Через пятнадцать минут соблюдения всяческих предосторожностей Бенони оказался на вершине невысокого хребта.

Он взглянул через редкую траву вниз, в маленький амфитеатр - в центре сидел Джоел Вандерт. Джоел жарил кролика над крошечным костерком. В нескольких футах, пощипывая жесткую коричневую травку, паслась лошадь.

Сердце Бенони забилось в сумасшедшем темпе, с глухим стуком, как молот, ударяясь о грудную клетку. Медленно, чтобы не произвести никакого шума, юноша двинулся под прикрытием хребта вперед, и его рука не дрогнула, прилаживая стрелу к тетиве лука.

Он собирался встать, позвать Джоела и тем самым предоставить негодяю шанс защититься. Никто, даже сам Бенони, единственный свидетель коварного предательства, не мог бы обвинить его в трусости. В великодушии - да, ведь он не обязан предупреждать вероломного Джоела. Нет, это даже не великодушие, так как юноша хотел, чтобы этот мерзавец знал, что он, Бенони, выжил и собирается отомстить.

Но он не поднялся сразу, смакуя выражение лица Джоела, когда тот увидит своего недруга целым и невредимым. К счастью, Бенони пролежал на земле еще несколько секунд, а когда уже начал было подниматься, чтобы внезапно появиться на вершине хребта - замер.

Со стороны противоположного края амфитеатра раздался вопль, издаваемый полудюжиной глоток. Вслед за этим показались шестеро навахо.

Джоел моментально бросил мясо в огонь, вскочил, схватил свою лошадь за уздечку как раз в тот миг, когда испуганное животное начало убегать, и одним взмахом вскочил в седло.

К счастью для Джоела, лошадь побежала в сторону, противоположную приближающимся индейцам, и удачно миновала четыре низкорослые сосны. Стрелы преследователей запутались в ветвях и отклонились от прямого направления, а сами навахо потеряли время, обходя деревья. Тем временем Джоела и след простыл, хотя было еще неизвестно, сможет ли он и дальше сохранить дистанцию и оторваться от преследователей. Тяжелый Джоел являлся существенной нагрузкой для любой лошади. А сейчас он скакал на жеребце, по размерам и выносливости ничем не отличающемся от коней навахо.

Не в силах сдержаться, Бенони выстрелил в последнего в толпе преследователей навахо. Стрела вонзилась индейцу в позвоночник, и тот свалился с лошади. Остальные не видели, как упал их товарищ, поскольку все их внимание было сосредоточено на намеченной жертве.

Бенони выбежал, снял с трупа скальп и вернулся к лошади.

А затем, вместо того чтобы бежать в противоположную сторону, решил последовать за навахо. Дурацкий поступок, но, если индейцы потеряют следы Джоела, Бенони намеревался сам найти своего заклятого врага. И заодно, возможно, удастся пристрелить еще парочку навахо. Бенони понравилась идея охотиться за навахо, в то время как они преследуют Джоела.

Когда рассвело, Бенони обнаружил, что находится далеко в пустыне и вокруг, на каменистой почве, не видно следов ни Джоела, ни охотящихся на него навахо. День сменился безлунной ночью.

Бенони продолжал продвигаться на запад, думая, что Джоел бежал в этом направлении, и надеясь, что их пути снова непременно пересекутся. Он верил в поговорку "Бог троицу любит" и был уверен, что снова встретит подлеца. И в следующий раз не упустит свой шанс.

Пустыня в этих местах немного отличалась от привычной пустынной местности в окрестностях Финикса. Бенони ехал на лошади до тех пор, пока стало очевидно, что лошади уже нечего пить. И тогда юноша с неохотой убил животное, закоптил столько мяса, сколько рассчитывал унести, и тронулся в путь пешком. По дороге он столкнулся с теми же трудностями, что и в финикянской пустыне, и решил их уже известным методом, питаясь растениями и охотясь на животных. Человек, рожденный и воспитанный вдалеке от раскаленных песков и обжигающего солнца, умер бы в подобных условиях за пару дней. А Бенони, в одиночку и пешком, преодолевал пятьдесят миль в день. И хотя он не поправлялся, но поддерживал вес и здоровье, закалял дух и тело, которое стало жестким, словно раковина пустынной черепахи.

Теперь Бенони ночью шел на северо-запад и спал днем во время жары. Оставив за спиной равнины, он снова попал в гористую местность, обходил холмы и возвышенности там, где это было возможно, и пробирался по горам там, где не оставалось другого выхода. В основном юноша придерживался старой тропы - одной из каменных дорог, давным-давно построенных древними. Когда он достиг места, загроможденного на протяжении нескольких милей маленькими холмиками из грязи и песка, то понял, что дошел до развалин древнего города.

Бенони не стал останавливаться среди руин на ночлег, а шел всю ночь. Он очень нервничал, так как слышал, что духи древних и демоны земли витают где-то в пространстве между развалинами города и могут захватить случайно заснувшего человека.

Бенони не знал, правдивы ли истории о древних людях. Говорили, что когда-то они были столь многочисленны, что заселяли земли на много миль вокруг, пили воду, приводимую по трубам из моря (которое Бенони никогда не видел), летали по воздуху в волшебных повозках, жили до двухсот лет, разговаривали между собой на огромных расстояниях при помощи магических устройств. Также утверждали, что затем древние поссорились и уничтожили друг друга при помощи такого ужасного оружия, от одних рассказов о котором у Бенони бегали мурашки. Или, возможно, более правдива другая история, в соответствии с которой цивилизацию разрушили злые духи земли?

Священники говорили, что утеряны практически всезнания древних и что даже книги их уничтожены. Были найдены некоторые части древнего священного писания, повествующие о создании мира, об Адаме и Еве, о скитаниях по пустыне заблудившихся евреев и о Господе Спасителе. Но нашлись лишь отрывки, основная часть писания затерялась. И священникам Финикса потребовалось полвека, чтобы расшифровать древние тексты. Но даже после расшифровки значение многих слов осталось неясным. Фактически именно споры об интерпретации древних текстов привели к религиозной войне, происшедшей за десять лет до рождения Бенони. Проигравшие войну бежали на запад через пустыню к океану, который, как говорили, существовал где-то за горами.