— упрощенный порядок регистрации сельскохозяйственных предприятий;

— наведение порядка с коррупцией в торговых сетях;

— передовые технологии (которые просто можно купить);

— специалисты, которые уже в регионах есть.

Климат Смоленской области вполне позволяет выращивать и кур, и свиней, и крупный рогатый скот. При этом можно иметь и необходимый объем кормов. А рынок сбыта — он рядом: Москва и Подмосковье, самый густонаселенный регион Европы,

Повторяю, те позитивные изменения, что произошли сейчас, получились случайно, как бы само собой. Но чтобы в регионе наблюдался долгосрочный социально-экономический эффект, нужны комплексные меры. Надо работать!

"ЗАВТРА". В каких населенных пунктах Смоленской области, районах просматриваются перспективы реального развитии?

М.С. Есть некие перспективы в развитии сельских территорий, но, повторяю, этот эффект надо ещё развивать и поддерживать, пока он не принял необратимый характер.

Я по натуре — оптимист и всегда надеюсь на лучшее, но при этом прекрасно отдаю себе отчет в том, что ничего само собой у нас не получится и с неба не свалится. Надо самим добиваться положительных изменений, к чему всех и призываю!

Рекомендую вам, например, посетить гарнизон 47-го авиационного полка, побывать в глубинной смоленской деревне Вачково, в городе Вязьме, в Иоанно-Предтеченском монастыре, в городе атомщиков — Десногорске. Надеюсь, ваши собственные впечатления дополнят картину нынешней жизни Смоленской области необходимыми подробностями.

"ЗАВТРА". Михаил Евгеньевич, спасибо за беседу и рекомендации. Обязательно постараемся побывать по указанным вами адресам.

Беседу вёл Александр Лысков

МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ ПОДОПЛЕКА "бахтианства-раблезианства"… В 1978 году Лосев вскользь упомянул "сатанизм"… "Застойная идеологическая рамка" не дала ему развернуться? Но почему Аверинцев в 1988 году эту подоплеку не обсуждает? Ныне здравствующие блестящие гуманитарии так отвечают на мое "почему": "Есть рамки профессии. Выйдя за них, мы рискуем академической репутацией. И толку-то? Несведущему человеку, охочему до знания, надо "разжевать и в рот положить"? Если такой охочий, пусть сам разгадывает культурную тайнопись!"

Тайнопись…

В своих заметках о Н.Гумилеве ("Самый непрочитанный поэт", "Новый мир", № 5, 1990) Ахматова (кому, как не ей, верить в вопросе о Гумилеве?) отрекомендовывала супруга как визионера и пророка, чья поэзия проникнута тайнописью.

Открываем "Путешествие в Китай" и читаем:

"Праздником будут те недели,

Что проведем на корабле…

Ты ли не опытен в пьяном деле,

Вечно румяный, мэтр Рабле?

…

Будь капитаном. Просим! Просим!

Вместо весла вручаем жердь…

Только в Китае мы якорь бросим,

Хоть на пути и встретим смерть!"

Возможны две гипотезы. №1 — жизнелюбивый наивный юноша запал на жизнелюбивость Рабле. №2 — юный ученик признал в Рабле метафизического учителя. В пользу №1 говорит молодость Гумилева. В пользу №2 — то, что Рабле вызывающе антиромантичен в своей вульгарной жизнелюбивости. Это должно бы было оттолкнуть от него восторженного романтика. К услугам которого множество других (столь же жизнелюбивых, но менее антиромантичных) кандидатов на "капитанство". Что же касается молодости… А разве молодость Байрона или Лермонтова исключает то, что их поэзия проникнута тайнописью?

Гумилев, учась в Сорбонне с 1906 по 1908 год, слушал лекции по старинной французской словесности, занимался средневековыми хрониками, рыцарскими романами и — оккультизмом.

Из книги Л.Гортунга ("Неизвестный портрет Гумилева", М., 1996) узнаем, что Гумилев в рассматриваемый период "много читал Элифаса Леви и даже пытался испробовать на себе его каббалистические рекомендации" . Есть и другие свидетельства особого увлечения Гумилева именно оккультизмом Леви. Установив это, движемся дальше.

ДЛЯ ЭЛИФАСА ЛЕВИ Рабле — величайший маг, один из немногочисленных "Истинных адептов" (Eliphas Levi, Transcendental Magic: Its Doctrine and Ritual, L., 1896, p. 310, 344).

Цепочка "Гумилев—Леви—Рабле" — налицо. Гумилев "запал" не на брутальность Рабле, а на его метафизику. А тут еще — и подчеркиваемая поэтом особая опытность "капитана Рабле" в "пьяном деле"… Николай Степанович — никак не поручик Ржевский, правда?

Оракул Бутылки у Рабле, его Священная Бутылка Гермеса-Трисмегиста… Сие неизымаемо из традиции сакрального пьянства, в котором, по словам Гумилева, особо "силен" Рабле как метафизический "капитан".

В написанном позднее манифесте "Наследие символизма и акмеизм" Гумилев опять говорит о Рабле как "мэтре" (одном из столпов акмеизма). В статье о другом столпе акмеизма — Теофиле Готье — Гумилев обсуждает безудержное раблезианское веселье. Налицо прямая параллель с Бахтиным. С его раблезианской "смеховой культурой". Рабле для Гумилева — не увлечение молодости и не дань обычному жизнелюбию.

Скажут: "Мало ли в какие "метафизические тяжкие" пускались поэты вообще, а уж декаденты в особенности!"

Согласен. Но предлагаю, тем не менее, приглядеться и к определенным эксцессам этого самого декаданса, — к человеческим судьбам, как бы вращающимся вокруг подобных "эксцессов".

М.Бахтин встречался с Н.Гумилевым и А.Ахматовой на заседаниях Религиозно-философского общества (см. сборник "Анна Ахматова в записях Дувакина")… Цепочку "Религиозно-философское общество — кружок Мейера-Бахтина" мы уже рассмотрели. Что еще надо рассмотреть? То, как гумилевский акмеизм плавно перетекает в так называемый "адамизм" ("учение о новой земле и новом Адаме")? То, как Религиозно-философское общество (в работе которого участвовал М.Бахтин) плавно перетекает в так называемую "новую церковь"? То, как кружок "Воскресенье" (в который входил М.Бахтин) — опять же в эту "новую церковь" плавно перетекает?

"Новая церковь"… В ней в ночь с 24 на 25 декабря 1901 года совершили действо "причащения" Мережковский, Гиппиус и Философов. К построению этой церкви "троебратство" привлекало и В.Розанова, и Н.А.Бердяева, и много кого.

"Новую" церковь создают тогда, когда старая не устраивает. Чем? Мережковский и Ко настаивали на ИСЧЕРПАННОСТИ исторического христианства. Неспособного, в отличие от их "новой церкви", "преодолевать волей (прошу читателя запомнить, что волей! — С.К. ) вялость души" и исповедовать метафизический эгоизм ("Но люблю я себя, как Бога…").