И конечно же развернула книгу.

Клементия не стала больше читать, закрыла книжку и решительно двинулась к выходу.

Когда она уже подходила к зданию, в котором разместилось агентство «Аргус», то еще больше заторопилась – ей не хотелось, чтобы «комиссар» обнаружил, что она хронически опаздывает. Но его не было. Клементия успела вскипятить воду, выпить кофе, посидеть за компьютером (она усваивала его с необыкновенной легкостью, благодаря «комиссару» и учебнику), как зазвонил телефон. Она подняла трубку.

– Доброе утро, Клементия, – сказал знакомый голос «комиссара Мэгре», – что-то я тебе давно не видел, – продолжил он после ее сбивчивого ответа, – посиди сегодня целый день у телефона, постарайся не отлучаться, надеюсь, что ты не умрешь с голода?

– Не умру. У меня есть кофе, печенье, хлопья. А в холодильнике есть еще и сыр. Да, еще два шоколадных батончика – мне и вам. – Скороговоркой ответила девушка, радуясь, что полковник не требует от нее строго отчета о понедельнике. – Вам кто-то должен позвонить?

– Да. Я жду очень важного звонка, но я не уверен, что это произойдет, но если тебе позвонит женщина и назовется Анной, ты помнишь о ком я говорю, то передай ей, что похороны сегодня в четырнадцать часов. Что же касается шоколадного батончика, то съешь его сама. – И Максим засмеялся.

– Я могу вам перезвонить, если такая женщина объявится.

– Некуда звонить. Я уже выехал из дома и звоню из автомата. Через час я сам тебе перезвоню. Кстати, почему ты не сообщила мне свой домашний телефон?

– Я все данные о себе занесла в компьютер. Кстати, к вам вчера приходил фининспектор. Он хотел узнать об уплате вами налогов. Я тут ему сморозила видно не то, что он так расстроился, что… – Клементия не успела договорить, потому что ее перебил Максим.

– Что? Что? Какой фининспектор – Евгения Васильевна? Маленькая, хромает на одну ногу?

– Ничего не хромает, и вообще, это не Евгения, а, скорее, Евгений. И знаете, он такой жлоб оказался – украл у меня коробку с дискетами.

– Какими дискетами? Они же в сейфе.

– Вы мне… когда приносили дискету с Анной, то поставили ее на полочку, коробку, то есть, поставили, там она и стоит, вернее стояла до вчерашнего дня.

– С Анной, говоришь? А ну – ка опиши мне этого твоего евгена.

– Не евген, а Евгений. Среднего роста, лицо обыкновенное, волосы, то ли темно-русые, то ли светло-русые, не помню… Глаза? Скорее, серые, но, может быть, зеленые… Честно говоря, я не смогла бы узнать его, если бы встретила в толпе – какой-то совершенно невзрачный тип. Я бы сказала даже – безликий. А что?

Но в это время в трубке раздался сигнал отбоя и Клементия повесила трубку.

Клементия спохватилась – с этим фининспектором, – она совершенно забыла спросить, а на каком же кладбище? Какие похороны? Кого хоронит полковник? Ничего, позвонит через час, тогда она все и уточнит, сама себя успокоила девушка.

Как только Максим повесил трубку, то сразу вспомнил, что не догадался сообщить Клементии о кладбище, на котором будет захоронение. Но ничего, через час он позвонит опять, ну, действительно, не перезванивать же ему сию же минуту.

… Максим выехал из дома в пять утра, чтобы до похорон Варвары успеть вернуться в Москву. Еще вчера вечером, после неудачного поиска варвариной квартиры на Ясеневой и после разговора с женщиной из домоуправления, он решил не разыскивать эту старушку-родственницу – сегодня день похорон, а значит есть вероятность, что Анна все-таки придет на кладбище. Но утром ему не спалось и он решил все-таки съездить в дом отдыха ветеранов – быть может, таким образом он узнает у старухи что-то новое об Анне. Уже сидя в машине, он вспомнил о своей помощнице Клементии и удивился тому обстоятельству, как это он – профессионал – не удосужился узнать ее домашний телефон. Поэтому, доехав чуть ли не до места, где расположился дом отдыха ветеранов, он остановил машину у телефона-автомата и позвонил в агентство…

Переговорив наконец с Клементиной, Максим перестал волноваться из-за Анны – она обязательно позвонит. Но зато стал думать об этом странном воришке-инспекторе, который украл дискеты. И он поругал себя: сначала – за профессиональный ляп с Клементией и ее координатами, затем – за еще больший ляп с дискетами. Как он мог оставить информацию о своих клиентах прямо на полочке. Это все равно, что оставить папку с делом у себя на столе – читай, кому не лень. Да, слишком много он последнее время допускает промахов. Это все из-за его сегодняшней основной деятельности – обучение охранного персонала. Конечно, это хорошо оплачивается, но как теряется квалификация, в основном – притупляется чутье… С такими мыслями он и подъехал к территории дома отдыха ветеранов, огороженной высоким бетонным забором.

Он уже наметил ряд вопросов, которые он должен задать этой бабке с улицы Ясеневой, но каково же было его разочарование, когда он узнал, что большая часть ветеранов уехала на экскурсию и приедет только через два дня. И куда же их понесло – ветеранов этих? На этот вопрос последовал короткий ответ – в Печорский монастырь.

– О душе подумать пора, вот их и понесло. – Устало сообщила пожилая заведующая. – А вы уже второй за этот день, кто интересуется старушкой.

– И кто же ею еще интересовался, – удивился Максим.

– Да какой-то племянник.

– А как он выглядел? Кажется, у нее только племянница есть.

– Да такой, средненький, неприметный. У него еще плащ такой серый.

– А похож он на кого? Может с артистом каким схож?

– Нет, в артисты таких не берут – нефотогеничен, его даже описать не берусь, а уж кино… нет, в кино не сгодится такой. – Твердо закончила она свою речь.

И ему ничего не оставалось делать, как возвращаться в Москву.

Клементия весь день провела в агентстве. Она навела порядок на столе у «комиссара», потом на своем, попробовала на компьютере новую для нее операцию – соединяла два файла в один. Остальное время она решила посвятить себе лично – написать письмо подруге, живущей сейчас в Англии, набрать его на компьютере и распечатать – пусть та знает, как далеко продвинулась Клементия в своем профессиональном росте. Она выпила чаю, полистала Уголовный Кодекс – совершенно неинтересную книгу, – а потом почитала роман. До обеда было всего два звонка – один от «комиссара Мэгре», он хотел узнать об Анне, но Клементия сказала, что та так и не позвонила, другой звонок был, видимо, ошибочным – звонивший не назвал себя, а только странно посопел в трубку. Это Клементию немножечко рассмешило. Чуть позже она решила сделать перестановку и принялась двигать шкаф. На это ушло не меньше часа, но теперь Клементия осталась довольна – стало намного уютней. Теперь ее стол был отгорожен от стола «комиссара», правда, стала хуже видна и входная дверь. Тогда она перевесила зеркало – на свою стену, тем самым устранив недостаток обзора, вызванного перестановкой. Но только она уселась за компьютер, как дверь открылась и в агентство вошли двое. Сразу они не увидели Клементию, зато она видела их прекрасно. Оба казались совершенно одинаковыми – рост средний, у обоих невыразительные и совершенно незапоминающиеся черты лица. «Двойняшки» – так окрестила их Клементия. Ее поразил взгляд одного из вошедших – быстрый, жесткий и цепкий. Такому убить, что через порог плюнуть, подумала Клементия. И она была совсем недалека от истины…