– Они не лишние. Неужели не понимаешь? Они – необходимость.

У Джойс заломило в висках.

– Гилберт, пожалуйста… Я понимаю, что тебе это не нравится, но давай попробуем. Если не получится, придумаем что-нибудь другое.

– Если так, то я буду настаивать на идеальной цветопередаче.

Джойс испустила еще один вздох, и тут зазвонил телефон.

Трубку поднял Гилберт.

– «Пикантная витрина», Гилберт Мур слушает… Кора, малышка! Я как раз думал о тебе. Это просто телепатия. Да, работаем. Моя партнерша настоящий трудоголик, а я пытаюсь не отставать… В Ниццу? На уик-энд? Звучит заманчиво. Думаю, я смогу слинять… Да, как в добрые старые времена.

Он выгнул брови и посмотрел на Джойс.

– Спроси ее сама. Передаю трубку.

Джойс бросила на него вопросительный взгляд и протянула руку.

– Алло…

– Джойс, дорогая, это Кора Перкинс. Я вам не помешала?

– Нет, миссис Перкинс…

– Кора. Просто Кора. Когда ко мне обращаются «миссис», я чувствую себя старухой.

– Хорошо, Кора, чем могу служить?

– Я уже сказала вашему партнеру, что этот уик-энд мы с мужем собираемся провести в Ницце. Будем рады, если вы оба присоединитесь к нам. Можно будет соединить приятное с полезным.

– В Ницце? – повторила ошеломленная Джойс.

– У нас есть свой небольшой самолет. В принципе двухместный, но четыре человека помещаются там без труда. Поведет его Дональд. Если вы полетите налегке, то места будет вполне достаточно. Я понимаю, что времени осталось мало, но никакие возражения не принимаются.

Времени мало? Еще бы, ведь уже четверг.

– Ну… я…

– Сделайте мне одолжение. Я не шутила, когда говорила, что предпочитаю знать, с кем имею дело. Мне очень важно как следует узнать человека и убедиться, что мы думаем одинаково.

– Я уверена, что у нас не будет никаких трудностей…

– Значит, вы согласны? Вот и чудесно! Мы заедем за вами в лимузине по дороге в аэропорт. В пятницу около семи, договорились?

– Миссис… Кора, в этот уик-энд мне неудобно.

– Знаете, мне чертовски не хочется искать для рекламы «Тайных искушений» кого-то другого. В ближайшие четыре года мы хотим открыть шесть новых магазинов. И витрины нам понадобятся как можно более шикарные.

Джойс заскрежетала зубами от досады.

– Ладно. В пятницу, в семь.

Она положила трубку и схватилась за голову. Как объяснить это Бернарду? Потом уныло вздохнула и набрала номер его телефона.

Бернард прижал аппарат к уху, повернулся спиной и отошел подальше от рабочего с отбойным молотком.

– Привет, солнышко. Извини, не расслышал. Ты что-то сказала про уик-энд?

В микрофоне потрескивало статическое электричество.

– Я сказала, что хочу встретиться с тобой во время ланча и поговорить насчет уик-энда.

– Во время ланча не могу, но заеду к тебе вечером.

– Вечером я обедаю с людьми Мелланби. Не знаю, когда вернусь домой.

– Я думал, обеды и рестораны закончились, когда они подписали контракт.

– Они тратят на витрины кучу денег, поэтому мы обязаны их ублажать. Я вздохну спокойно только тогда, когда Мелланби расплатится с нами полностью.

– Раз так, говори сейчас, что ты там придумала насчет уик-энда. Хотя бы намекни. Я люблю сюрпризы.

– Ну… Я хотела сказать это лично…

– Что именно?

– Обещай, что не рассердишься.

– Джойс, мне это не нравится. Я не желаю слышать о работе. Мы уже говорили об этом. Ты сказала, что по уикендам будешь отдыхать.

– Знаю. Ты прав. Но тут ничего не поделаешь.

– С тобой всегда так! – гневно воскликнул он.

– Бернард, пожалуйста! Похоже, этот тот самый заказ, о котором мы мечтали. Мы заработаем приличные деньги и создадим себе имя. И то и другое очень важно.

Бернардом овладела досада.

– Замечательно. Я вижу, бизнес тебе дороже всего остального.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так. Я сделаю все, чтобы вернуться в воскресенье пораньше и увидеться с тобой.

У Бернарда свело живот.

– Вернуться?

– На уик-энд я улетаю в Ниццу. У этой пары там домик, и они отвезут нас на своем самолете.

– Так ты улетаешь?

– Да. Извини.

Бернард заскрипел зубами. Когда родители уезжали и бросали его, Джойс всегда была рядом. Она была его талисманом. Расстраиваться из-за одного уик-энда было бы непростительным мальчишеством. Он вовсе не собирался держать ее за юбку и не стал бы возражать, если бы речь шла о каком-нибудь другом уик-энде. Но до сих пор Джойс его день рождения не пропускала. Встретить тридцатилетие без нее было бы обидно вдвойне.

Впрочем, важнее было другое. Даже после их фантастической вчерашней ночи Бернард не был уверен, что добился своего. Он хотел в этот уикенд сделать все правильно. А она улетает и оставляет его в дураках. Но обиднее всего, что Джойс забыла про его день рождения.

– Ницца? Это не похоже на деловую поездку.

– Я бы с радостью осталась дома. Сам знаешь.

– Угу. Я бы тоже этому радовался.

– Извини, пожалуйста. Я исправлюсь. На следующий уик-энд, ладно?

– Конечно. Позвони, когда вернешься.

Он дал отбой, не дожидаясь ответа. На душе у него было скверно. Неужели для нее работа всегда будет на первом месте?

– Не забудь лосьон от загара. Ты белокожая, а потому непременно обгоришь, – сказал Гилберт, войдя в кабинет с горой почты в руках.

Он подавал Джойс письма одно за другим, а она читала обратные адреса и раскладывала конверты кучками.

Гилберт сделал паузу и сел на край ее стола.

– Неужели ты не в восторге от этой поездки? Белый песок, красивые закаты… Если я хоть чуть-чуть знаю Кору – а я знаю ее хорошо, – нас ждет море развлечений и очень мало работы. На самом деле она терпеть не может говорить о делах.

– Если мы не будем говорить о делах, тогда к чему вся эта поездка?

– К тому, что Кора хочет лучше узнать тебя. Поверь мне, как только вы подружитесь, дело будет в шляпе.

– Дай-то бог… А если я ей не понравлюсь?

– Обязательно понравишься. Держу пари, она станет твоим лучшим другом.

– Прекрасно. Тем более что это место, кажется, вакантно.

Гилберт свел брови.

– Вы с Бернардом поссорились?

– Не знаю. Все наперебой советовали мне не упускать своего шанса, а я, как дура, послушалась.

– И в чем проблема?

– Ему нужна серьезная связь.

– А тебе нет?

– Сильно сомневаюсь, что я смогу поддерживать ее и одновременно выполнять свои должностные обязанности.

– По-твоему, я эксплуататор? Бери свободные дни и пользуйся ими. Не понимаю, чего ради ты надрываешься. У нас все на мази.

Джойс посмотрела на него с досадой. Если бы Гилберт знал, как ненадежно их положение! Почва могла в любой момент уйти у них из-под ног.

– Стоит нам потерять хотя бы один из заказов, как мы окажемся на мели.

Гилберт помахал рукой; он всегда поступал так, когда Джойс затрагивала эту тему.

– Вечно ты каркаешь! Заказов у нас хватает. И слышать не хочу! Тебе необходимо немного расслабиться. Все будет о’кей. Бьюсь об заклад, через неделю «Тайные искушения» станут нашим клиентом. Я это нюхом чую!

Джойс только рукой махнула. Похоже, этот человек никогда не начинал жизнь с нуля. И не знал того, что знала она.

– Просто мне не хочется возвращаться к тому, с чего мы начали.

Гилберт поднял руку, пытаясь заставить ее замолчать.

– Больше ни слова. Вспомни об оптимизме.

Он бросил на Джойс укоризненный взгляд и начал разбирать почту.

– Ладно, мистер Оптимист. А как быть с тем, что я нарушила слово, данное Бернарду? Я обещала провести этот уик-энд с ним.

Гилберт поднял взгляд.

– Он очень расстроился? Ты уверена?

– Он не говорил со мной с тех пор, как я сообщила ему, что улетаю.

– Может быть, он выбрал другое средство связи. – Гилберт передал ей тонкий пакет. – Обратного адреса нет, но табличка такая же, как на бандероли с поваренной книгой. Наверно, еще один подарок от твоего тайного поклонника, который давно перестал быть тайным.