Остап ВИШНЯ

ПОД ПАРУСОМ

Немного природоведения, географии, этнографии и

курортологии. Дорожные очерки и "Крымские усмешки"

СОДЕРЖАНИЕ

Степями Таврическими. /Перевод И. Собчука.

Бердянск. /Перевод И. Собчука.

Симферополь -- Ялта. /Перевод А. и З. Островских.

"Природа и люди". /Перевод А. и З. Островских.

Море. /Перевод А. и З. Островских.

Горы. /Перевод А. и З. Островских.

Там, где царь пешком ходил. /Перевод А. и З. Островских.

Алупка. /Перевод А. и З. Островских.

Гурзуф. /Перевод А. и З. Островских.

Ялта. /Перевод А. и З. Островских.

Туристы. /Перевод А. и З. Островских.

Под парусом. /Перевод А. и З. Островских.

Бережком!.. Бережком!.. /Перевод А. и З. Островских.

"Дева" и "Монах". /Перевод А. и З. Островских.

Крымская ночь. /Перевод А. и З. Островских.

Крымское солнце. /Перевод А. и З. Островских.

Пляж. /Перевод А. и З. Островских. ______________________________________________________________________

Степями таврическими

(Путешествие)

Таврические степи...

Кто из люда нашего не знает их?..

Степями этими безмежными когда-то запорожские казаки-всадники скакали, потом чумацкие возы степными шляхами скрипели, за солью да за таранью гейкая, а потом...

Потом залились степи пшеницей буйною, расцвели селами да хуторами, табунами коней, отарами овец, стадами скота рогатого...

И не скачут уже теперь по ним казаки запорожские, не скрипят возы чумацкие...

Трактор тарахтит в степях в таврических, электричество мигает, пробегают авто, сусликов да орлов степных распугивая...

МЕЛИТОПОЛЬЩИНА

Ровно... Так ровно, как на ладони... Так ровно, что не обо что взгляду вашему удариться, и летит этот взгляд на десятки верст -- и вперед, и назад, и вправо, и влево -- и только изредка наткнется в голубой мгле на крест церковный и задержится там...

Там-там, где тот крест торчит...

-- А сколько же верст вон до того креста? До церкви?

-- Да верст, вероятно, двадцать!..

На двадцать верст взор ваш степные просторы охватывает...

Ровно...

Стол перед вами, зеленый пшеничной скатертью застланный...

Тарахтит арба-мажара, рысцой качаются кони, рассыпает битое стекло песни жаворонок, плавает в голубизне орел-степовик, шарахаются в норы суслики перепуганные...

Ищешь где-то над дорогой хотя бы кустик спорыша нашего... Нет...

Вдоль шляха не спорыш, а синец степной бледненькой синькой с листа брызжет...

А вокруг пшеница зеленеет...

Растет труд крестьянский, хозяйское око радуя...

И нет деревца тебе нигде, нигде ни кустика...

Степь... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

* * *

Село Покровка... Ново-Троицкий район на Мелитопольщине...

Как всюду в степных селах, глина да изредка только черепица...

Как везде и всюду, голо: нет деревьев...

Хаты, а за хатами -- стога из соломы огромные...

Сельский клуб... А на нем афиша... И на сельском Совете афиша... А на афише той кто-то кого-то на кресте распинает.

ВЫСТУПЛЕНИЕ ИЗВЕСТНОГО ГИПНОТИЗЕРА

ГНЕЗДИЛОВА

Будет демонстрироваться

Распятие на кресте

Это Покровка развлекается.

"Распятием" политико-воспитательную работу в сельском клубе проводят.

Кого тот "известный" Гнездилов будет распинать, неведомо...

Было бы хорошо, если бы в самом деле распять заведующего тем клубом, а вместе с ним и культурно-просветительную комиссию...

Испытали бы они, каково это на кресте висеть, возможно, тогда и отыскали бы развлечения поумнее для "уверенного им населения"...

А то получилось, как раз на пасху...

Очевидно, так и приспособлено это "распятие" к такому подходящему дню.

Только что миновала "страстная неделя", когда господа нашего Иисуса Христа, сына божьего, Анно-Кайяфа распял, а теперь, мол, полюбуйтесь, как это в натуре выглядит...

Очень хотелось посмотреть, как вот оно там, в Покровке, распинают, но некогда было... Ехать дальше нужно...

* * *

На Чурюк!

И катится мажара дальше степью, тарахтит по шляху синцом расцвеченным...

Чурюк -- остров на юге Мелитопольщины... Там, за Чурюком, через небольшую протоку, уже советский Крым вытыкается...

Сиваш, Гнилое море, тот остров охватывает...

А Гнилым морем называется северная часть Черного моря, заливы, что в Мелитопольщину соленой водой врезаются...

И гнилое оно потому, что соленое без предела, и нет в нем ни рыбы, ничего... Ничто не выживает в этой воде, кроме рачков крошечных каких-то, которые мириадами кишат в зеленоватой воде...

Чайки скулят над морем, свистят кулики, да поблескивают на солнце над водой тучи снежно-белых мартынов...

Село Чурюк прижалось над заливом... Небольшое, дворов, может, с полсотни, а может, и в сотню... Такое село, как все степные села.

Дальше плотина через залив из глины да из соломы...

А за плотиной за той село Петровка... Последнее уже село... Дальше остров, частично распаханный, частично под целиной...

А дальше проток и Крым...

* * *

-- Тр-р-р! Здравствуйте!

-- Здравствуйте!

-- Как живете-можете?

-- Помаленьку!

Останавливаюсь у хозяина... Середняком называется...

Большое подворье. Большая хата с пристроенной к ней конюшней. Пара коней... Четыре коровы...

-- Ну, как живете?

-- Да ничего...

-- Растет? Родит?

-- Да понемногу...

В сенях сепаратор. Во дворе жнейка.

-- А сколько земельки?

-- Да слабовато... По три десятины на душу... Маловато земельки...

-- А "душ" сколько?

-- Батько старый да мать... Да я, да жена... Да брат... Да деточек трое... Вот и все...

-- Слава тебе, господи...

-- Да так... Да только стеснение насчет земли. Своей маловато, приходится из фонда подарендовывать....

-- А сколько же из госфонда подарендовываете?

-- Да сколько поднять можем...

"Ничего себе, -- думаю, -- стеснение..."

Народ румяный, ветрами обвеянный, соленой водой оплесканный. Соленый народ... Степной...

-- Больше за скотом ходим... Масло продаем... Скот... За лето выпестуем на выпасах, а осенью продаем... Потом снова покупаем запущенный, выпасем и продаем... Народ мы бедный...

-- Дай, господи, всем такими бедными быть...

-- Да оно так...

-- Да так уж... Так...

* * *

Подымается на ноги земля степная, советская... Пшеницей звенит, травами степными шелестит, молоком пахнет...

Засека украинская -- Мелитопольщина...

* * *

Эх, степи таврические!

Степи советские!

Цветите цветом буйным, крестьян и рабочих радуя!

1926 ______________________________________________________________________

Бердянск

Такой себе маленький, такой себе чистенький, такой себе Бердянск. Город... Притулился себе на бережку Азовского моря и сидит. Спереди у него море, сзади у него небольшие горы -- бывший крутоватый берег моря Суражского, а он между морем и горами днем зелеными кудряшками акаций шелестит, ночью электричеством блестит. Тихий такой, невеличкий...

Вот такой. А лет ему уже сто... Целый век Бердянск провековал. Уже и моря Суражского нет, уже вместо него Азовское, а Бердянск как был, так и есть.

Текла себе (и сейчас течет) речушка Берда в море Суражское. А рыбы в море было пропасть. Рыбаки халуп понастроили, основали поселок, и рос он помаленечку, а в 1826 году его заметили, окрестили Бердянском и на карте черную точку поставили... А оно -- море, а оно -- гавань, а оно -- земля вокруг черная, степная, что соками буйными пшеницу преотлично поит. И росло селение и выросло вскоре...

Тогда в календарях записали: