бледнолицего. Было видно, что он думал о волшебной неуязвимой куртке. Действительно, судя по количеству его шрамов, такой амулет ему бы пригодился.

Трудно сказать, как поступил бы часовой в этой ситуации, если бы неожиданно из-за большой центральной палатки не появился капитан Бэрн, крикнув:

— Пропусти этих людей!

— Краснокожих? — удивленно переспросил солдат.

— Да.

— И ирландца?

— Конечно. Жалко, что у нас нет хотя бы двадцать таких храбрецов, как он.

Бэрн обменялся рукопожатием с Рори, а затем с вождями. В следующую секунду он прошептал Майклу:

— Это на них боевая раскраска?

— Нет. Сегодня они просто немножко подкрасились — все-таки званые гости. А где майор?

— Пишет речь, — ответил капитан и провел их к большой палатке, откуда появился сам.

— Лучше бы он ничего не писал, — проговорил Майкл. — Никто ведь не знает, как может повернуться разговор с индейцами.

Бэрн вздохнул.

— Да, вы правы, лучше бы мы были на тысячу миль к востоку.

Подойдя к входу в палатку, капитан попросил гостей подождать минутку и вошел сам. Эта пауза показалась Рори какой-то дурацкой и слишком уж церемонной. Он снова почувствовал вызывающий и враждебный взгляд Черной Стрелы.

Встающий Бизон заговорил:

— Молодые воины-апачи — хорошие наездники, не правда ли? Но они, глупцы, хотели поймать волшебную лошадь! А где сейчас вороной жеребец, отец?

— Он в безопасности. Твои индейцы устроили мне хорошие скачки по горам, и сейчас, я думаю, мы стали еще лучшими друзьями, чем прежде.

Вождь покачал головой и продолжал:

— Многое изменилось. Большой Конь пообещал целый табун лошадей за твой скальп. Берегись, отец! С апачами есть только один способ жить в мире. Что касается меня и моей семьи, то мы считаем тебя своим, мы с тобой — одной крови, и ты это знаешь. Но, если говорить о других индейцах, то лучше отдать им «красным глаз», и они снова станут твоими друзьями.

Он проговорил это с чувством, но лицо его не выражало надежды, и он не удивился, когда Майкл заявил, что никогда не отдаст то», что честно выиграл.

В это время появился капитан и пригласил их в палатку.

Для встречи все было организовано с максимально возможной помпезностью. Майор Талмейдж сидел за столом, составленным из лары перевернутых ящиков с положенными на них досками, закрытыми материей. Он восседал на походном стуле, строго поглядывая на вошедших с этого подобия трона.

За ним стояло с полдюжины солдат, как было видно, опытных кавалеристов, вооруженных винтовками. Рядом со входом были расставлены полукругом несколько стульев, обращенных к столу. Эти уловки, необходимые для придания значимости и важности майору, показались Рори такими нарочитыми и бесполезными, что он вспыхнул от стыда за него. Он еще больше покраснел, когда апачи, как и следовало ожидать, ответив на приветствие майора Талмейджа, отставили стулья и уселись прямо на полу, скрестив ноги. С одной стороны рядом с ними на землю опустился капитан Бэрн. Рори занял место рядом со Встающим Бизоном. Однако у майора не хватило ума понять этот намек, он дернулся, будто хотел подойти и сесть рядом со своими гостями, но, видно, уже твердо сложил себе цену и не хотел ее менять. Он откинулся на стуле, напустил на себя важный вид и приказал дежурному раздать трубки.

Майкл улыбнулся. В этом был бы смысл, если бы была только одна трубка и ее набили, прикурили и передали по кругу, как обычно это делается у индейцев. А так апачи жестами дали понять, что не хотят курить и, извинившись и завернувшись в накидки, повернули ничего на выражающие лица к обеспокоенному майору.

Перед Майклом вдруг встали картины, которые он видел на стоянке апачей — шум, крики, веселье и добродушные подшучивания даже над самыми серьезными и уважаемыми воинами. Теперь стало ясно, насколько эти люди могут меняться, словно надевая маски, когда они этого хотели. Наконец Талмейдж заговорил по-испански. Он поблагодарил вождей за то, что они пришли объясниться по поводу обвинения, выдвинутого против них. Он также добавил, что представляет государство, упомянул о заботе, которую проявляет Белый Отец в Вашингтоне о своих краснокожих детях. Рори заметил, как два индейца при этом обменялись ироническими взглядами. Несомненно, они уже слышали эти пустые слова много раз от начальников карательных экспедиций.