И тут он почувствовал прикосновение. Кто-то принялся расстегивать его рубашку. Дин напрягся. Голова протестующе взвыла, но он не обратил на нее внимания. Стоп, Дин. Чужие руки - это плохо. Даже папины. Если папа расстегивает на нем одежду, то сейчас будет больно…
Черт…
Он попробовал было дернуться, но тело отреагировало такой вспышкой боли-тошноты-головокружения, что сознание скомандовало пока полежать. Шевелиться будем, если станет совсем уж хреново.
Что на этот раз? Ядовитые шипы? Сломанные ребра? Раны от клюва той странной дамочки, которую папа обозвал гарпией? Не помню. Ему поэтому так паршиво? Кто-то добрался до охотника, посчитав добычей… Ты б поаккуратней, пап… Я снова промолчу, но знал бы ты, сколько ран я от тебя прятал… Эта твоя "скорая помощь" - сцепил-зубы-и-помалкивай-солдат - честное слово, самому легче зашить! Давным-давно, еще в школе… в Чикаго, кажется… учитель проводила тест на домашнее насилие… надо было подобрать слова, связанные со словечками типа "закрытая комната", "возвращение домой", "папины руки". А потом отца вызвали в школу… Кажется, варианты "перевязка", "оружие" и "тренировочные бои" показались учителю далекими от нормальных. А ведь я еще про нечисть не написал…
Стоп! Это… это что?
Дин вздрогнул - это прикосновение совсем не отцовское! Чья-то грубоватая ладонь почти ласкающим движением проходится по животу… А кто-то стаскивает с него джинсы. Сердце гулко стукнуло, прогоняя мутную круговерть, по крови понесся адреналин.
Это что? Это снова… тюрьма?
Спокойно… тихо-тихо…
…Они с отцом приехали в тот город специально, пастор Джим поделился беспокойством одного священника, удивленного тем, как часто из тюрьмы Санта-Эрде пропадают заключенные. Начальство толковало о дефектах охранных систем и продажных охранниках, но пропадали и те, кому до освобождения оставалась неделя, пара дней, те, кому бежать было незачем. Они не приходили домой, не навещали родных, даже весточек не слали, просто исчезли. И больше не появлялись. Даже в виде трупов. Дело явно было не в побегах…
План был простой - один из Винчестеров отправляется в тюрьму, второй на подхвате. К сожалению, ни охранники, ни библиотекари, ни кто-нибудь из обслуги туда не требовался. Поэтому один из охотников должен был стать заключенным. А второй, "адвокат", передать ему на свидании оружие для уничтожения нечисти, а потом помочь скрыться.
Все должно было пройти быстро…
Неприятным сюрпризом для Дина, которому выпала роль заключенного, стала пропажа отца. "Адвокат" не явился на свидание и ничего не передал даже по телефону. Это потом Дин узнал, что отец и еще четыре посетителя местной кафешки угодили в больницу с переломами, когда в веранду вломился грузовой трейлер с пьяным в хлам водителем… Это потом будет виноватый взгляд папы - когда он приковылял из больницы на костыле…
А пока приходилось жить, подчиняясь местным порядкам, отбиваться от настойчивых претендентов на "этого, смазливенького" и регулярно попадать в карцер - за асоциальное поведение. (начальству, в общем, было по фигу, что делается в тюрьме ночами, лишь бы тихо, а вот за сломанные руки и свороченные челюсти оно несло ответственность!) И спать урывками, когда дежурят нормальные охранники, а не жадные до денег и зрелищ сволочи… И "брать под крыло" двух пареньков, слишком слабых, чтоб постоять за себя самим… Антонио и Ника. Второго, с карими, как у Сэма, глазами, пришлось выкупать за сигареты - и Дин никогда еще так отчаянно не сражался в покер. (Ник с тех пор каждые полгода, на Рождество и в день рожденья, достает его по телефону вопросом, не надоела ли Дину кочевая жизнь, ведь у его семьи отличный бизнес, и если только Дин захочет, то место управляющего автомастерской ему обеспечено!) А ведь еще на нечисть надо было охотиться!…
Так, джинсы стащили, но белье не тронули… Не то…
Не то…
Он попробовал трюк с подглядыванием сквозь ресницы, но не помогло - перед глазами дрожала какая-то темная сетка, и даже силуэтов не рассмотреть… Гул постепенно изменился, зазвучало что-то похожее на голоса, но ни слов, ни тембра разобрать не получалось. Проклятие, да кто ж это… Кто его трогает?
На щеку ложится чья-то нежная ладонь. На ощупь нежная… Гладит по щеке… Ласково. И запах какой знакомый. Духи. Всего лишь женские духи! Так он у очередной девицы? Набрался до невменяемого состояния, так, что ли? Уже полегче… Стоп-стоп! А почему у девицы четыре руки? В последнее время среди виснущих на нем красоток с угрожающей регулярностью объявлялись то вампирша в поисках корма, то чокнутая сатанистка, то экзотическая ящерица-оборотень, но четырехруких ему пока не попадалось. Или он им не попадался… Помнится, это у папы было какое-то шестирукое приключение. Из Индии…
И тут обожгло такой болью, что он забыл о своем решении лежать тихо - дернулся, глухо придушенно вскрикнул, вслепую пытаясь отбиться… Голова словно взорвалась, тошнота согнула пополам, зато в уши наконец ворвался звук:
- Боже, Дин!
- Лежите тихо, пациент!
Пациент кое-как разжмурил влажные ресницы - перед глазами смутно маячили две расплывчатые фигуры, быстро обретая четкость. Так.
Руки, державшие его за плечи, - Тиффани. Осторожно так держит, глаза перепуганные…
- Тихо, тихо, уже все, уже хорошо, Дин, полежи тихонько…
Вторые руки, пожестче, на его многострадальных ребрах, принадлежат… скуластое лицо, сердитые глаза и сжатые в ниточку губы.
- Будешь дергаться - зафиксирую! - пригрозила гарпия скрипуче.
Ох…Бешено-рыжие спиральки ее кудряшек негодующе затряслись, вдруг напомнив взбесившиеся макароны в одном барчике психованного призрака, упорно продолжавшего считать себя поваром и после смерти. Клиенты вместе с новыми владельцами чуть не рехнулись, когда по залу за ними стали гоняться ополоумевшие биг-маки и отбивные котлеты. Торт, плывущий по воздуху в окружении шариков мороженого, тоже ни у кого не вызвал аппетита, а от ползавшей по полу вермишели Дину и самому захотелось взлететь на барную стойку - непутевые макаронные изделия были слишком щедро залиты кетчупом.
Впечатление было - зашибись!
О-о…
Дин зажмурился, но поздно.
Воспоминание о еде в этот миг было явно лишним - тошнотой скрутило до зелени в глазах…
… Как ни странно, на его антисанитарное поведение Мильда промолчала. Девушки быстро все убрали, пока Дин, предусмотрительно не открывая глаз, пытался извиниться.
- Успокойся. Нормальная реакция на сотрясение мозга. - наконец буркнула врач, снова принимаясь за свое любимое дело, - Если в этой голове вообще ночевали мозги!
- Мильда… - прошептала с укором Тиффани.
- Что Мильда? С сотрясением положено лежать! А не по городу раскатывать! И ушибом ребер! И с отравлением! Пациент, я вообще не понимаю, как вы ухитрились очнуться, вам по всем показателям светит…
- С Сэмом… все хорошо? - Дин не узнал своего голоса. Почти жалобный… Эй-эй, спокойней, поболит-перестанет. Первый раз, что ли? С Сэмом все хорошо. Обязательно…
Кажется, Мильду перебили первый раз в жизни - она воззрилась на неправильного пациента, как Сэм тарелку из-под еды на своем лэптопе, и мстительно шлепнула ему на голову какой-то компресс.
- Он не просыпался?
- Только этого еще не хватало! - похоже, миссис Эриксон никак не могла забыть полета в компании с крысой, - Предупреждаю, Винчестер, вы отсюда не уедете, пока не поймаете ту крысу! Хвала отцу Грегори, что хоть не тараканы! А если твой братец еще кого-то вытащит, то с вас оплата услуг по дезинфекции. Лежи ж ты тихо, наконец! Боже, это не живот…
- А?
- И не грудина! Это какой-то абстракционизм в синих тонах…
- Что? Абстрак… что?
- Гематомы!
- Синяки, - перевела Тиффани. - Это они тебя так?
Дин попытался пожать плечами. Мильда фыркнула:
- Тиффани, это весьма наивный вопрос для взрослой женщины. По-моему, наши мужья нуждаются в перевоспитании. Кардинальном!
Дин зачарованно всмотрелся в ее лицо. Хорошо, что она злится не на него, мелькнула мысль… - кровожадная улыбочка на тонких губах миссис Эриксон напугала б ее мужа до обморока!