— Мне обидеться?

— О, не стоит! Внезапные пожары в Оверлоне нам не к чему. Если вы, конечно, планируете отдохнуть.

— Да я осталась бы здесь жить навсегда! Этот город великолепен. Посмотрите на цветы в окнах, разве не чудесно?… Если честно, мне несложно понять то, что вы говорите, Сантьяго, мне трудно принять.

— Я противоречу вашему сложившемуся мнению?

— Именно.

— Что ж, тогда оставим. Когда-нибудь приятие придет само.

— Думаете? Я была бы рада согласиться с вами, но… А когда вы узнали, что имеете определенную, выходящую за рамки допустимого, силу? Что вы испытали?

Ферна странно посмотрел на девушку и промолчал.

Скажи "а", придется говорить "б", и вопросы Дианы выросли бы в своем количестве, а ему хватало тех, что она имела.

— Знаете, какое мое самое большое желание? Поскорей добраться до Монтрей.

— И сбыть меня с рук, — поняла девушка. Так всегда. От нее отчего-то спешат отделаться, отмахнуться, отодвинуть. Но сейчас, когда она начала знакомиться с миром и он даже начал нравиться ей, несмотря на множество негативных нюансов. Закончить столь познавательную прогулку так быстро было особенно обидно.

Диана хорошо понимала, что как только попадет в замок мужа, опять останется одна в замкнутом пространстве, а это горше некуда. Уж лучше в монастырь — те же ограды и ограничения, но хотя бы общество благообразное, есть возможность избавиться оттого, что в ней сидит, есть выход в мир: помощь страждущим в госпиталях, например. Там у нее появятся подруги. Наверное.

— Скажите, вы были хоть раз в монастыре?

— А вы? — внимательно посмотрел на нее мужчина: к чему она спрашивает?

— Нет. Но я видела монашек, разговаривала с ними пару раз. У меня сложилось неплохое мнение.

— К чему вы это?

— Просто, — пожала плечами и отвернулась. Сантьяго подумал и сказал:

— Я был в монастырях не раз. В некоторых ничего Божьего не нашел, если следовать вашей логикой, а вот Дьявол там себя вольготно чувствует: разгул, разврат, обжорство, мздоимство, алчность, властолюбие. Все пороки с коими так рьяно борется ваша церковь, успешно присутствует в монашеском братстве.

— Вы имеете ввиду мужчин, — закаменела лицом от услышанного девушка.

— Ах, да, женщины другое, — усмехнулся Ферна.

— Вы закоренелый еретик!

— Нет. Разве вы забыли? Я вообще колдун, — хохотнул и, смерив девушку насмешливым взглядом, выдал. — Кажется, я понял к чему вы завели разговор о монастырях: решили поселиться в одном из них и замаливать грех силы, коя дана вам от рождения. Я бы сказал, что эта идея полная чушь, но вы же не поверите, так?

Диана передернула плечами, старательно отворачиваясь:

— Вы действительно колдун, — буркнула недовольная, что ее мысли угадали.

— Лишний раз убеждаюсь, что вы совершенно наивны и изрядно напичканы вздорными мнениями и суждениями. Признаться, с вами очень трудно.

— Так лишитесь этой трудности — оставьте меня в покое. Я не просила вас жениться по доверенности и тащить меня черт знает, куда и к кому. Мне вполне уютно было дома. Я буду очень рада, если мы заключим некий договор и наше затянувшееся и тягостное для обоих знакомство, закончится.

Сантьяго вздохнул:

— Вам в голову пришла еще одна "умная" мысль? Право, сколько их у вас? Диву даюсь, насколько вы плодотворны в этом отношении.

— Вы сначала выслушайте, потом судите.

— Слушаю, — поджал губы мужчина, с тоской поглядывая в сторону. Что он мог услышать? Очередной вздор?

— Вы сказали "свой", однако мы так и не можем найти общий язык.

— Вы не хотите. Вы старательно отворачиваетесь от очевидного.

— Допустим. Не стану спорить, не суть.

— Слава Богам, — проворчал граф.

— Выслушайте же, упрямец!… Мне нравится этот город. Путь со мной не нравится вам, да и меня, признаться, путешествие изрядно утомило. Нас обоих тяготит общество друг друга. Я приношу вам неприятности, вы серьезно шокируете меня. Если все что вы говорили, правда, то не лучше ли нам расстаться? Вашему лорду нужна земля, так? Вам свобода от меня и выполненные обязательства перед господином. Мне покой и понятное будущее. Если вы похлопочите и устроите меня в местный монастырь, желания каждого будут исполнены. Монтрей останется с землей, что получена им за мной. Я не стану претендовать, пусть его. Вы будите свободны, я, в обществе сестер, в молитве, постараюсь избавиться от того, что мне дано, забыть все, что вы мне говорили, а главное, не услышу и не узнаю большего. И больше никуда не поеду.

— Ваши слова диктует усталость.

— И это тоже.

— А еще страх перед неизвестностью.

— Перед пониманием, что меня ждет в вашем обществе и обществе вашего господина. И вы это тоже понимаете. Будьте же благоразумны, посмотрите на ситуацию непредвзято. Ваш лорд ничего не теряет, поэтому и вы ничего не теряете, и оба лишь приобретаете.

— Вы ошибаетесь.

— В чем?

Сантьяго уставился на девушку, как на надоедливую муху.

— Миледи, в вашем плане есть существенная неувязка. Лорду Дэйну нужны не только земли, но и вы.

— Зачем? Ведь он получил главное. Отец объяснил мне, что важно для мужчин — расширение границ своих владений, власть, деньги.

— И продолжение рода. Как вы думаете, возможно это имея только власть, деньги и огромные границы владений?

Диана растерялась: об этом она как-то не думала. Но если подумать, то хочется натянуть поводья и упереться всеми четырьмя копытами лошади и двумя своими ногами. Ну, почему именно она мало должна дарить незнакомцу свои земли, так еще и свое тело?

— Я не племенная корова! Пусть ваш лорд возьмет себе рабыню!

— От рабынь рождаются только рабы.

— Но… Бог мой! Я же не возлагаю на него свои проблемы? Я решу их сама, пусть и он решает свои сам! Я отдаю Монтрей, что он хотел! Неужели он не в состоянии за эту цену придумать выход из положения?

— Зачем? Все уже сложено.

— Но я не желаю!…

— Кощунствуете.

— Я?!

— Вы. Вы пытаетесь уклониться от своего предназначения, начертанного Богом. Вы пытаетесь сломать венец, противитесь освященному в церкви союзу и тем гневаете своего Бога. Вы женщина. Не вы ли напоминали мне об этом? А как женщина вы должны слушаться, почитать своего законного мужа. "В беде и добре, в болезни и здравии"…

— Но я была против!

— Тем не менее, союз заключен, вы венчаны перед Богом. Идти против — совершить великий грех.

Диана насупилась, заподозрив, что Сантьяго смеется над ней.

Они подъехали к дому с вывеской: кузня. Но ворота были наглухо закрыты, за ними стояла тишина, а вокруг было безлюдно.

— Все же подумайте над моим предложением.

Сантьяго хмуро глянул на нее: обеспокоенный тишиной за воротами, он напрочь забыл об абсурдном плане Дианы.

— Обязательно, — проворчал, спрыгивая на мостовую: только о всяких глупостях и стану думать.

Мужчина постучал подвешенным у дверей молотком, придерживая руку на поясном ноже. Никто не открыл, пришлось поколотить сильней, громче и настойчивей. Наконец двери распахнулись и на пороге показался невзрачный, бледный мужчина с хмурым лицом. По одежде было ясно, что он не относиться к благородному сословью и каждое су в его дом приходит тяжким трудом, но не долго задерживается.

Мужчина увидел Сантьяго и, ахнув, заключил его в объятья:

— Брат!

— Ной!

— Значит наши вспомнили обо мне, прислали тебя в помощь!

— В помощь? — Ферна отодвинулся, чтобы посмотреть в глаза мужчины, повернулся к Диане. — Да нет, это мы пришли к тебе за помощью. Нам нужно отдохнуть, немного переждать. Познакомься: миледи Диана Монтрей.

— Вот как? — взгляд Ноя стал острым и, пройдя по фигурке девушки, остановился на физиономии Сантьяго.

— Я конечно приму вас на постой, но будет безопаснее, если вы остановитесь не надолго.

— Что так? — насторожился граф.

Мужчина выглянул на улицу и кивнул брату в сторону ворот:

— Сейчас открою, заведете лошадей. Потом посидим, пообедаем и поговорим.