Алексей Смирнов

Методом тыка

Гомартели придержал посетителя за локоть.

- Как оно происходит? - спросил он, будто спохватившись. При встрече с непонимающим взглядом клиента он пояснил, кося глазами в сторону цветной татуировки: - Ну, вот это.

У клиента - рыжеволосого байкера лет двадцати - был синдром иммунодефицита, приобретенный по милости рецидивирующего гомосексуализма. Байкер знал о скорой своей смерти и нисколько не сокрушался. Его заботил лишь случайный застой в предстательной железе, который Гомартели - пользуясь перчаткой, разумеется, - успешно устранил посредством массажа.

- Рыбка, что ли? - оскалился байкер.

- Рыб, он, - кивнул Гомартели.

- Шутка, шалость, - байкер пожал плечами. - Больно было! Краска, техника... Тоже, что ли, хочешь?

Гомартели выставил ладони и улыбнулся:

- Нэт! Маи иголочки - уум! - он поцеловал кончики пальцев. - Сохрани Господь!

Клиент, оттопыривая губу, полюбовался разноцветной рыбкой, украшавшей его левое плечо. Он почесал джинсовый шов, врезавшийся в ложбинку на заду, и снисходительно сообщил:

- Больно, конечно. Но чего не сделаешь ради? Верно, генацвале?

- Очень верно, - кивнул Гомартели.

Байкер шутливо козырнул и вышел из частного кабинета Гомартели. Доктор покачал головой, размышляя о рыбке. Его чрезвычайно интересовало все, касавшееся кожи и путей ее прокалывания. Частный характер кабинета вынуждал его не ограничиваться акупунктурой, и Гомартели практиковал массаж всех мыслимых разновидностей, мануальную терапию, иридодиагностику и психоанализ. Правда, иглоукалывание оставалось его коньком. Не в силах расстаться с любимым занятием даже дома, он имел своеобразное хобби, но об этом - ниже.

Почесав сизый подбородок, Гомартели махнул на что-то рукой и выглянул в коридор. Там одиноко сидела напряженная, перепуганная особа лет сорока. Гомартели старался оборудовать предбанник по возможности роскошно, не скупясь на безвкусные бра, приглушенную классическую музыку и журнальный столик с последними выпусками "Космополитена". Поклонившись, он сделал приглашающий жест.

Женщина встала, смерила взглядом низенького, подобострастного кавказца, содержащего в круглом брюшке месячный запас пещерной похоти. По гостье было видно, что, захоти Гомартели разгрузиться, она отважится на это без лишних споров и торгов, но думать будет о своем, навязчивом и тайном. Доктор суетливо посторонился, пациентка быстро вошла в кабинет и остановилась, не зная, куда сесть. Ей пришлось выбирать между симпатичной, ситчиком обтянутой кушеткой и неуютным офисным стулом, поставленным в опасной близости от врачебного стола. В кабинете курились благовония, на столе лежал солидный том, озаглавленный: "Космическое сознание". В конце концов женщина сочла стул менее двусмысленным и села, крепко сдвинув ноги и даже подвернув их кзади, под сиденье. От взгляда Гомартели не укрылось ничего, доктор чуть заметно улыбнулся и занял свое место, уважая страхи пациентки и стараясь на первых порах держаться от нее как можно дальше.

- Что с вашей печенью? - спросил он в лоб.

Та слегка опешила и нервно заозиралась, словно печень, пока она шла по кабинету, ухитрилась вывалиться и куда-то закатилась. Гомартели был абсолютно невозмутим. Он отлично знал, что полные женщины, как правило, страдают от более или менее серьезных заболеваний печени. А если нет, то начинают страдать сразу же после лобового вопроса. Промах исключался, доктор разил наверняка и давал понять, что все-все-все ему заранее известно. Это способствует контакту, повышает рейтинг, вызывает доверие, располагает к откровенности, порождает интерес, пробуждает желание.

- Мне два месяца назад сказали, что у меня повышен билирубин, призналась женщина, чуть заикаясь.

- Вот! - Гомартели едва не перепутал и не выставил со значением средний палец вместо указательного, но вовремя спохватился.

- А что такое? - отпрянула та.

- Печень! - доктор воздел руки. - Камбынат здоровья! Вам известно, мая дарагая, какой у человека самий грязный орган?

Женщина слабо улыбнулась.

- Душа, - ответила она то ли слышанное, то ли читанное где-то.

Гомартели нахмурился. Он не жаловал чересчур умных и прытких.

- Дюша! Дюша - не орган! Я говорю про орган, а не про дюша!

- Я уже догадалась, что печень, - кивнула пациентка. - Я об этом уже слышала. Только меня беспокоит не она, а шея. Хрустит, болит, и по утрам очень кружится голова.

Тут Гомартели кое о чем вспомнил и мысленно обругал себя собакой. За женщину, сидевшую перед ним, очень долго и многословно просил его коллега-земляк - не далее, как вчерашним вечером. Он же, увлеченный домашним хобби, слушал невнимательно, абстрактно крякал и каркал в трубку, обещая помочь всем мыслимым и немыслимым, после чего, естественно, о разговоре забыл. От печеночной темы, равно как и от дальнейшего проникновения в глубинный интим организма пришлось отказаться. Впрочем, Гомартели не слишком расстроился. Он сделал вид, что помнит решительно все.

- Я знаю, вы пришли поставить иголочки. Мне звонили. Давно болит шей?

На лице пациентки обозначилась отчаянная решимость.

- Вы меня извините, пожалуйста, доктор, но боюсь, что я еще не готова на это пойти.

И Гомартели снова выругался - опять про себя, но не в свой адрес, а в ее. Чертова кукла! Шуба на тридцать тонн гринов, а она чего-то жмется! Ведь ясно, что жалко денег. Когда опытный Гомартели слышит, что кто-то к чему-то не готов, ему сразу становится ясно, в чем дело. Однако на сей раз он слегка ошибся, причина заминки заключалась в другом. Она была не такая уж небывалая, эта причина, - просто встречалась реже прочих.

- Мне сказали, что действие иглоукалывания до сих пор не до конца изучено, - заговорила клиентка быстро и взволнованно. Сразу стало видно, что мучавшая ее тема обрела словесное выражение, и дама спешит, желая сбросить с плеч непосильную ношу. - Его даже считают волшебством, и многие целители не рекомендуют к нему прибегать. Потому что мы можем нечаянно повредить нашей карме, вызвать цепную реакцию, и даже близкие люди могут пострадать. . .

Гомартели покровительственно улыбнулся.

- И это всо?

- В общем-то, да, - снова кивнула посетительница.

- Тогда я вам отвэчу, - заявил Гомартели торжественно. - Видите это? он показал на "Космическое сознание", лежавшее на столе мирно, но всегда готовое ввязаться в бой. - Здэсь говорится, что у нас есть астралный двойник. Его нэ видно, но он окутывает нас, как палто. А его окутывает еще одын, а потом - еще.

Женщина подобралась и слушала чрезвычайно внимательно. Все, что касалось невидимых сил, возбуждало в ней великий интерес.

- И вот, - Гомартели вышел из-за стола и начал прохаживаться по кабинету, заложа ручки за спину, - когда нэздоров двойник... или тройник, его нэдуг отражается на органызме. Как ему помочь? - он резко остановился, подался вперед и впился в пациентку пронзительным взором.

- Как? - повторила за ним та, млея от близости к тайнам.

Гомартели опять пошел по кабинету, включив на ходу тихую музыку, но не классическую, а буддистскую.

- Очень просто, - ответил он, разговаривая как бы с самим собой. Двойник связан с тэлом через многие и многие энэргэтические пучки. Энэргия, попадая в тэло через точки, растэкается по нэвидимым каналам. Прокалывая кожу и дэйствуя на точки, мы воздэйствуем на болного двойника и лэчим его.

- Но вдруг мы ему навредим? - разволновалась женщина снова.

- Нэ навредим, - обиделся Гомартели.

Пациентка замолчала, поджала губы и уставилась на доктора.

- Очень нэ навредим, - твердил Гомартели, прохаживаясь.

- Ну, хорошо, - сдалась женщина. - Если вы гарантируете, что мне это не опасно...

- Очень гарантирую, - закивал тот и пошел к шкафчику с инструментами. Он вынул пробирочки со стерильными иглами различной длины, ушные кнопки, маленький игольчатый молоток, миниатюрные конусы, слепленные из молодой полыни.