– Очень хорошо, – одобрила Кэтрин, входя в комнату с подносом в руках, от которого исходили такие вкусные запахи, что слюнки потекли.

С жадностью Лорен потянула руки к подносу, но бабушка ее проигнорировала и направилась к дивану.

– Иди помой руки, а когда вернешься, все уже будет готово, – бросила ей Кэтрин через плечо.

Она поставила поднос на пол, расстелила на кофейном столике красную льняную скатерть и поставила две тарелки с подходящими к ним салфетками, самое лучшее столовое серебро Лорен, два бокала и бутылку сухого чина.

Лорен поспешила удалиться, улыбаясь. Не имело значения, сколько ей сейчас лет, неважно, что она давно стала независимой, бабушка с легкостью вальса вошла в ее жизнь и начала повсюду наводить порядок, словно Лорен было только десять. Когда же она вернулась опять в гостиную, Кэтрин уже все приготовила к ленчу.

Они сидели за кофейным столиком, наслаждаясь прекрасным разнообразием блюд, восточной кухни, и говорили о Джилл и Джонни и о причине, побудившей Роба просить Лорен посидеть с детьми.

– Вынуждена признаться, что я не горю желанием видеть их вместе в одно и то же время. И это на протяжении целой недели! – простонала Лорен, откинулась назад, поддерживая спину руками и вытягивая ноги под столом. Она почувствовала, что переела, хотя, надо отдать ей справедливость, даже не притронулась к большому блюду, которое бабушка ей подала.

– На самом деле они ничуть не хуже, чем были вы с сестрами, – сказала Кэтрин и начала убирать со стола. – Твоя проблема в том, что ты хочешь, чтобы они поступали, как взрослые люди, а они еще дети. – Она опустила взгляд на Лорен и смягчила воркотню нежной улыбкой. – Ты немного нетерпима, слегка нетерпелива. Хотя я понимаю, что ты чувствуешь, и я хочу, чтобы ты занялась с ними чем-нибудь, что поможет тебе легче пережить эту неделю.

Лорен усмехнулась.

– Собачья будка старого Пепе все еще во дворе на улице, но я не думаю, что могу затолкать в нее обоих щенят.

– Были времена, когда я испытывала подобные чувства по отношению к тебе и Тиш, – согласилась бабушка, слегка улыбаясь. – А что касается Джилл и Донни… Своди их куда-нибудь перекусить. Может быть, тебе угостить их мороженым с содовой водой?

А, может быть, мышьяком со льдом? В глазах Лорен притаилась еле заметная улыбка. Лорен поднялась с пола одним гибким плавным движением.

– Я сделаю это ради тебя, – пообещала она Кэтрин и, повертевшись рядом с бабушкой, стремительно бросилась отвечать на звонок одного из своих клиентов.

Передав сообщение, куда следовало, Лорен пошла на кухню, думая помочь бабушке навести порядок. Кэтрин сидела за столом и потягивала вино. Все на кухне было без единого пятнышка, все, что было хромировано, отражало свет, блестело больше, чем когда-либо за последние месяцы.

Улыбаясь, Лорен полной грудью вдохнула прекрасный запах, который пропитал воздух, задержав при этом дыхание, чтобы посмаковать аромат.

– М-м-м-м, что в духовке?

– Печенье. Овсяное и шоколадная стружка.

Дети его очень любят.

– А почему не масляное печенье? – надулась она.

– Может быть, завтра приготовлю.

– Вряд ли я смогу дождаться. – Чувствуя себя баловнем, что ей очень нравилось, Лорен вернулась в гостиную к коммутатору.

Часто в течение последующих двух часов мысли Лорен возвращались к Коулби.

Ее пробирала дрожь, когда она вспоминала о том наслаждении, которое испытала в его крепких объятиях во время их последней встречи. Вспомнила вкус его губ с такой ясностью, что едва ли не ощущала запах виски.

Легкие шаги заставили ее обернуться, и прекрасное видение исчезло, подобно дыму.

– Половина третьего, дорогая. Пора идти за детьми, – напомнила ей Кэтрин. Лорен кивнула.

– У меня только одна жизнь, и я посвящаю ее семье, – пробормотала она и встала со стула.

Лорен постояла пару минут, потом сделала несколько упражнений, чтобы снять напряжение с мышц шеи и плеч.

– Слушая потрескивания твоей спины, можно подумать, что ты моего возраста, – заметила Кэтрин, усаживаясь на стул Лорен.

– Такой старой я никогда не буду! – поддразнила ее Лорен, когда была уже на безопасном расстоянии от Кэтрин. Она не собиралась предоставить бабушке еще одну возможность шлепнуть ее. – Я скоро уеду… Пожалуйста, послушай меня внимательно. Я не знаю, когда вернусь. Мэгги должна прийти полчетвертого, а до этого иметь дело со звонками будешь ты и так, чтобы я не волновалась.

Что ее действительно тревожило, это то, что же она будет делать, если Джилл и Донни не согласятся заняться вместе тем, что предлагала бабушка. Но когда Лорен подъехала к школе Донни, она решила не давать им возможности отказать ей.

Лорен остановила свой «камаро» перед школой и наблюдала, как школьники повалили толпой из двух боковых дверей и большой парадной двери.

– Они все похожи друг на друга, – прошептала она, не удивившись этому. Ее мать говорила то же самое о ней и ее ровесниках.

Заметив Донни, Лорен неожиданно пожалела его. Он был весь испачкан, его темно-рыжие волосы торчали во все стороны, а веснушчатое лицо было забрызгано грязью.

– О Боже, чем он занимался на этот раз? – спросила она вслух, как только мальчик открыл дверь машины. – Привет, Донни.

– Привет.

Он прошмыгнул на сиденье, опустив при этом лицо.

– В чем дело?

Нахмурившись, Лорен внимательно посмотрела на его склонившийся профиль и обнаружила синяк под левым глазом и царапину, проходящую параллельно линии подбородка.

– Ни в чем! – огрызнулся он.

Лорен подозревала, что Донни дрался. Обдумывая предложение бабушки, она повернула ключ зажигания и запустила двигатель, а затем снова посмотрела на Донни.

– Ты выглядишь разгоряченным и уставшим. – Голос ее был мягким и удивительно спокойным. – Как ты относишься к тому, чтобы захватить Джилл и куда-нибудь поехать что-нибудь выпить?

– Мне надо делать уроки.

– Мы там долго не пробудем.

– У меня нет денег.

Она нахмурилась. Одним из самых частых сетований Джин была жалоба на то, что Роб слишком щедр. Лорен очень хотелось спросить, куда же Донни потратил десять долларов, которые, как она знала, Роб давал ему на завтраки каждый понедельник, но вместо этого сказала:

– Об этом не беспокойся. Я угощаю. Донни посмотрел на нее искоса с некоторым сомнением.

– А что я должен буду за это сделать?

– Ничего, Донни.

От недоверия он сузил светло-карие глаза, но ничего не сказал. И Лорен была рада этому. Она не знала, что бы сказала, если бы он стал расспрашивать ее и дальше.

Реакция Джилл была почти такой же. Но Лорен решила, что это не должно ее беспокоить. Девочка всегда была к ней равнодушна.

Никаких сверхъестественных изменении в их чувствах к ней не случилось, но Лорен и не ожидала, что это произойдет. Однако, выходя через час из машины, она заметила, что плечи Донни уже не были такими напряженными, как раньше. А Джилл даже улыбнулась и поблагодарила Лорен за то, что та взяла их в кафе-мороженое, и призналась, что не посещала его с того самого момента, когда встретила там своего последнего возлюбленного.

Может быть, в том, что говорит бабушка, что-то и есть, подумала Лорен, закидывая ремень сумочки на плечо и готовясь выйти из машины.

Когда Лорен вошла в дом, она услышала голоса детей и Кэтрин на кухне. Эти ребята не были такими счастливыми, общительными, какими были в свое время она и ее сестры, но они хорошо реагировали на доброе обращение с ними Кэтрин.

– О, хорошо, что ты вернулась, – воскликнула Мэгги, поспешно роясь в куче записок на столе.

– Что-нибудь случилось?

– Почему ты всегда думаешь, что что-нибудь обязательно должно случиться, когда я просто говорю, как я рада, что ты вернулась? – К этому моменту она нашла то, что искала, и подняла записку вверх, торжественно и радостно улыбаясь. – Коулби просит тебя позвонить ему. Это номер его личного телефона.

Сердце Лорен замерло, а затем забилось так, словно взбесилось от радости. Изобразив подобающее безразличие, она взяла записку у Мэгги и сунула ее в кармашек сумочки.