Посмотрим, оказались ли дворцовые тупицы настолько глупы, чтобы навязать лордам конкретные места? Нет, похоже что нет, за исключением небольшой королевской зоны.

Ну что ж, подобного рода глупости сделали бы всё слишком простым.

В толпе дворян у одной из дверей в Зал Правосудия Арклет оглянулся на длинный, укрытый багровым ковром дворцовый коридор, который он только что пересёк, задумавшись, доведётся ли ему ещё раз увидеть эту роскошь незапятнанной, а часовых — такими мирными. Ему пришлось заглянуть через плечо лорда Брельбэйна — из года в год остающегося всё тем же утомительным старикашкой — и Арклет с испугом увидел посередине коридора Амарун Белую Волну в прекрасном платье, направляющуюся в его сторону.

Обогнув Брельбэйна и не обменявшись с ним ни словом, он шагнул ей навстречу.

— Ты попала внутрь? Как?

Ближайший стражник резко повернул голову, чтобы бросить на Амарун пристальный взгляд, и она засмеялась, ответив:

— Ну как же, Арклет, когда ещё представится такая возможность увидеть дворец и решить, нравится ли мне здесь, и при этом не страдать от расспросов скучающих стражников, придворных слуг, боевых магов и высокородных снобов… хм… других высокородных снобов?

— Дворян, — поправил он.

— Дворян, — эхом отозвалась она.

Арклет привлёк её поближе, бросив стражнику хмурый «не твоё дело» взгляд, и прошептал:

— Но… но как ты попала внутрь, Рун? Мимо стражников и всего остального?

— Мирт провёл нас, — ответила Амарун. — Шторм и меня, вот…

Она повернулась, чтобы указать на Шторм, и обнаружила, что показывает на пустое место. Шторм Среброрукой нигде не было видно.

Вокруг них громогласно затрубили третьи фанфары.

Комната вдоль застеленного багровым ковром коридора была тесной, пыльной, роскошно обставленной и занятой единственной среброволосой женщиной, которая разговаривала сама с собой.

Или, скорее, спорила с клубящимся облаком пыли.

Я должен попасть на этот Совет. Так что либо мы подчиним какого-то бедного-несчастного высокопоставленного дворцового слугу или куда менее бедного лорда, либо я отправлюсь обратно в твои сапоги, и ты отправишься прямо туда. По крайней мере донеси меня к открытой двери, чтобы я мог просочиться внутрь и найти подходящую жертву, пока ты отвлекаешь стражу.

Шторм вздохнула.

— Нет, Эл. Это не сработает. Только не со всеми волшебниками, старшими рыцарями и драконами, которых они собрали вокруг этой палаты.

Покажи им зубки, Грозовая. Обычно это срабатывает.

Шторм покачала головой.

— Я ни капли не возражаю против попытки, просто не думаю, что это сработает. Не сегодня. У каждой двери куча боевых магов, сжимающих жезлы, получивших приказы использовать их без промедления, и на лицах у них — тревога и возбуждение. Они тебя испепелят.

От меня и так осталась лишь пыль; что они смогут сделать?

— Именно! — прошипела Шторм. — Мы не знаем! Они могут тебя уничтожить! И всё закончится прямо здесь — грёзы Мистры, твои обещания, всё остальное — из-за горстки дворян, грызущихся за Драконий Трон, чем они занимались с тех самых пор, как Драконий Трон вообще появился. Эл, да подумай ты головой!

У меня её больше нет, прозвучал предсказуемый ответ.

— Тогда воспользуйся моей!

Нет, нет, подруга, ты должна сделать это для меня. Всякий раз, когда я веду себя как безумец, всё идёт наилучшим образом, помнишь?

— Видимо, моя память, Старый Маг, куда менее избирательна, чем твоя!

Амарун и Арклет вместе повернулись к ближайшим дверям, которые вели в Зал Правосудия, но многочисленные хмурые боевые маги и пурпурные драконы не позволили Амарун войти.

— Слушайте сюда! — резко начал Арклет. — Я лорд Делькасл, и я…

— Никаких телохранителей или спутников, — так же резко ответил ему старший боевой маг. — Король дал чёткие указания, так что если хотите избежать неловкостей, лорд, вам лучше…

— Не стоит давать мне советы, — начал Арклет, он замолчал, когда Амарун вонзила свои будто стальные пальцы в его бедро.

— Лорд Делькасл, у вас есть обязанности перед вашей семьей и королевством, — прошипела она ему на ухо. — Идите к своему месту. Потом расскажете мне, как всё прошло.

И прежде, чем он успел ответить, она отвернулась, оставив его глядеть в лицо волшебнику, который проводил мастерскую демонстрацию насмешливой ухмылки без того, чтобы, собственно, ухмыляться.

Высоко задрав подбородок, Арклет шагнул мимо него в Зал Правосудия.

Шторм пропала, и вместе с ней, разумеется, Эльминстер. Они что-то задумали, и Амарун выполнила свою часть — до поры.

Значит, танцовщицы в масках всё-таки могут оказать мелкую и скромную помощь в спасении королевств.

Шагая обратно по укрытому багровым ковром проходу, Амарун Белая Волна не увидела, как старший боевой маг посылает трёх других проследить за ней.

На третий сигнал труб слуг отослали из зала, и большая часть боевых магов и драконов вышла, чтобы встать караулом снаружи. Торопясь к ближайшему незанятому месту на заполненных знатью овальных ярусах, за исключением благородных лордов Арклет заметил только пару телохранителей в доспехах и двух писарей рядом с королём. Все присутствующие, скорее всего, догадались, что на самом деле это старшие рыцари и боевые маги.

Старший писарь поднялся, его резкое движение приглушило болтовню в зале, и ударил в маленький колокольчик. Воцарилась тишина. Начался Совет Дракона.

Король Форил встал, чтобы обратиться к лордам. Он казался скорее спокойным, чем воодушевлённым. Неужели в его лице виднелся намёк на грусть?

Арклет весь превратился в зрение и слух, рассматривая выражения на лицах других благородных господ. У большинства, как например у Харкулдрагона, виднелось открытое презрение.

Форил хотел, чтобы все лорды принесли «кровную клятву» присутствующим волшебникам. Это значило, что маги заберут у каждого лорда пузырёк его крови, и если принёсший такую клятву совершит в будущем измену, они наложат на его кровь заклятие. Это должно было стать клятвой верности кронпринцу Ирвелу — который с безразличным видом сидел слева от короля; клятвой служить ему и хранить безопасность его персоны, чтобы он взошёл на Драконий Трон и затем правил, как законный король Кормира.

Взамен король Форил выразил свою готовность восстановить «некоторые» права и привилегии, ограниченные рескриптом — если собравшиеся дворяне сумеют убедить его, что это не навредит жизни кормирцев, родившихся без титула.

— Я услышал о вашем гневе, напрямую и из докладов о том, что вы говорили вслух, но не мне в лицо. Помните, что я должен справедливо править всеми кормирцами, высоко- и низкорождёнными. Я готов обойтись без увёрток, длинных речей и оскорблений, и окончательно решить это дело, здесь и сейчас. Так какие права и привилегии вас больше всего беспокоят, добрые лорды моего королевства?

Король вопрошающе простёр руки и снова сел. Его сидением, заметил Арклет, был не трон, а такое же кресло, как и все остальные в палате.

После короткой неуверенной паузы начался шум. Старый Крескур Маунтвирм оказался достаточно смел, чтобы встать первым. Лорд за лордом следовали за ним, каждый поднимался, чтобы заговорить о том, что именно он желал восстановить.

После того, как желавшие поболтать языками — Арклета среди них не было — закончили, оказалось, что восстановить лорды хотят всё.

Немногие из них предъявляли чрезмерные требования, но если сложить их все воедино, получалось, что требования лордов не только отменяли рескрипт, но и наделили бы знать ещё большей властью, чем прежде, превратив кормирского короля в простую марионетку.

Другими словами, произошло именно то, чего и ожидал Арклет.

Теперь должно было начаться настоящее веселье.