Памятен мне один удивительный случай. В феврале 1993 г. попросили у меня настойку болиголова для больной Натальи О., 1956 г. рождения. За семь месяцев до этого ей была удалена грудь. Вскоре появились боли в бедре, стала хромать, затем и вовсе слегла. Обнаружились метастазы, в том числе и в матку. Больная уже не вставала с постели. На лечение я ее не смог взять, но на всякий случай записал в свою тетрадку историю болезни. Болиголов ей не пошел. Родственница, приходившая за лекарством, попросила: нет ли настойки красного мухомора? Была у меня такая настойка. Дал. Недели через три-четыре снова пришли: Наталья на ладан дышит, нет ли чего-нибудь посильнее болиголова с мухомором? Тогда я дал настойку борца высокого – аконита, одного из самых ядовитых у нас растений. Научил как пользоваться: только наружно, на кратковременные примочки, помогающие утихомирить боль.

За ходом лечения я не наблюдал, больную в глаза не видел, и невольно закралось в душу подозрение, когда ее родственница слишком зачастила за борцом – одной поллитровки настойки едва хватало на 3 – 4 недели. Уж не употребляют ли ее на какие-нибудь другие цели? Но, как выяснилось потом,

примочки ставили больной не 1 – 2 раза в сутки и не на час, а в несколько раз чаще и даже оставляли на ночь. Мало того, давали настойку внутрь, сначала каплями, затем чуть ли не по чайной ложке три раза в день – мол, вдруг поможет, ведь все равно вот-вот помрет. Признаков отравления не наблюдалось – ни рвоты, ни слюнотечения или судорожных припадков не было. Напротив, общее состояние больной постепенно улучшилось, она начала приподниматься в постели, появился аппетит. Боли понемногу отступали, набухшие ужасными багрово-синими узлами опухоли на груди и в промежности стали бледнеть, уменьшаться в размерах. Никаких перерывов в процессе лечения не делали. В конце октября больная поднялась на ноги. Родственница рассказывала: «Ворчит, сердится на детей за беспорядок в квартире, недовольна то тем, то этим. Видела бы себя со стороны, какой была несколько месяцев назад, жаль на пленку не записали…» А осенью 1994 года Наталья лихо отплясывала на свадьбе старшей дочери.

Моей заслуги тут не было никакой. Я всего лишь готовил снадобье из корней борца высокого, причем родственники больной распоряжались им на свой лад, взяв на себя всю ответственность. Люди грамотные, в достаточной степени знакомые с траволечением, они сумели правильно распорядиться полученным лекарством. Наградой им было выздоровление близкого человека, матери троих детей.

Сушеные корни борца я настаиваю обычно из расчета 2 столовые ложки на 0,5 л водки. Время выдержки в темном месте от трех до семи дней. Трехдневная настойка – для приема внутрь, семидневная – наружно для примочек. В некоторых очень редких случаях, концентрацию удваиваю, то есть кладу четыре столовые ложки на пол-литра водки. Настаивание тоже может быть увеличено до двух недель. Все эти вариации бывают необходимы для конкретного, сугубо индивидуального случая.

Считаю необходимым подчеркнуть, что даже опытному травнику следует быть очень осторожным в обращении с борцом, если никогда до этого не имел с ним дела, а любителям и вовсе не советую заниматься самодеятельностью. Еще тысячу лет назад Авиценна писал об аконите-борце: «Это смертельный яд. Яд, губящий того, кто его выпьет. Разом его пьют самое большее полдирхама, а по-моему, даже меньшее количество убивает». Дирхам – это 2,975 г. Вот и представьте себе, какой чудовищной силой обладает борец. Конечно, из десятка видов борцов есть и менее ядовитые, чем борец высокий, но работать приходится именно с ним, как с наиболее доступным растением.

Аконит исстари использовался в отечественной народной медицине, однако способы его применения и показания безвозвратно утрачены. Из старинных лечебников можно лишь почерпнуть, что «аконит называют Царь-трава. Прогоняет нечистую силу. Как громовые силы небесные гонят темных бесов в преисподнюю, так и Царь-трава могучей силою прогоняет далеко силу нечистую».

В средневековом памятнике тибетской медицины «Чжудши» указывается: «Великое лекарство – борец ядовитый». А тибетцы хорошо знали цену растениям.

В наши дни только начинают нащупывать пути использования ядовитого борца для лечения раковых опухолей.

Известно, что содержащиеся в ряде растений фенольные соединения останавливают развитие опухоли. Гибель раковых клеток вызывают пирокахетин, гидрохинон, пирогаллол и производные галловой кислоты. Предупреждают развитие метастазов кумарины, фурокумарины и их производные. Помогают разрушать раковые клетки агликозиды, терпеноиды, но особенно результативны в этом отношении алкалоиды. Не все, конечно, а определенная их группа.

Химический состав растения – это тема для отдельного разговора, очень важного, но узкоспецифического, профессионального, поэтому сейчас не буду вдаваться в дебри. Скажу лишь, что акониты, равно как и болиголов, красный мухомор, чистотел и другие применяемые при раке растения, содержат в себе те или иные алкалоиды, обладающие противоопухолевым действием. Их содержание в одних и тех же растениях сильно колеблется в зависимости от места произрастания, времени сбора. В качестве иллюстрации приведу такой пример. Дал я знакомому биохимику на анализ корни борца высокого, выкопанные по всем правилам народной медицины: на новолуние, ближе к вечеру, когда солнце клонилось к закату. Спектральный анализ показал неожиданный результат – содержание алкалоидов составило 1, 94%, в то время как в большой партии корней, собранных на медицинские же цели заготовщиками, неизвестно – где и как, – содержание алкалоидов было не выше 0,7 – 1, 2%.

Отсюда можно сделать вывод: не надо пенять на растение, если оно слабо себя проявляет или практически не действует; укор надо сделать сборщику, безграмотно заготовившему сырье. Вот почему я стараюсь пользоваться только теми травами, которые собрал собственными руками. Ведь в разное время суток и в прямой зависимости от лунного календаря разным бывает и химический состав растения, живого, как и все мы, существа.

Имеется и другая сторона, касающаяся приготовления нужных лекарств из растений. Известно, что алкалоиды нерастворимы в воде. Поэтому бесполезно готовить водный отвар из болиголова или борца для лечения опухолей. Здесь может быть применена только спиртовая настойка. Зато соли алкалоидов, напротив, прекрасно растворяются в воде и практически нерастворимы в спирте. Содержатся они в растительных органических кислотах – яблочной, лимонной, щавелевой, муравьиной и т. д. Это тоже надо учитывать.

Возьмем, к примеру, чистотел. В траве и особенно в корнях полным-полно алкалоидов – их более полутора десятков. Некоторые из них и способны тормозить рост опухолевых клеток. Стало быть, вытащить их из растения можно только водкой или спиртом. Но как быть с алкалоидами, оставшимися в виде солей в органических кислотах? Их в чистотеле четыре вида – яблочная, лимонная, хелидоновая и янтарная. Они тоже лишними не будут. Учитывая это, я стараюсь использовать чистотел не в отдельном только водном настое или только в виде спиртовой настойки, а в их совокупности. На рецептуре остановлюсь чуть позже. А пока надо окончательно разобраться с борцом высоким.

Как-то в самый разгар весны повстречался я на опушке леса с деревенским жителем, проявившим живейший интерес к моей корзине с собранными травами. Разговорились. Он похвастался тем, что вылечил своего отца от рака желудка настойкой волкобоя, растущего в этом лесу. Нырнув за кусты бересклета, он на какое-то время исчез, слышен был лишь треск сухостоя под его ногами, но вернулся скоро, держа в руке стебель сорванного под корень высокого растения. Я ожидал увидеть волчеягодник обыкновенный, называемый в народе волчником, волчьим лыком, однако передо мной был великолепный экземпляр борца высокого с нижними крупными листьями и шлемовидными блекло-лиловыми цветками на верхушке.

Мой случайный собеседник рассказал, что его отца долго лечили в больнице, а ему все хуже становилось. Домой привезли. Не вставал, не ел, совсем помирать собрался. Тогда по совету деда, живущего в соседней деревне, насушил травы этого волкобоя, настоял на самогонке – немножко, всего с полгорсти, стал поить по чайной ложечке утром и вечером. И еще, по совету того же деда, давал пить перед каждой едой капустного рассола – это когда отец понемножку есть начал. Через пару месяцев он уж на ноги поднялся, принялся кое-что по хозяйству поделывать, а потреблять настойку продолжал до следующей весны. И сейчас, мол, чуть где заболит, хватается за траву волкобоя.