Глава 34

Глава 35

После памятного Аруа план занятий магистра не изменился, но издевательств поубавилось. По задумке магистра, мы все так же готовились превзойти в выносливости «Краповые береты» и «Морских котиков», выкладываясь на тренировках по полной. И если моя группа после изматывающих уроков шла отдыхать, я отправлялась на полигон играть в гранжбол. Будучи неоднократно немилосердно брошена на землю в рукопашной и отразив десяток фаеров, столько же поймав на свою многострадальную спину, я пришла к пониманию, что в гранжболе никто мне не друг. Друзей не кусают и не бьют по больному месту снова и снова. Грязь — это неизбежно, а там, где она уже не отмывается, может считаться за лечебную. Боль доказывает, что ты жива и нервная система еще с тобой, тогда как за мозг ручаться не стоит. Пятнистая кожа от синяков и ожогов — это не ужас что такое, а часть твоего имиджа. Не игра, а школа жизни. Истерзанная и избитая с не проходящими гематомами я забывалась сном, чтобы утром снова тащиться к магистру на физическую подготовку.

Магистр не забыл своих мучений от ранений в Крулловой Пади, увеличил часы физкультуры и боевок. Счастье, что мне не нужно прыгать и махать мечами. Это упущение лорд решил компенсировать увеличением количества тренировок на выносливость. Мы часами наматывали круги вокруг полигона или карабкались в горку. Количество простых упражнений доводилось до сотен раз. Вечерами, разглядывая себя в зеркало, делала вывод, мое тело можно вместо рельсов укладывать, настолько крепким стал пресс. Все стонали и проклинали магистра-изувера.

Хуже стало, когда на общем собрании академии зачитали письмо, посланное анонимно на имя императора, с просьбой повлиять на ректора. Орташ голосом вселенского зла пояснил, что до этого он еще щадил нас, но теперь он будет полностью соответствовать имиджу настоящего изувера. И так ожидаемый Зимний бал и последующая грандиозная попойка отменяются. Академия взвыла. Теперь на полигонах и в тренировочных залах студенты проводили времени больше, чем в аудиториях. Некоторые адепты так уставали, что оставались ночевать в спортзалах, сутками не показываясь в своих комнатах. Санти иногда заходила ко мне, кулем валилась на кровать, извиняясь, что не может помочь с плетениями. Эту науку приходилось разбирать и осваивать самостоятельно. За месяц я наловчилась плести приличный щит, но удержать два часа пока не удавалось. Лорд требовал разрабатывать энергетические каналы. Довела себя до того, что засыпала с фаером в руках, рискуя поджечь комнату.

С Фелисити виделись урывками. Я так выматывалась, что кот большей частью помалкивал. Мы ходили с ней в город, там Лиси купила себе одежду. Меня удивили крайности девушки. Раньше она ходила в ярких, облегающих, откровенных нарядах, теперь выбирала невзрачную одежду, висящую на ней мешком. На мое замечание, она вздохнула, промолчала и продолжила странный шопинг. Сил спорить с ней не было.

Лили рассорившись с Кити, разобиделась на всех и постоянно ходила в плохом настроении. Все чаще она заходила ко мне в подпитии или с бутылкой, предлагая распить вместе. Я отказывалась, ссылаясь на тренировки. И Лили напивалась до отключки. Мне приходилось нести бесчувственную девушку в ее комнату и сдавать на руки Санти. Все увещевания и уговоры не помогали. Попытка поговорить с Кити не дала результата, девушка наотрез отказалась мириться с бывшей подругой. Сдавать магистру подругу не хотелось. У нее была проблема, а методы магистра по решению проблем мне никогда не нравились. Я ломала голову, как ей помочь, но решения не находила.

В конце Листопада магистр объявил обратный отсчет десятидневки до игры с «Некросами». Мы перешли в режим интенсивных тренировок. Сил на что-то другое не оставалось. Я приходила с полигона, принимала быстро душ и валилась в постель.

В одну из ночей меня разбудил шепот:

— Крис, проснись. Я принесла тебе кое-что, — поглаживая спутавшиеся волосы, меня будила Фелисити.

Едва разлепив глаза, ничего не понимая со сна, я перехватила ее руку.

— Лиси, что случилось? Я проспал? — спросила охрипшим со сна голосом.

Девушка тихонько засмеялась, целуя меня в закрытые глаза.

— Нет, Крис, еще ночь. Слушай, наш архив зачем-то решили опечатать, а перед этим произведут опись. Я помню, что тебе понравилась та странная карта. Ее в архивных списках нет, я проверила. Я принесла ее тебе.

Мне в руки лег кусок старого пергамента. Кот тихонько заурчал, намекая. Я пыталась шикнуть, потом вспомнила наказ магистра. Послала его Ядовитое Мразейшество подальше и дала коту согласие.

— Лиси, ты так рисковала, чтобы меня порадовать. Как же мне тебя отблагодарить? — делая вид, что раздумываю.

— Нет, Крис, мне пора. Ты устал и должен выспаться перед игрой, — Фелисити привстала, чтобы уйти.

Я поймала ее за руку и, смеясь, опрокинула на себя.

— Да неужели?!

Девушка тихонько засмеялась, запустив пальцы мне в волосы. Тело преставало слушаться, переходя под чужой контроль, наступило привычное забытье.

Очнулась в темноте и с удивлением заметила сидящую на постели, завязывающую блузку девушку.

— Лиси, ты куда? — обняв за талию, потянула к себе. — Ложись спать. Куда ты пойдешь ночью? Утром я сам тебя провожу.

— Нет, Крис, утром будет не до проводов. Я не хочу, чтобы лорд Орташ увидел меня на вашем этаже. Мне лучше уйти сейчас, — Фелисити нервничала и путалась в завязках.

Согласившись с доводами девушки, я поднялась, надела пижамные штаны и пошла ее провожать.

В пустынных коридорах было тихо, хотя это была мужская половина, обычно ночью весьма активная, уставшие за день адепты забыли про любовные утехи и дрыхли без задних ног. Лорд Орташ, влюбленный и соблюдающий целибат, решил сделать из академии монастырь. Тем приятнее было то, что случилось. Несмотря на произвол ректора, хотелось жить нормальной жизнью. Терпеть не могу тех, кто использует свое начальственное положение, чтобы срывать эмоции на подчиненных. Обняв Фелисити, я шептала ей на ухо разные глупости, девушка мило хихикала, прижимаясь ко мне сильнее. Кот урчал, полностью одобряя мои действия. Так мы дошли до ее дверей. Не заметив, как она ее открыла, мы ввалились в комнату. Планировка была схожа с моей. Развязывая завязки на ее одежде, путаясь руками, мы двигались к кровати. Раньше, чем мы упали на постель, я провалилась в темноту.

Утро началось с дежавю. Меня снова гладили и ласково тормошили:

— Крис, просыпайся, пора вставать.

Нехотя открываю глаза, вижу перед собой уже одетую Фелисити, сидящую на кровати и заплетающую мне косу.

— Лиси, уже утро? Я опоздал?

— Еще нет. Но опоздаешь, если не поторопишься.

— Никуда не хочу идти и тебя не пущу, — я потянулась к ней, она, смеясь, увернулась, кинув в меня моими же штанами.

Попрощавшись с девушкой, почти бегом возвращаюсь на свой этаж. По пути встречаются студенты, одетые в форму, многие здороваются, подшучивая над моим видом. Встречные девушки смущенно отводят глаза и хихикают. У самых дверей натыкаюсь на магистра. Он оглядывает полуголое тело и бессовестно счастливый вид, не вызывающий сомнений в причине, и с кислой миной проходит мимо, не удостоив кивка мое приветствие.