— Что ж, если так уж нужно,— сказала она, давая понять, что принимает предложение помимо своего желания. Ей не хотелось, чтобы у отца появилось на их счет превратное мнение.

Но она просчиталась, когда Дон взял ее за руку, в глазах Уилфреда появился довольный блеск.

— Знаешь, похоже, отец считает тебя прямо святым,— язвительно заметила она по пути на танцплощадку.— Как ты думаешь, почему бы это?

Дон покосился на нее.

— Может, дело в моей ангельской наружности?— спросил он, насмешливо приподняв бровь.— А может, ему просто нравится то, что я способен управиться с его своенравной дочерью?

— Своенравной?— Она кинула на него возмущенный взгляд.— Я вовсе не своенравная. Если хочешь знать, я никогда не доставляла отцу никаких хлопот.

— Неужели?— Это заявление, казалось, развеселило его.— Ну, тогда, вероятно, ты ошиблась адресом и святой нужно назвать тебя?

— Я этого не говорила, — сердито пробормотала она. — И, к твоему сведению, ты вовсе не способен «управиться» со мной, как ты оригинально выразился.

— Чего же тут оригинального? — Дон довел Аврору до середины площадки и повернулся к ней лицом. — Я совсем не собирался оригинальничать. Что же касается «управления» тобой, так это как раз то, чего мне хочется.— И положив руки ей на плечи, он привлек девушку ближе к себе.

Аврора собралась было с силой оттолкнуть его, но вспомнив о наблюдающих за ними гостях, решила не устраивать сцену.

— Да, я сказал тебе, что сегодня ты изумительно выглядишь?— негромко проговорил он обольстительным тоном.

Аврора уговаривала себя держаться как можно более отстраненно и не поддаваться его очарованию. Поэтому язвительно заметила:

— Полагаю, на этом с комплиментами покончено.

— А знаешь, когда ты сердишься, твои глаза становятся темно-изумрудными... и просто обворожительными, — произнес он, совершенно игнорируя ее замечание.

Аврора проглотила комок в горле. Ну уж нет, она не попадется на удочку этого обходи тельного льстеца!

— Кстати об изумрудах. Тебе известно что-нибудь о копях, в которые вложил деньги мой отец? — И подняв голову, она пристально посмотрела ему в глаза.

— Достаточно много.— Он улыбнулся, и его взгляд, скользнув по нежному лицу девушки, В который уже раз задержался на ее пухлых губах — Но сейчас мне почему-то не хочется говорить об этом.

Взволнованная неожиданно прокатившейся по всему телу жаркой волной, вызванной од ним его взглядом на ее губы, Аврора отвернулась. Сердце ее отчаянно билось, но тон оставался решительным.

— Ты же знаешь, я согласилась прийти сюда только потому, что хочу услышать, какие дела у тебя с моим отцом.

Она изо всех сил старалась держаться от него на некотором расстоянии, но это оказалось почти невозможно — площадка была забита танцующими парами, а руки Дона крепко держали ее.

— Тебя, должно быть, чертовски ценят в твоем банке, моя девочка, ты от своего не отступаешься.

— Я не твоя девочка, — возмущенно воз разила она.

— Может, нам стоит держаться немного ближе друг к другу?— Не обращая никакого внимания на ее слова и ледяной тон, Дон бесцеремонно перенес руки с плеч девушки на талию. Склонив голову так, что теперь его щека касалась мягких волос Авроры, он произнес тихим, хрипловатым голосом: — Теперь я могу на ушко сообщить тебе кое-что о ликвидационных активах.

— Ну знаешь, ты совершенно невыносим,— воскликнула она, пытаясь подавить нервную дрожь, вызванную его близостью.

Эта близость кружила ей голову, она ощущала излучаемые телом Дона тепло и жизненную силу. А он, чувствует ли он, как сильно бьется ее сердце?

— Ты, по-моему, сказала, что не умеешь танцевать?

Хриплый шепот Дона оказывал на нее какое-то странное воздействие. А их танец вряд ли можно было назвать танцем. Скорее медленным, взаимно возбуждающим кружением, в процессе которого музыка и толпящиеся вокруг них люди сливались в калейдоскоп неразборчивых звуков и туманных образов.

— Я... а ты, по-моему, собирался шепнуть мне что-то о ликвидационных активах? — Аврора решила в меру своих сил играть с ним по его же собственным правилам. Каждый раз, когда он будет уводить разговор в сторону, ей необходимо возвращаться к прежней теме и не сдаваться до тех пор, пока она не добьется желаемого.

— Хорошо, главным активом является темноволосая красавица-дочка,— насмешливо начал он.— И если бы я мог оголить этот актив...

— Дон, я понимаю шутки, но ты заходишь слишком далеко! — задохнулась от негодования Аврора и попыталась отстраниться от него. Но добилась совсем противоположного результата. Дон лишь крепче прижал ее к груди, так что она могла чувствовать под тонким материалом рубашки тепло его тела.

— Извини, Аврора. Ты права — не стоило говорить о делах,— не спеша протянул он поддразнивающим, соблазняющим тоном. Ты, кажется, совсем вскружила мне голову, не могу ни на чем сосредоточиться, кроме твоей красоты.

По всему телу Авроры вновь пробежала дрожь. Она знала — он говорит совсем не то, что думает, и все же, от ощущения его дыхания на своей шее, у нее вся кожа по крылась мурашками.

Аврора лихорадочно пыталась придумать какой-нибудь шутливый ответ, но мозг отказывался повиноваться. Девушка ощущала внутри себя непонятное напряжение, как будто собиралась прыгнуть с огромной высоты в море. Чувство было пугающим, захватывающим, возбуждающим. Она не могла понять, что с ней творится. Голова была как в тумане.

Этому человеку нельзя доверять. Он безжалостен, достоин презрения. И все-таки... и все-таки... Авроре стало страшно, и она в панике попыталась высвободиться из его рук.

— Достаточно. С меня достаточно. Дон! — В ее голосе звенело страдание, какое-то безотчетное, почти детское. — Я больше не хочу.

К удивлению Авроры, Дон немедленно от пустил ее, скользнув проницательным взглядом по ее лицу, проникнув в самую глубину сверкающих изумрудами глаз.

— Хорошо, я провожу тебя, потом пойду выпью чего-нибудь, — согласился он.

Аврору охватило смятение: теперь, когда он наконец-то отпустил ее талию, у нее возникло желание вновь ощутить прикосновение его рук к своему телу. Совершенно сбитая с толку, Аврора как в тумане следовала за своим кавалером. Никто никогда раньше не мог вызвать в ней такого вихря противоречивых чувств.

Танцующих явно прибавилось, и им с трудом удавалось добраться до края площадки. Неожиданно какая-то женщина поймала Дона за рукав, и, приглядевшись, Аврора узнала Беатрис. В очень коротком платье, соблазнительно облегающем прекрасную фигуру, девушка выглядела очаровательно.

— Хотела вас поздравить, Дон,— промурлыкала она, смотря на него с нескрываемым восхищением.— Открытие прошло с огромным успехом — все просто наслаждаются вечером.

— Спасибо, Бетти,— улыбнулся ей Дон.— И благодарю за проделанную в течение последних недель работу. Я ценю ваши усилия.

Щеки девушки вспыхнули от удовольствия.

— Может быть, попозже потанцуем?..— предложила она, кинув на него застенчивый взгляд из-под ресниц.

Дон кивнул.

— Может быть,— без энтузиазма согласился он.

Лицо секретарши помрачнело, она, очевидно, ожидала, что Дон немедленно откликнется на ее предложение.

И тут Аврора неожиданно поняла, что Беатрис не только по-прежнему увлечена Доном — она любит его.

Переведя взгляд на своего спутника, она увидела на его губах вежливую улыбку. Нравилась ли ему Беатрис? Да какая ей разница? — сердито одернула она себя. Ровным счетом никакой.

Беатрис слегка повернулась и внезапно заметила Аврору.

— Привет, вот не думала встретить тебя здесь,— сказала она, и лицо ее недовольно вытянулось.— А знаешь, там, в баре, сидит твой старый знакомый. Я только что разговаривала с ним.

— Неужели?— Аврора надеялась, что побледнела не слишком сильно, хотя вся кровь, казалось, отхлынула от ее лица — она ожидала услышать имя Бирна.

— Кеннет Янг... Он ведь вроде бы был твоим начальником, когда ты работала здесь, в банке? — ехидно осведомилась Беатрис.