Дворец Любви не замкнут каменной стеной;

Пред ним цветы и травы пышны под росой,

И нет цветка такого, что цветет весной,

Который не расцвел бы на лужайке той.

В траве зеленой вьется быстрый ручеек;

Он, как слюда, прозрачен, светел и глубок.

Кто из мужчин, раздевшись, входит в тот поток,

Становится вновь юным, в самый краткий срок.

И девам, что умели дань Любви отдать,

Довольно в светлых водах тело искупать;

Все, — кроме тех, кто должен жизнь ребенку дать,—

Становятся невинны, девами опять.

На тонких ветках птицы песнь поют свою.

Что песнь — Любви во славу, я не утаю.

И, наклонившись низко к светлому ручью,

Подумал я, что грежу я в земном Раю.

1912

— Вы бледны, моя сеньора.

Что склонили вы глаза?

— Я, пока вы на охоте,

Убираю волоса.

— Чей же конь заржал так жарко

На конюшне у меня?

— Мой отец прислал в подарок

Вам прекрасного коня.

— Чей же в зале щит повешен?

— Братом прислан он моим.

— Чье копье стоит у двери?

— Сердце мне пронзите им.

— Мой товарищ! мой товарищ!

Милой я узнал обман.

Я в Гренаде стану мавром,

Буду резать христиан,

— У меня три дочки дома,

И одна милей другой.

Выбирай любую розу

Иль подругой, иль женой.

— Не хочу я жить с подругой,

Дом с женою мне не мил,

Так как я ласкать не буду

Ту, которую любил.

1913

Веселой тешились охотой

Король и рыцари его;

Веселой тешились охотой,—

И не убили ничего.

Все сокола их разлетелись,

И утомил бесплодный путь,

Все сокола их разлетелись,—

Настало время отдохнуть.

Поблизости был древний замок,

Там, где кончался темный лес;

Поблизости был древний замок,

А в нем прекрасная Иньес.

Ее увидел рыцарь Рико,—

И все на свете позабыл;

Ее увидел рыцарь Рико,—

И деву страстно полюбил.

Наутро, замок покидая,

Еще при блеске ранних рос,

Наутро, замок покидая,

Коварно деву он увез.

— Не об отце ль, Иньес, ты плачешь?

Забудь: не встанет больше он.

О брате ли, Иньес, ты плачешь?

Моим мечом он поражен.

— Не плачу я, сеньор любезный,

Но мне наряд мешает мой,

Мне дайте нож, сеньор любезный:

Я длинный шлейф обрежу свой.

Тогда учтиво рыцарь Рико

Кинжал толедский подает,

Тогда учтиво рыцарь Рико,

Полет коня замедлив, ждет.

Лицо Иньес к нему склоняет,

Чтоб взор ее он видеть мог,

И в грудь ему Иньес вонзает

В Толедо кованный клинок.

1915

Скажите, где, в стране ль теней,

Дочь Рима, Флора, перл бесценный?

Архиппа где? Таида с ней,

Сестра-подруга незабвенной?

Где Эхо, чей ответ мгновенный

Живил, когда-то, тихий брег,

С ее красою несравненной?

Увы, где прошлогодний снег!

Где Элоиза, всех мудрей,

Та, за кого был дерзновенный

Пьер Абеляр лишен страстей

И сам ушел в приют священный?

Где та царица, кем, надменной,

Был Буридан, под злобный смех,

В мешке опущен в холод пенный?

Увы, где прошлогодний снег!

Где Бланка, лилии белей,

Чей всех пленял напев сиренный?

Алиса? Биче? Берта? — чей

Призыв был крепче клятвы ленной?

Где Жанна, что познала, пленной,

Костер и смерть за славный грех?

Где все, Владычица вселенной?

Увы, где прошлогодний снег!

Посылка

О, государь! с тоской смиренной

Недель и лет мы встретим бег;

Припев пребудет неизменный:

Увы, где прошлогодний снег!

<1913>

Загорелся луч денницы,

И опять запели птицы

За окном моей темницы.

Свет раскрыл мои ресницы.

Снова скорбью без границы,

Словно бредом огневицы,

Дух измученный томится,

На простор мечта стремится.

Птицы! птицы! вы — на воле!

Вы своей довольны долей,

Целый мир вам — ваше поле!

Не понять вам нашей боли!

День и ночь — не все равно ли,

Если жизнь идет в неволе!

Спойте ж мне, — вы на свободе,—

Песню о моем народе!

Солнце, солнце! ты — прекрасно!

Ты над миром ходишь властно

В тучах и в лазури ясной.

Я ж все вижу безучастно,

Я безгласно, я всечасно

Все томлюсь тоской напрасной —

Вновь увидеть край желанный!

Озари те, солнце, страны!

Ветер, ветер! ты, ретивый,

На конях взвиваешь гривы,

Ты в полях волнуешь нивы,

В море крутишь волн извивы!

Много вас! вы все счастливы!

Ветры! если бы могли вы

Пронести хотя бы мимо

Песнь страны моей родимой!

Светит снова луч денницы.

За окном щебечут птицы.

Высоко окно темницы.

Слезы виснут на ресницы.

Нет тоске моей границы.

Словно бредом огневицы,

Дух измученный томится,

На простор мечта стремится.

1913

Все это было сон мгновенный,

Я вновь на свете одинок,

Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

Мне снился облик незабвенный,

Румянец милых, нежных щек…

Все это было сон мгновенный!

Вновь жизнь шумит, как неизменный

Меж камней скачущий поток,

Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

Звучал нам с неба зов блаженный,

Надежды расцветал цветок…

Все это было сон мгновенный!

Швырнул мне камень драгоценный

Водоворот и вновь увлек…

Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

Прими, Царица, мой смиренный

Привет, в оправе стройных строк.

Все это было сон мгновенный,

Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

26 декабря 1910

Вчера лесной я проезжал дорогой,

И было грустно мне в молчаньи бора,

Но вдруг, в одежде скромной и, убогой,

Как странника, увидел я Амора.

Мне показалось, что прошел он много

И много ведал скорби и позора;

Задумчивый, смотрел он без укора,

Но в то же время сумрачно и строго.

Меня, узнав, по имени окликнул

И мне сказал: «Пришел я издалека,—

Где сердца твоего уединенье.

Его несу на новое служенье!»

Я задрожал, а он, в мгновенье ока,

Исчез — так непонятно, как возникнул.

<1912>