Что ничего? Что НИЧЕГО? Хотел он или не хотел? Затем он поклонился, как официант, подзывая меня взмахом руки продолжить путь к моему тайнику.

— Обратно к Ватсонам? — спросил он.

— Полагаю, что да. — Я всё ещё отходила от нашего почти-что поцелуя. Я не понимала этого. Его мы-вращаемся-в-разных-тусовках речь всё ещё громко и чётко звучала в моей голове. У него изменилось отношение ко мне? Или он просто пытался быть милым? Может быть, он испытывал неловкость за то, что игнорировал меня в течение всех этих недель? Я понимала, что после всего этого, он всё ещё был с Джессикой. Можете считать меня глупой. Это не был почти-что поцелуй, я просто выдавала желаемое за действительное.

Мы добрались до тайника, и Нейт вежливо подождал у края рощи, когда я меняла надетую в честь дня рождению футболку с изображением волка и джинсы на платье, которое я оставила там в последний раз. Я поспешно проверила не месте ли крестик, и с облегчением обнаружила, что он всё еще тут. Было холодно, но пришлось оставить куртку на молнии в тайнике. Я напомнила Нейту, что тогда еще не было застежек-молний, поэтому он оставил и свою толстовку, и ниже натянул футболку, чтобы скрыть молнию на джинсах. Джинсы тоже были проблемой, так как джинсовая ткань, по крайней мере, получит широкое распространенное использования еще только лет через десять или около того. Но он не мог бы их снять.

Наша пешая прогулка на ферму Ватсонов проходила в тишине. В основном. За исключением моментов, когда я не могла держать рот на замке.

— Я полагаю, что мы вернулись к состоянию «брат и сестра», — сказала я.

Он протяжно вздохнул. Я бы могла сказать, что он не был обрадован этому. Ну, жаль его. Моей вины в том, он прикоснулся ко мне, не было. Обдуманный риск, подумать только. В следующий раз он будет знать. Теперь настал мой черед сделать долгий вдох. Как будто этот следующий раз будет. К моему удивлению, следующий раз пришел в следующую секунду. Нейт обнял меня за плечи.

— Ты дрожишь.

Что я могла сказать? Я чувствовала себя великолепно, и мне хотелось поколотить саму себя. Я ненавидела настраивала себя на то, что мне будет еще больнее. Он был просто глупым мальчишкой.

— Всё в порядке, — сказала я, вывернувшись из объятий. На долю секунды его лицо приняло уязвленное выражение, но он быстро исправился.

На ферму нас подвез совсем не тот, кто мы ожидал. К нам подъехал Коббс на телеге.

— Ну и ну, посмотрите-ка, кто у нас тут, — сказал он, заставив лошадь остановиться. Вкрадчивая ухмылка появилась на его круглом румяном лице. — Разве вы не два счастливых странника.

— Привет, Коббс, — прохладно сказал Нейт. — На самом деле, мы направляемся на ферму Ватсонов.

— Конечно же, — он свысока смотрел на нас, словно он был хозяином положения. Собирался ли он проехать мимо и заставить нас дальше идти пешком? Нейт взял на себя инициативу и поставил ногу на заднюю часть повозки.

— Ты не возражаешь, если мы попросим подвезти нас, я надеюсь, — он не стал дожидаться ответа и потянул меня за руку, помогая мне забраться на повозку. То, как он взял на себя инициативу, было чрезвычайно удивительным. Я чувствовала, что нахожусь в предобморочном состоянии.

Коббс покачал головой и цокнул языком.

— Я не понимаю почему Ватсоны терпят вашу семейку.

Кто-то оставил старую попону в повозке и Нейт обернул её вокруг наших плеч. Я замерзла, и поэтому на этот раз не сопротивлялась. Наша общая дрожь и тепло наших тел согрело нас, и я даже не возражала против того, что пропахну лошадью. Как я ни старалась, я не смогла не наслаждаться, прижимаясь к Нейту. Определенно, я сама была своим наихудшим врагом.

Деревья на ферме были голы, и покрыты толстым слоем снега. Заяц проскочил в роще, когда мы ехали вниз по подъездной аллее. Двое младших детей делали снежных ангелов на земле. Они помахали нам, когда увидели, как мы вылезали из повозки.

— Домик пуст, — сказал Вилли после того, как поздоровался с нами. — Вы знаете дорогу. Я скажу Саре, что вы здесь. Вы можете присоединиться к нам за ужином.

— Спасибо, Вилли, — ответила я. — Мы только что поели, поэтому мы вас сегодня больше не побеспокоим. Ты можешь привлечь нас к работе завтра.

— Как пожелаете. Увидимся утром.

Он приподнял шляпу и пошел к себе домой. В домике было очень холодно. Нейт развел огонь, а я зажгла свечу. Простынь всё еще висела между двумя кроватями, и это подарило облегчение, я быстро закуталась в одеяла. Я безмолвно наблюдала, как Нейт разводил огонь. В прошлый раз наше присутствие здесь было странным, потому что мы даже не знали друг друга (не считая моей одержимости Нейтом на грани безумия), а на этот раз это было странным, потому что мы знали друг друга. Но теперь была линия на песке. Или скорее простыня, висевшая между нами. Поблекший хлопок олицетворял наши отношения. Я лучше останусь на моей стороне, если буду знать, что это для меня лучше.

Как только огонь был разведен, Нейт упал на матрас, запрокинув руки за голову.

— Итак, это твоя жизнь, Кейси, — я не совсем поняла, что он имел в виду. Это не было вопросом, так что я не чувствовала необходимости отвечать. По-видимому, Нейту хотелось поговорить. — Просто одна большая петля снова и снова.

Я согласилась.

— Что-то типа того.

— Это не сводит тебя с ума? Когда твоя жизнь постоянно прерывается. Быть двумя разными личностями. Пытаться выжить в чужой эпохе?

Ух ты. Он стал таким красноречивым.

— Это сведет меня с ума, если я позволю, но я не могу это контролировать, — сказала я, переворачиваясь на бок. Я видела его голову выше глаз, над краем простыни, где она не доставала до стены на несколько дюймов. — Я в какой-то степени смотрю на это, как тот, кто живет с эпилепсией. Ты не можешь остановить припадки, но ты можешь не позволять им управлять твоей жизнью. Ты должен продолжать жить, зная, что судороги могут произойти в любое время в любом месте. — я испустила тяжелый вздох. — Да, это трудно проживать две жизни, быть двумя разными людьми в двух разных мирах, но это не невозможно. Это не самое худшее, с чем человек может жить.

Нейт повернулся на бок, лицом ко мне. Мы смотрели друг на друга, глаза в глаза. В этом было нечто интимное.

— Я никогда не встречал таких как ты, Кейси.

Ну, это я и без тебя знаю.

— Ты самый сильный, храбрый человек из всех кого я знаю.

Что? На самом деле? Я почувствовала, как покраснела, и я была рада, что в комнате было достаточно темно. Он продолжил:

— Ты не боишься изменить ход истории? Я имею ввиду, как ты можешь знать, что ничего уже не изменила?

Шокированная его последним утверждением, я ответила:

— Я должна бы действительно опасаться этого, особенно после того, как я посмотрела "Назад в будущее — 2", когда Майкл Дж. Фокс стащил спортивный альманах и вызвал изменения во временном континууме. Но потом я осознала, что я часть этой истории. Наше будущее таково не зависит от того, что я здесь, а может быть даже потому, что я здесь.

— Не понимаю.

— Когда я в реальном времени, в моем времени, прошлое уже случилось, включая все те моменты, когда я была в нем, как и сейчас. Это петля. Поэтому когда я здесь, я знаю, что независимо от того, что со мной случится, это уже произошло, как только я окажусь дома. Это часть истории.

— Ты пыталась изменить события? Не хочешь, например, спасти Авраама Линкольна до того, как он получит пулю?

— Я раньше считала, что возможно я здесь для того, чтобы бороться с несправедливостью, уничтожить зло, но затем я поняла, что может быть з-за меня настанет большая несправедливость или большее зло. Это не моё дело совать нос в такие вещи.