– Продолжайте убивать церберов, но одного захватите живым. И доложите о выполнении остальных приказов.

Мордиин склонил голову, и его белокурые волосы упали вперед, зацепившись за остроконечные уши.

– Ваше послание готово. Сооружение закончено и готово к отправке.

Превосходно. Двое Непадших станут Аресу памятным подарком.

– А эгидовец?

Мордиин жестом указал на окровавленного человека, привязанного к столу.

– Этот ничего не знает, как и остальные. Он слишком низкого ранга и не располагает сколь-нибудь полезной информацией.

Наклонив голову, Мор разглядывал человека, рот которого был раскрыт в беззвучном крике. Один из бесов истязал его раскаленной кочергой.

– Почему я не слышу его страданий?

Мордиин пожал плечами.

– Он так вопил, что голосовые связки не выдержали.

Интересно.

– Передай этому перебежчику из Эгиды, что если он не даст нам чего-то более существенного, то окажется на столе следующим.

Мору страшно не нравилось, что приходилось калечить Дэвида – высокопоставленного члена Эгиды, который до этого предоставлял массу очень ценной информации, но он был в отчаянии. Ему необходимо было найти клинок Избавления, а кто-то в Эгиде должен был знать, где кинжал.

- Давай заканчивать с ангелами и с Эгидой. Пора отправить послание Аресу.

Арес вышел в прихожую. Лицо у него пылало, он весь взмок и готов был взорваться от неудовлетворенного желания. Тут он столкнулся с Лимос, прислонившейся к стене. У ее ног стоял чемодан. Она переоделась в вызывающе яркое свободное платье, и по ее озорной улыбке Арес понял, сколько уже она здесь стоит.

– Ого, – прощебетала Лимос. – Быстро ты залез к ней в трусы. А я-то думала, что очаровашка у нас – это Ресеф.

Арес прошел мимо. В сапогах у него хлюпала вода.

– Не начинай.

К счастью, каждый хлюпающий шаг уносил его всё дальше от Кары, и ему всё сильнее снова хотелось ввязаться в бой. Рядом с ней ему было тревожно – его тело и разум стали недвижимы, весь мир точно остановился. Ареса ничто не отвлекало, и поэтому он чересчур сосредоточился на ней... и на своих желаниях.

Неприемлемо.

Как и то, до чего быстро начал вибрировать его внутренний камертон. С тех пор, как Печать Ресефа была сломана, гул земного насилия усилился, но этот новый гул был другим – своей более мощной частотой он заглушал сотни других. Приближалось что-то очень, очень плохое.

– Тебе не до веселья, – сказала Лимос ему в спину. – О, и, может быть, ты захочешь переодеться. Ривер договорился о встрече с кретинами из Эгиды. Они будут у Танатоса через час. Уверена, ты не захочешь выглядеть, как утопленник.

Арес повернулся.

– Почему Тан мне не позвонил?

– Потому что он позвонил мне. Я решила, что передам это тебе, когда приду сюда нянчиться с ней. – Она ткнула пальцем в сторону двери. – Ты возьмешь ее с нами?

Чертовски верно.

– Каре придется всё время быть с кем-то из нас.

– Милорд?

Арес даже не потрудился обернуться.

– Что, Вулгрим?

– Ваш брат оставил сообщение.

– Знаю. Отправлюсь к нему через минуту.

– Другой брат.

Арес повернулся к Рамрилу, чьи ноздри широко раздулись – верный признак того, что он нервничает. Даже его витые рога, казалось, немного поникли. Нехорошо. Торрент, стоявший рядом с отцом, выглядел еще более жалко. Его сероватый мех нервно подрагивал.

– Скажи мне.

– Если вы пойдете со мной… – Рамрил направился к выходу, цокая копытами.

– Черт возьми! – Арес обратился к Лимос. – Бери Кару. Присоединитесь ко мне в гостиной.

– Но…

– Делай, как я сказал!

Лимос показала ему язык, но пошла к двери в спальню. Арес догнал обоих Рамрилов у черного входа. Когда он вышел на задний дворик, внутри у него все перевернулось, а желудок скрутило. Гимнастика для органов была отличной, на десять очков из… о, черт!

Посреди двора, рядом с ямой для барбекю, возвышался огромный деревянный крест. На нем висело два обезглавленных тела. Внутренности, вытащенные через раскуроченные шеи, обвивали их туловища, словно гирлянды – рождественскую елку. За спиной, точно крылья, болтались лёгкие, а в руках мертвецы держали по окровавленному сердцу.

На земле перед телами, которые, как предположил Арес, раньше принадлежали Падшим ангелам, лежал человек. Судя по щиту Эгиды, вырезанному у него на животе, – Хранитель.

Вулгрим протянул Аресу записку. Каракули Ресефа подтвердили его опасения. Я уверен, ты ищешь Непадших, так что я подумал, что могу тебе помочь. Наслаждайся.

- Этот ангел – порядочная сволочь.

Кинан засмеялся, и Эрику захотелось от души ему врезать. Он так и сделал бы, если б не замерзал до смерти, находясь бог знает где. Ривер перенес их в какое-то бескрайнее царство льда и исчез – никаких вам «Удачи» или «Надеюсь, Всадники вас не убьют».

- Видел бы ты Ривера, когда он еще был Падшим, – cказал Ки.

- Что, было еще хуже?

- Не-а. Он просто был еще сварливей.

- По-моему, ангелы мне не по нутру, - пробормотал Эрик.

Кинан косо на него посмотрел:

- А кто тебе по нутру?

- Тоже верно.

Эрик плотнее запахнул куртку. Он считал, что должен быть благодарен ангелу за то, что тот смог перенести их сюда – лучше так, чем через Хэррогейт с Кинаном. Люди не могли пользоваться порталами, находясь в сознании – на другую сторону они попадали уже мертвыми. Но Кинан, находившийся под действием чар неуязвимости, мог путешествовать через них. К несчастью, чтобы выбраться отсюда, ему придется послать Эрика в нокаут. Перспектива была, мягко говоря, непривлекательной.

Эрик прищурился – яркий солнечный свет, отражавшийся от снега, слепил ему глаза.

- Ты же знаешь, мы могли наткнуться на бойню.

Кинан пожал плечами.

- Со мной всё будет в порядке.

- Это утешает.

Эрик не отреагировал на ехидную улыбку Кинана, большей частью потому, что из-за порыва ледяного ветра у него замерзло всё тело.

- Эгида и Всадники очень долго были союзниками. Ну, знаешь, пока мы их не предали. Нам нужно это обсудить.

- Нужно. Замечательно. – Они с трудом пробирались через сугробы. Впереди расстилалась лишь бескрайняя пустошь. – Ты уверен, что это здесь?

- Да, человек, это здесь. – Глубокий, рокочущий голос донесся словно из-под земли, и Кинан с Эриком инстинктивно приготовили оружие – Кинан достал станг Эгиды, а Эрик вытащил свой пистолет.

- Покажись! - выкрикнул Эрик.

Перед ними откуда ни возьмись взвился на дыбы огромный мышастый жеребец, и, боже, тяжелое копыто просвистело в сантиметре от головы Эрика. Конь успокоился, и всадник - крупный мужчина с рыжеватыми волосами, одетый в доспехи из чего-то вроде слоновой кости - поднял руку в перчатке в знак приветствия.

- И я взглянул, и вот, конь бледный, - пробормотал Эрик, – и на нем всадник, которому имя Смерть; и ад следовал за ним[83]. – Он со страхом и благоговением уставился на огромного мужчину, описанного в Откровении. – Ты – Смерть.

Всадник закатил желтые глаза:

- Танатос. Я не стану Смертью, пока моя Печать не будет сломана. – Он развернул лошадь и пробормотал: – Вечно проклятые людишки коверкают пророчества.

Вот кретин. Эрик, всё еще испуганный, взглянул на Ки.

- Надо полагать, мы должны просто пойти за ним?

Кинан пожал плечами, а Танатос фыркнул.

- На вашем месте я бы держался подальше от моего коня. Вам не понравится, когда он начнет пускать газы.

Точно кретин. Они пробрели еще метров пятьдесят или около того – трудно сказать, когда нет никаких ориентиров, – и впереди вдруг замерцали очертания замка, который возвышался

посреди снегов, точно айсберг.

- Вы видите его только потому, что я вам позволяю. - Танатос спешился и ласково похлопал коня по шее. – Ко мне. –Жеребец обернулся тонкой струйкой дыма, сделал в воздухе мертвую петлю и скользнул в перчатку Всадника. Бред.