Метаморфозы Терпсихоры
Всем лучшим, что мне удалось создать на балетной сцене, я обязана моему дорогому учителю, выдающемуся хореографу современности Г. И. Фигуровичу. Он помог мне раскрыть поэтический образ Жизели и передать в танце жгучий темперамент Кармен. Любимый педагог твердил мне: "Душой, Наташа, танцуй, душой, и ноги сами найдут правильную позицию". И когда в "Лебедином" я делаю тридцать два фуэте, я меньше всего думаю о технике, я творю души исполненный полет, я лечу, как пух от уст Эола, и сам собою складывается образ юной феи, впервые познавшей таинственный зов пробуждающейся весны… О божественные чары искусства, о романтика хореографии, о поэзия танца и волшебство музыки! О, Гелиотроп Иванович Фигурович! Вы, только вы приобщили меня, раскрыли меня, ввели меня, выпестовали, вылепили! О, Родина-мать, твои истоки и корни напитали меня, навсегда, неразрывно и неразъемно! О, если б навеки! И т. д.
Фигурович убил во мне балерину, и я вынуждена была бежать от его мертвящей опеки в Поццо-дель-Мадейра. Здесь наконец я смогла реализоваться как балерина и раскрыть свой творческий потенциал, поскольку за партию Жизели я получаю пять тысяч крузейро в вечер, за Одиллию — шесть, за Одетту — восемь и за Кармен — одиннадцать тысяч крузейро (1 доллар равен 4,76 крузейро). Кроме того, учитывая, что я сильно потею, исполняя фуэте, фирма "Ла пуэнта", с которой у меня контракт на три года, оплачивает мне дезодорант для ног и отдельно для подмышек в размере соответственно трех и четырех тысяч франков в год (1 франк равен 2,13 динара). В России я для сохранения фигуры была вынуждена голодать. На Западе все поставлено умнее и практичнее. Ешь в три горла, но принимай слабительное, что я и делаю. Оно тоже (семь фунтов стерлингов за упаковку или 10,5 канадск. долл.) приобретается для меня за счет фирмы, как и туалетная бумага (пять рулонов в месяц по 1,30 финской марки за рулон).
Что касается моих планов возвращения в Россию, то таких планов в настоящее время нет, поскольку мои выступления расписаны до 1997 года, но в сердце я, конечно, остаюсь русской. Надеюсь, что к моему возвращению окончательно победит рыночная экономика и наконец-то из театра будет убран Фигурович, жалкий прихвостень партократии, могильщик русского балета.
