«Показ коллекции дамского белья от Влады Рысь.

Выступление аккордеониста-виртуоза Владимира Третьякова.

Презентация сумок-перформансов от дизайнера Эльзы.

Концерт певицы Снежаны, получившей Гран-при на Евровидении.

Дружеские шаржи художника-карикатуриста Сергея Пиаркова.

Создание икебаны мастером-сенсеем Масару Ибоку.

Выставка-ярмарка английского лоскутного шитья.

Дегустация вин Голицынского завода Абрау-Дюрсо».

Даааа… Наверняка этот список красуется на столе постоянно. Чтобы каждый приглашенный проникся, какими эксклюзивными событиями наполнена жизнь клубных дам. Неплохо организован ваш досуг, решила Вера и продолжала осматриваться. Столик-зверь ее положительно порадовал, а неподалеку стояли еще два — шахматный и ломберный. Оба были богато и с фантазией инкрустированы золотом, серебром и драгоценными камнями. Рядом с ними она увидела такие же стулья.

Вера провела ладонью по резьбе, присела. На таком стуле не сгорбишься, он заставляет держать спину прямо. Можно поздравить состоятельных людей: они живут среди изобилия вещей, и не простых, а одухотворенных. Настоящих, с личной уникальностью. Остальные смертные окружены множеством скороспелых поделок, производственным «фастфу-дом». А тут прямо-таки дворец с фамильными ценностями…

В холл вошла небольшого роста плотная женщина лет сорока, в украинской сорочке-вышиванке и темной юбке. Круглое лицо еще больше полнила прическа — уложенные вокруг головы мелкие косички. Пухлые, покрытые темной помадой губы выделялись на белом лице.

— Верочка Алексеевна! Ласточка моя! — пропела она, демонстрируя в улыбке крупные зубы и протягивая к гостье унизанные браслетами руки.

— Мы знакомы? — удивилась Вера.

— Мне о вас столько рассказывали! Столько, что я вас уже почти как подругу знаю.

— Зато я не имею чести…

— Милена Владиславовна Лысобок, — не растерялась женщина, продолжая блистать зубами. — Администратор Женского Клуба. — Она произнесла каждое слово с пиететом, словно с заглавной буквы. — Зовите меня просто Милена.

— Хорошо. Так зачем вы меня пригласили, просто Милена?

— Понимаете… — Она понизила тон до нормального: ей казалось, что она перешла на едва слышный шепот. — Мы задумали проводить арт-терапию. Лечение с помощью искусства, то да се… У нас тут столько картин! Столько культуры!.. Но, между нами, вообще-то я надеюсь, что вы проведете сеанс групповой психотерапии. Потому что наши богатые дамы склонны к… Ну, это…

— К меланхолии? — подсказала Лученко.

— Да! — обрадовалась Милена. От ее громового «да» покачнулись листья скучавшей в углу искусственной пальмы. — И еще к этой… экспресс…

— Депрессии?

— Точно! Депрессии.

Тут Милена своим хорошо поставленным голосом прочитала целую лекцию. Причем явно заученную наизусть с чужих слов. Остановить ее было так же невозможно, как удержать рукой скорый поезд.

— Обожаю групповую психотерапию! Это просто прелесть. Я однажды была… В каком-то клубе, не помню, но было так классно, просто супер. Понимаете, у каждого из нас в жизни бывают моменты, когда, остановив на минутку свой повседневный бег в колесе, осознаешь: что-то в жизни идет не так. Где-то когда-то свернул не на ту дорогу. Но где? Когда? Большинство из нас реагируют на такое осознание депрессией или неврозом.

— Простите, но… — Вера безуспешно пыталась вклиниться.

— Однажды это случилось и со мной. — Речь Милены лилась водопадом. — Как человек цивилизованный и это… как его… падкий на эксперименты, я отправилась на консультацию к психотерапевту. Специалист сказал мне, что я пришла вовремя: как раз сейчас они заканчивают комплектацию команды для групповой психотерапии и я имею уникальный шанс туда вписаться. Могла ли я не согласиться?! Представляете, когда доктор вошел, — кстати, такой красавец, седой, стройный, — то сразу сказал: «Здравствуйте, дамы и господа психи, не нужно этого бояться, мы все неврастеники и депрессивники». Я тогда ахнула — как, и вы тоже?! Да… Но что это я все о себе?

— Действительно, — сказала Лученко. Она уже прикидывала, каким из своих излюбленных приемов прервать словесный поток.

— Идемте!

Администратор Милена поднялась на пролет по мраморной лестнице и ввела гостью в салон, представляющий собой нечто среднее между дамским будуаром и библиотекой.

— Вот. Здесь мы собираемся и принимаем гостей. Да садитесь, девушки, садитесь!

Некоторым из присутствующих разнокалиберных «девушек» было сильно за тридцать, если не сказать больше. Они стояли у полок, полулежали на диванах и почти не обратили внимания на вошедших.

— Так, внимание, девчата! — воззвала Милена Лысобок в полный голос. — Лученко Вера Алексеевна, гениальный психотерапевт, известный гипнотизер, знаменитая…

— Милена, послушайте… — сказала Вера.

— Она сейчас проведет с нами сеанс групповой психотерапии, — продолжала греметь Милена. — Вы должны будете приходить на занятия два раза в неделю, в течение месяца. Одно занятие длится полтора часа. Приходите, в каком бы вы ни были состоянии и настроении. Это же очень просто! Например, я говорю вам: я, Милена, неврастеник и депрессивник! Я одна из вас!

Вера вновь попыталась было открыть рот, но тут же передумала. Она уже все поняла. Активный такой психотип. Непринужденное подавление собеседников, легкая победа в спорах, молниеносная ориентация в любой толпе и при этом опережающее добродушие. На таких невозможно сердиться. У этих людей контакт происходит как по маслу — для них самих, но если их не воспринимают и уходят от общения, они этого даже не замечают. Спасительная любовь к себе!.. Милена заливалась соловьем:

— Но я нашла силы и переборола… Однажды утром я встала и сказала своему отражению в зеркале: я — неврастеник. Да! Но я буду с этим бороться. Надо научиться говорить о проблеме, признать ее! И мы собрались здесь, чтобы помочь друг дружке. Ну, кто не побоится? Вот вы, Валентина. Да вставайте же, вставайте! Говорите!

Вера отвернулась. Все ее силы сейчас уходили на то, чтобы не рассмеяться.

Побуждаемая ударной звуковой волной, поднялась Валентина, похожая на диплодока, с маленькой головкой на крупном теле.

— А… э… Я попробую… Однажды утром я встала…

— Нет, сразу о проблеме! Ну? «Мне кажется, что я…»

— Мне кажется, что я неврастеник, — покорно прогудела Валентина-диплодок. — Наверное, у меня депрессия.

— Поаплодируем! — завизжала Милена. — Она не побоялась назвать свою проблему! А это почти победа над ней! Ну? Хлопаем, хлопаем! Скажем ей хором: молодец, Валя!

— Молодец, Валя… — нестройно произнесли женщины.

Не в состоянии больше сдерживаться, Лученко выскочила на лестницу и юркнула в какую-то боковую дверь, слыша за спиной: «Все обязаны быть искренними!»

Она расхохоталась до слез, согнувшись пополам.

— Уф… Ой… Вот это да… — Судорожно вздохнула, полезла в сумочку.

Только сейчас она заметила, что, на свою удачу, попала в дамскую комнату. Тут же подошла к зеркалу и принялась вытирать слезы. Она уже не жалела, что согласилась прийти сюда. Стоило потратить немного времени, чтобы напрочь забыть все трагедии и проблемы последних дней. Давненько не получала такого заряда бодрости! Но теперь, когда долг благодарности выполнен, можно уходить.

Улыбаясь, она вышла обратно на лестницу. Из-за двери раздавалось:

— Раньше я была депрессивной… А теперь чувствую обновление…

— Скажем — молодец!

— Молодец…

Послышались голоса. По широким ступеням поднималась большая группа женщин, среди которых Вера увидела Машу Лапину. Они поздоровались.

— Ой, Вера Алексеевна, — обрадовалась женщина. — Спасибо, что пришли! Ну что?

— Да там Милена Владиславовна выступает, экономит мои силы.

Лапина понимающе усмехнулась.

— Идемте со мной наверх, в большой зал, — пригласила она. — Там будет показ мод. А потом поболтаем, ладно?

— Разве что одним глазком взглянуть, — согласилась Лученко. Снова не смогла Маше отказать…