Дегранпре умаслил начальников служб обещаниями, наконец их распустил и направился в свою каюту.

Один.

Ему претила социальная изоляция на ОСИ, но решение этой проблемы, как всегда, заключалось в дисциплине. Больше сотни лет назад Тресты допустили промашку, постаравшись исправить гены койперовских добровольцев, вместо того, чтобы обучить их практически важному искусству самодисциплины.

Стена в каюте демонстрировала изображение Исис в реальном времени, синюю на фоне чёрного бархата космоса. Дегранпре был сыт ею по горло. Он переключил дисплей на нейтральное белое освещение, программно умерившее яркость, когда он уснул.

Планшет чирикнул, пробудив его раньше времени.

Пришедшее сообщение высветилось жёлтым - важное, но не срочное. Дегранпре решил, что оно может подождать. Он принял душ, оделся и дал личному роботу задание доставить завтрак из столовой.

После чего с неохотой взглянул на экран. Это оказалось ответное послание от Рабочего Треста. Формальные соболезнования о смерти Макаби Фейя. Скорректированный график запусков. Пересмотренные грузовые декларации на шесть месяцев вперёд.

И в конце - небольшая, но смертельная приписка.

К следующей ротации персонала приписан "наблюдатель". Наблюдатель от "Устройств и Персонала", человек по имени Аврион Теофилус.

Совсем скверным было отсутствие должности.

На Земле люди без должности или крайне бедны, или очень могущественны. Значит, это либо какой-нибудь крестьянин, либо член Семьи.

А крестьяне на Исис не прилетают.

Зоя пришла в общий зал, чтобы увидеть церемонию сожжения тела Макаби Фейя.

Тэм Хайс созвал сюда весь персонал Ямбуку. Общий зал был достаточно велик для того, чтобы Зоя могла присоединиться к народу, не испытывая особой клаустрофобии. С одной из стен Хайс убрал всё, превратив панель в экран с видом на западную прогалину, где дистанционно управляемые роботы собрали из местной древесины ложе для тела. Ощущение было, словно выглядываешь в огромное панорамное окно - хотя в действительности общий зал располагался в самом центре стерильного ядра Ямбуку, словно луковица изолированный от Исис слоями "горячих" лабораторий и ангаров для роботов.

Маку Фейя, безнадёжно заражённому местной жизнью, было не суждено проникнуть на станцию дальше, чем ангар для роботов. Его тело наводнили полчища микробов Исис; по сути оно превратилось в чрезвычайно опасное биологическое оружие. Пока он умирал - мучительно, но, по счастью, скоротечно, - Элам Мейзер воспользовалась помощью дистанционно управляемых медицинских роботов для того, чтобы ввести ему успокоительные и анестезию. А потом, прежде чем вновь вынести тело за пределы станции, извлекла наиболее существенные образцы тканей и поместила их в перчаточные боксы.

Зоя не стала всматриваться в тело слишком уж пристально. Скафандр биологической защиты с Мака Фейя сняли, чтобы использовать в будущем, а труп завернули в белую простыню в попытке придать ему более достойный вид. Но было видно, что с умопомрачительной скоростью пожираемое микроорганизмами Исис тело расплывается под саваном, превращаясь в вязкую чёрную жидкость. Точь-в-точь как мышь генетической линии "СИБА-37", подумала Зоя. Она выпрямилась на стуле, пытаясь не дать себе посчитать эту смерть несчастным предзнаменованием. Скорее, это предостережение: с биосферой Исис шутки плохи. Но здесь нет ничего злого, нет преднамеренной атаки на человека. Проблема не в Исис, а в человечестве. Мы слишком хрупкие, подумала Зоя; мы развились в более юной и менее конкурентной биологической среде. Здесь мы младенцы.

Когда до Исис добрались первые зонды, люди прилагали серьёзные усилия к тому, чтобы защитить планету от заражения. Но оказалось, что нет такого земного организма, которого биосфера Исис не смогла бы удержать и поглотить; мириады местных ферментов и ядов в два счёта разрушают хрупкие белковые оболочки земных форм жизни. И смерть Макаби Фейя - очередной пример того, что Исис действует так, как должна.

"Планета тебя не ненавидит, - как-то сказал ей Тео. - Но близость к ней фатальна".

Зоя перенесла внимание с тела на лесные заросли на фоне похоронного ложа. Деревья были лохматыми, с тонкими стволами. Ветки они вздымали вверх, словно зелёные руки. В конечном счёте это её царство - или скоро будет. Большую часть жизни она готовилась к длительной изоляции в девственных лесах Исис. Если тот или иной местный вид не получил названия, она сможет назвать его сама; она сможет даже выдвигать бинарную номенклатуру для родов и семейств. Но это не учебник, не архив файлов и не симулятор. Реальность того, что видела сейчас Зоя, внезапно накрыла её с головой, несмотря на скученную безопасность общего зала: листву качает настоящий ветер, на лесную подстилку падают реальные тени. Зоя оказалась в нескольких тонких стенах от Исис - наконец-то, наконец.

И - рядом со смертью. Самой настоящей. Глубина эмоций в зале устрашала. Дитер Франклин опустил голову, пряча слёзы; Элам Мейзер откровенно плакала, и в этом она была не одинока.

Две тайны, подумала Зоя. Исис и горе. Из них Исис казалась ей более понятной. Как бы почувствовала себя Зоя, если бы умер кто-то из её близких? Но у неё нет близких, никогда не было. Только Тео, строгий и отчуждённый, как птица с чёрными крыльями. Её наставник, её спаситель. Что, если бы там лежало тело Тео? Тогда бы она заплакала? Будучи ребёнком, Зоя частенько плакала, особенно в детском доме в Тегеране; о том времени остались только смутные воспоминания. Из этого детского дома Тео её и вытащил. Без Тео… да, без Тео она бы пропала.

Была бы свободной, прошептал предательский голосок в голове.

От этой мысли стало неуютно.

Тэм Хайс, высокий и мрачный, в официальной униформе Ямбуку, произнёс краткую, но достойную речь в память об усопшем. Затем молодой биохимик по имени Амбросик, после смерти Мака последний реформатский мормон на Ямбуку, прочёл формальную молитву о покойном.

По незаметному сигналу роботы полили ложе смесью углеводородов и подожгли снопом искр. Внешний микрофон с ужасающей чёткостью передавал звуки - гудение пламени и неторопливое потрескивание горящей древесины.

Жар высоко вздымал в воздух пепел от Макаби Фейя. Ветер уносил дым прочь. Фосфаты, оставшиеся от него, удобрят почву, подумала Зоя. Сезон за сезоном, атом за атомом, биос получит его без остатка.

Зоя была направлена на Исис специально для проекта по глубокому погружению. Но до того дня, как она шагнёт за пределы станции, Зоя оставалась сотрудником Ямбуку и должна была найти себе применение. Она не была ни микробиологом, ни инженером, но вокруг хватало и обычной работы - менять фильтры, проводить инвентаризацию грузов, составлять расписания работ. Зоя с готовностью соглашалась их выполнять. И день за днём, по мере того, как проходил шок от смерти Мака Фейя, Зоя чувствовала, что становится… кем? Если и не членом семьи Ямбуку, то в любом случае полезным подспорьем.

Со дня похорон минула неделя. Сегодня Зоя потратила на инвентаризацию восемь часов, а это серьёзная физическая нагрузка, несмотря на помощь грузовых роботов. Затем девушка спокойно пообедала в столовой и вернулась в свою ячейку. Больше всего ей хотелось принять горячий душ и пораньше лечь спать. Но только она задала температуру воды, как в дверь постучала Элам Мейзер.

Элам была одета в свободные палевые шорты и блузку - послевахтенную одежду, - а её улыбка казалась искренне дружелюбной.

- У меня разнарядка работ на завтра. Думала, вдруг ты захочешь взглянуть. Или просто поговорить. Ты не занята?

Зоя пригласила её войти. Ячейка Зои была небольшой, в ней были только постель и письменный стол, да одна стена с функцией экрана. Раз в месяц или около того, по парам связанных частиц с Земли передавали сжатые сводки земных развлекательных программ. Сегодня большинство сотрудников станции собрались в общем зале для просмотра свежего выпуска "Новосибирск вкратце". На свой экран Зоя настроила вид со внешней камеры; единственное шоу, которое она хотела видеть - навевающий дрёму полумесяц луны Исис, летящий по небу меж звёзд южного полушария.