– Ужасно жаль, что из-за меня вы прервали отдых.

– Любовь требует жертв. – Дональд обвил рукой талию жены.

У Джойс колотилось сердце. Она ощущала страх, чувство вины и… Как называется то, что она испытывает к Бернарду? Любовь? Наверняка Джойс знала только одно: она должна быть с ним.

– Спасибо, – сказала она Перкинсам. – Не знаю, чем вам отплатить.

– О, это очень легко, – ответила Кора. – В следующий уик-энд приходите ко мне на вечеринку. Мне нужны отзывы на мою новую линию белья. Я буду очень признательна, если вы придете и скажете, что у меня получилось. Я пришлю вам приглашение и все опишу подробно.

Джойс мало что поняла, но заставила себя улыбнуться.

– Конечно. Приду с удовольствием.

– Вот и отлично, – лучезарно улыбнулась Кора. – А теперь ступайте.

Бернард загрузил в стиральную машину последнюю партию грязного белья и посмотрел на часы. Стирка заняла у него большую часть дня. Он давно не проводил столько времени в подвале. Во всяком случае, со дня последней стирки.

Он взял корзину со сложенным бельем и понес наверх, стараясь не слишком жалеть себя. Да, Джойс забыла про его день рождения, ну и что? Зато он занялся делом.

Итак, ему тридцать. Уже целый день. Бернард нахмурился. Джойс позвонила перед отъездом и сказала, что скучает по нему. И обдумала то, о чем они говорили.

Он пытался позвонить ей, но ничего не вышло. Конечно, когда Джойс поймет, что наделала, она придет в ужас. Может быть, этого будет достаточно, чтобы уговорить ее выкроить время и куда-нибудь съездить вместе…

Тут Бернард заметил мигающую лампочку автоответчика и устремился к телефону. Наверно, в подвале не было слышно звонка.

Громкий звонок в дверь заставил его остановиться на полпути. Кого еще черт несет? Единственный человек, которого ему хотелось бы видеть, нежится на пляже в Ницце.

Он распахнул дверь и застыл как вкопанный, не веря своим глазам.

– Джойс?

Она придерживала воротник пальто и смотрела на него с опаской.

– Можно войти?

– Конечно. – Бернард сделал шаг в сторону, пропуская ее.

Джойс, у которой колотилось сердце, переступила порог, закрыла дверь, повернулась к Бернарду и посмотрела ему в лицо.

Оно было скорее удивленным, чем сердитым.

– Привет.

– Привет, – ответил сбитый с толку Бернард. – Я думал, ты в Ницце.

– Я была там.

– Ох…

– Но потом вспомнила кое-что важное. И как меня угораздило забыть? Я очень хочу исправиться… – Джойс сделала паузу и тяжело вздохнула. Господи, что она лепечет?! Поскольку дар речи изменил ей, она набралась смелости и медленно расстегнула пальто.

Последняя пуговица подалась с трудом. На мгновение Джойс охватил страх. Она сунула руку в карман, достала презерватив и сбросила пальто на пол.

– С днем рождения, Бернард.

Увидев ее тело, обтянутое бельем, Бернард оцепенел.

У Джойс загорелись щеки. Она была шокирована, когда по настоянию Коры надела изделие, которое у специалистов называется «веселая вдова».

Кружевной лифчик типа «пуш-ап» со вставками из черной кожи едва прикрывал ее грудь. Рискни она вдохнуть поглубже, соски вывалились бы наружу.

Джойс тяжело вздохнула, и ее соски начали тереться о чрезвычайно вызывающий лиф. Края пакетика врезались в ладонь. Кружева и кожа не мешали ей чувствовать себя выставленной на всеобщее обозрение.

– Солнышко… – выдохнул он и подхватил ее на руки.

Когда их губы слились, Джойс потеряла голову. Она наслаждалась жадными ударами языка Бернарда, теплом и запахом его тела, прикосновениями мозолистых рук к ее бедрам, грудям и ягодицам.

Наконец Бернард отстранился и укусил ее за мочку уха.

– Ты не сердишься? – прошептала Джойс.

– Как я могу сердиться, если ты устроила мне такое шоу? – Он стиснул грудь Джойс. От трения затвердевшего соска о черную кожу ее пронзило дрожью. – Значит, ты и есть мой подарок на день рождения?

– Если ты согласен его принять. – Джойс вцепилась в его рубашку.

Бернард выпрямился, не мешая ей расстегивать пуговицы.

– Согласен.

Их заставил очнуться громкий звонок в дверь.

– Кого еще несет нелегкая? – Бернард отпустил ее, натянул шорты, завязал шнурок и удостоверился, что Джойс влезла в пальто.

Потом он нахмурил брови и пошел открывать.

– С днем рождения, зайчик! – сексуально улыбнулась ему высокая, стройная брюнетка в обтягивающем черном платье.

– Сьюзен! Вот это сюрприз… – протянул Бернард, прикрывая собой Джойс.

У испуганной Джойс зазвенело в ушах. Бернард не хочет, чтобы эта женщина видела ее. Кто она, черт побери?

– Ты не хочешь впустить меня? Я думала о тебе, Бернард. И приготовила специальный подарок на день рождения!

– Вообще-то время не очень подходящее…

Джойс судорожно втянула в себя воздух, свернула за угол и устремилась на кухню. Ее сжигала ревность. Он спал с этой женщиной, занимался с ней любовью! Об этом свидетельствует ее кокетливый голос.

Джойс ухватилась за ручку задней двери. Ее тошнило. Она выпрямилась, распахнула дверь настежь и вышла в ночь, хватая ртом прохладный ночной воздух.

У нее нет исключительного права на Бернарда. Она не должна расстраиваться, если он продолжает встречаться со своими старыми подружками. Но она расстраивается. Боже милостивый, она любит его! Любит так, как женщине положено любить мужчину. И любила всегда.

Ее грызла та же ревность, которую Джойс впервые испытала, когда нашла Бернарда в «Эксетере». Тогда он говорил, что между ним и той шатенкой ничего нет. Наверно, он будет говорить то же самое про стоящую на пороге брюнетку.

Какое право она имеет мешать его счастью? Никакого. И не будет. Если она сама не может сделать Бернарда счастливым, то ей нечего здесь делать. Самым лучшим подарком на его день рождения будет ее отсутствие.

Джойс неловко спустилась по ступенькам, свернула за угол и только тут поняла, что она без машины. Секунду поколебавшись, она вскинула голову и пошла домой пешком.

Не успела она добраться до конца квартала, как ее догнал фургончик Бернарда.

– Джойс, вернись, пожалуйста. Я отослал ее. Понятия не имею, что на нее нашло. Честное слово, я не видел ее несколько месяцев. – Фургончик медленно ехал с ней рядом.

– Все в порядке.

– Нет, не все. Ты обиделась.

– Нет, не обиделась, – солгала она, вздернув подбородок и прибавив шагу.

– Тогда почему ты убегаешь?

– Не хочу мешать.

– Ты мне не мешаешь. Я хочу тебя. И если ради этого мне придется изменить свои планы – что ж, пусть будет так.

Джойс остановилась, посмотрела на него и сверкнула глазами.

– Прекрати сейчас же!

– Почему? Разве человек не может передумать?

– Я не желаю, чтобы ты приносил себя в жертву!

– Решать мне.

– Это всегда будет стоять между нами.

– Нет, если мы не допустим этого. Пожалуйста, сядь в машину. Если ты действительно хочешь домой, я отвезу тебя. Пешком ты до утра не доберешься.

Джойс посмотрела на свои босоножки на высоких каблуках, потом заглянула в его умоляющие глаза и шагнула к фургончику.

– Бернард…

– Сегодня мой день рождения. Пожалуйста, проведи его со мной.

Чувство вины вспыхнуло в Джойс с новой силой.

Бернард открыл дверь и протянул ей руку.

– Поедем со мной. Дай себе волю хотя бы раз в жизни. Не пытайся все понять и осмыслить. Утро вечера мудренее.

Джойс тяжело вздохнула и села в машину.

Бернарда разбудил запах кофе. Он повернулся на бок, обнаружил черное белье, в котором была Джойс, и прижал его к носу, вдыхая мускусный запах ее кожи.

Этой ночью она была женщиной, о которой мечтает каждый мужчина.

Он сонно потянулся и голый затопал на кухню. Услышав шаги, Джойс отвернулась от тостера, смерила его взглядом и широко открыла глаза.

– Доброе утро.

На ней была его майка, которая едва прикрывала бедра. Черт побери, какая она хорошенькая! Щеки румяные, глаза ясные…