— Да, там множество деревьев. Вокруг восхитительный сад. Там растут пихты, два ряда тополей и кольцо берез. Главная дверь выходит прямо в сад, хотя там есть и другой вход — маленькие ворота между двумя пихтами. Виноградная лоза, цепляясь за их верхушки, образует над воротами небольшую арку.

— Ах, как я рада! Не могу жить там, где нет деревьев. Для меня это очень важно. Думаю, не стоит спрашивать тебя, есть ли там ручей. Я слишком многого хочу.

— Но там есть ручей, как раз недалеко, за садом.

— Тогда, — вздохнула Энн с облегчением, — дом, который ты нашел, — дом моей мечты, и никакой другой мне не нужен.

— Ты думала, кого хочешь пригласить на свадьбу, Энн? — спросила миссис Речел. — Пора уже разослать приглашения, даже если это чистая формальность.

— Я не собиралась приглашать много гостей, — ответила Энн. — Мы хотели бы пригласить на свадьбу только самых близких и дорогих нам друзей: знакомых Гилберта, мистера и миссис Аллан, а также мистера и миссис Харрисон.

— Было время, когда ты не причисляла мистера Харрисона к друзьям.

— При первой встрече он мне не очень понравился, — возразила Энн, улыбаясь при воспоминании о прошлом. — Но мистер Харрисон изменил к лучшему наши отношения, а миссис Харрисон действительно чудесный человек. Затем это, конечно, мисс Лавендер и Пол.

— А они приедут на остров этим летом? Я слышала, они собираются в Европу.

— Они передумали, когда я написала им, что выхожу замуж. Сегодня я получила письмо от Пола. Он пишет, что должен приехать ко мне на свадьбу, что бы там ни творилось в Европе.

— Этот ребенок всегда идеализировал тебя, — отметила миссис Речел.

— «Этот ребенок» — молодой человек девятнадцати лет, миссис Линда, возразила Энн.

— Как быстро летит время!

— С ним, может быть, приедет Шарлотта Четвертая. Она написала Полу, что приедет, если позволит муж. Хотела бы я знать, носит ли она тот огромный синий бант и как зовет ее муж — Шарлотта или Элеонора. Я хотела бы видеть Шарлотту на моей свадьбе. На следующей неделе они уже будут в Эко-Лодже. Затем я приглашу и Реверент Джо.

— Звучит ужасно, когда ты начинаешь говорить так об этом министре, строго заметила миссис Речел.

— Его жена всегда зовет его так.

— Ей следовало бы испытывать большее уважение к его высокой должности, назидательно заметила миссис Речел.

— Я слышала, как вы сами критиковали министра.

— Но я делала это почтительно. Я никогда не звала его по прозвищу. Энн улыбнулась.

— Ну ладно, продолжим. Я приглашу Фреда и младшего Фреда, маленькую Энн Корделию и Джейн Эндрю. Хотела бы я еще послать приглашения мисс Стейси и тете Джемезине, а также Присцилле и Стелле. Но Стелла в Ванкувере, а Прис — в Японии, мисс Стейси вышла замуж за калифорнийца, а тетя Джемезина уехала к дочери в Индию, несмотря на боязнь змей. Это действительно ужасно, когда люди вот так разъезжаются по всему земному шару.

— Бог не давал им такого предназначения, — авторитетно добавила миссис Речел. — В дни моей юности люди росли, женились и жили там, где они родились, или недалеко от этого места.

Слава Богу, что ты осталась на острове, Энн. Я боялась, что Гилберт увезет тебя на край света после окончания колледжа.

— Если бы каждый оставался жить там, где он родился, то на Земле скоро не осталось бы места, миссис Линда.

— Я не собираюсь с тобой спорить. Я не бакалавр философии. Когда начнется церемония?

— Мы решили, что днем. Тогда мы успеем на вечерний поезд в Глен-Сент-Мэри.

— Свадьба будет праздноваться в гостиной?

— Нет! Если только не пойдет дождь, мы хотели бы пожениться в саду под голубым небом и ярким солнцем. А знаешь, где бы мне хотелось выйти замуж, если бы я могла? Я хотела бы, чтобы церемония проходила в буковом лесу на рассвете, я спустилась бы к Гилберту из сада с цветущими розами! И мы прошли бы с ним под своды из сплетающихся веток, как в самый великолепный собор.

Марилла презрительно фыркнула, а миссис Линда изумленно оглянулась.

— Это выглядело бы так странно, Энн, — произнесла наконец Линда Речел. Почему бы не устроить все более привычно? И что сказала бы миссис Эндрю?

— Ах, вот в чем все дело! — вздохнула Энн. — Сколько дел мы откладываем только потому, что боимся, как бы миссис Эндрю чего-то не сказала. Она всюду сует свой нос. Мы все это устраиваем не ради нее.

— Временами, Энн, я перестаю тебя понимать, — пожаловалась миссис Линда Речел.

— Ты же знаешь, она всегда любила романтику, — попыталась оправдать Энн Марилла.

— Ну, ничего. Семейная жизнь станет для нее лучшим лекарством от этой болезни, — заключила миссис Речел.

Энн засмеялась и, ничего больше не сказав, отправилась в Аллею влюбленных. Там и нашел ее Гилберт. Они выглядели так, что любому становилось ясно: даже семейная жизнь не отучит их от романтики.

Друзья Энн гостили в Грин-Гейблз уже неделю. И Грин-Гейблз гудел от их восхищенных голосов. Мисс Лавендер почти совсем не изменилась со времени ее последнего визита на остров. Зато Энн разинула рот от удивления, когда увидела Пола. Как мог этот мужчина шести футов роста быть Полом? Она помнила его маленьким мальчиком из Эвонлийской школы.

— Ты заставил меня почувствовать себя старой, — сказала Энн. — Дай посмотреть на тебя.

— Вы никогда не постареете, учительница, — ответил Пол. — Вы не простая смертная, вы всегда будете молодой, вы и мама Лавендер. Даже когда вы выйдете замуж, я не смогу называть вас миссис Блайз. Для меня вы всегда останетесь учительницей. Ваши уроки были самыми интересными. Да, я хочу показать вам кое-что. — Пол достал из кармана сувенирное издание своих стихов. — Редактор журнала, как ни странно, заинтересовался этими стихами, — добавил он, протягивая Энн книгу.

Энн прочитала стихи с истинным наслаждением. Они были очаровательными и многообещающими.

— Пол, ты будешь знаменит, — оказала она после чтения. — Я всегда мечтала, чтобы один из моих учеников стал знаменитостью. Правда, ты должен был стать президентом колледжа, но поэт — это даже лучше. Я смогу хвастаться тем, что порола известного Пола. Хотя я никогда тебя не била, да? Упустить такую возможность! Но я все-таки запирала тебя в классе на переменах…

— Вы сами можете стать знаменитостью. Вы, сделали так много хорошего, перебил Пол.

— Нет, я знаю свои возможности. Я неплохо пишу. У меня есть несколько маленьких сказок, которые очень нравятся детям. И редакторы предлагают мне печататься. Но на большее я не способна. Так что у меня есть только один шанс получить бессмертие — попасть в твои мемуары.

Тем временем Шарлотта Четвертая сняла большой синий бант, который был абсолютно ни к чему, но ее веснушки не стали от этого менее заметными.

— Никогда не думала, что выйду замуж за янки, мисс Ширли, — сказала она. Кто же знал? Это ведь не его ошибка. Таким уж он родился.

— Ты сама стала янки, Шарлотта, с тех пор, как вышла замуж за американца.

— О, нет, что вы, мисс Ширли! Я не стала бы ею, даже если бы вышла замуж за дюжину янки. Том очень милый. И вообще я не должна ни о чем сожалеть, у меня ведь не было другого выбора. Он не пьет, не ворчит, много работает, и я им довольна.

— Он зовет тебя Элеонорой? — спросила Энн.

— Слава Богу, нет, мисс Ширли. Я не поняла бы, к кому он обращается, если бы он так называл меня. Поначалу он иногда говорил так, но меня это сильно раздражало. Я уже было начала думать, что неудачно вышла замуж. Я ведь всегда думала, что лучший муж — это доктор. Это было бы кстати, если бы дети вдруг заболели корью или еще чем-нибудь. Том же всего лишь каменщик, но у него прекрасный характер. Когда я спросила у него, могу ли я поехать к мисс Ширли на свадьбу, прибавив, что в любом случае поеду, но мне нужно его одобрение, он ответил: «Поступай, как знаешь. Я всегда буду тобой доволен». Это действительно очень удобный тип мужа, мисс Ширли.