В конце концов, устав от ожидания, Хедрук лег спать на одну из коек.

Раздался толчок, который встряхнул его до костей. Хедрук с испугом проснулся, но быстро успокоился, почувствовав ровное давление на свое тело. Давление было похоже на поток очень плотного воздуха. Ему очень хотелось вскочить и посмотреть на спидометр, но он сдержал себя.

Хедрук чувствовал покалывающее ощущение во всем теле электронную, атомную, молекулярную, нервную, мускульную перестройку. Прошло тридцать минут, прежде чем он стал двигаться.

Он подошел к пульту управления и посмотрел на экраны. Но там не на что было смотреть. Календарь показывал август, 29-е, спидометр снизился до трехсот пятидесяти миллионов миль в секунду. При таком торможении спасательное судно остановится через тридцать два дня, самое большее.

Третий день показал снижение скорости немногим более чем на одиннадцать миллионов миль в секунду. Чувство тревоги начало медленно утихать в нем, когда он увидел, что величина торможения устойчиво растет от часа к часу.

Становилось все яснее, что за пределом трехсот пятидесяти миллионов миль в секунду повышение или понижение скорости подчиняется каким-то еще неизвестным могущественным законам.

- 52

По мере того, как проходили дни, Хедрук наблюдал, как спидометр опускался все ниже и ниже, пока не достиг нуля.

Он был затерян в темноте. Хедрук вернулся в контрольное кресло и едва успел сесть в него, когда раздался удар, который потряс каждую деталь спасательного судна. Маленькое судно завертелось, как щепка в водовороте. Именно кресло спасло Хедрука.

Легко, как перышко, оно вращалось с той же скоростью, что и корабль, держа его устойчиво и вместе с пультом управления в одном положении.

Окружающее пространство кишело торпедообразными чудовищно огромными кораблями. Каждый экран показывал с дюжину кораблей в милю длиной, образующих длинную линию, которая полностью окружала его маленькое судно. Из этой массы машин пришла Мысль. Она ворвалась в рубку управления подобно пузырю атомного газа и была настолько сильной, что на мгновение показалось, что она бессвязна. Прошло несколько минут, прежде чем ошеломленный ум Хедрука понял, что титаническая Мысль была не для него, а о нем.

"...!!! (бессмысленно)... разум типа девятьсот минут...

Познавательная ценность Тензор равна... Не уничтожить ли его?"

Безумная мысль возникла у Хедрука, когда он сидел, вцепившись в кресло. Вся эта отчаянная борьба на Земле за межзвездный двигатель оказалась ни к чему. Слишком поздно. Более великие существа давным-давно захватили вселенную, а остальным будет выделена небольшая часть в соответствии с их волей... Слишком поздно...

ГЛАВА 11

Хедрук не знал, сколько времени он провел, сидя в кресле. Когда в конце концов он стал воспринимать окружающее снова, у него было ощущение, как будто он вышел из темноты. Его воля и эмоции вылились в четкую схему действий. Взгляд Хедрука сосредоточился на экранах. Они были подобны окнам, через которые он вглядывался в скопище кораблей, окружавших его. Страх его был не за себя, а за человечество. Их было так много, слишком много. Впечатление от их присутствия было подавляющим.

Но он был жив. Его пальцы метнулись к ручкам управления. Он нацелился в просвет между двумя огромными кораблями и решительно сдвинул белый рычаг до самого максимума.

Его мозг оцепенел, так как возникла темнота - пропасть физической, но не умственной темноты. Хедрук выключил двигатель. Теперь вокруг ничего не было, ни кораблей, ни звезд. Совсем ничего. Экраны работали, но они показывали черноту. Спустя мгновение он коснулся кнопки на пульте управления. Почти немедленно вспыхнуло слово: металл.

Металл! Окруженный металлом! Это означало, что он был внутри одного из огромных чужих кораблей. Как это было сделано, представляло загадку, но если Оружейники на Земле имели вибрационную передающую систему, с помощью которой материальный объект мог быть послан сквозь стены на большие расстояния, тогда поглощение его спасательного судна одним из кораблей было в пределах возможного.

Он, очевидно, был пленником, и в свое время узнает свою судьбу. Они оставили его в живых, и это означало, что они нашли в нем какую-то ценность.

Хедрук оделся в космический костюм. Он чувствовал себя напряженно, но решительно.

- 53

Наконец, приготовившись, он открыл люк и остановился на мгновение, подумав, насколько далеко он находится от Земли, затем вышел из люка.

Здесь не было гравитации, и поэтому он поплыл вниз, оттолкнувшись от корпуса своего судна. Его фонарь посылал яркий луч вниз, высвечивая плоскую поверхность из металла, стены на небольшом расстоянии, резко вырисовывающиеся двери в них.

Картина была естественной, даже обыкновенной. Ему нужно было попробовать все двери, и если одна откроется, пройти через нее. Первая же дверь открылась безо всяких усилий. Спустя мгновение его ошеломленный ум восстановил нервные рефлексы и он почувствовал только сильное удивление.

Он смотрел на город с высоты около двух миль. Город сверкал и сиял от скрытого источника света и был окружен садом из цветущих деревьев и кустов. За ним простиралась сельская местность, полная зелени, лугов и искрящихся ручьев. Все в целом мягко закруглялось вверх в дымку расстояния. За исключением ограниченного горизонта, это напоминало Землю.

В следующий момент ошеломляющая мысль поразила Хедрука. Город, подумал он, земной город в корабле. Его ум не мог охватить этого. Космический корабль, который казался длиной в милю, фактически был по меньшей мере в пятьдесят миль и путешествовал через космос с несколькими сотнями таких же кораблей, каждый размером с планетоид и управляемый сверхсуществом.

Хедрук вспомнил свою цель. Он сдерживал свои мысли на холодном практическом уровне, когда оценивал размеры самой большой двери. Ему показалось, что она достаточно большая. Он вернулся в спасательное судно. На мгновение у него возникли сомнения, разрешат ли загадочные существа ему двигаться. Все зависело от того, что они хотят от него. Его сомнения прекратились, когда маленькое судно мягко скользнуло вниз, прошло через дверь и приземлилось несколькими минутами позже на окраине города.

Благополучно приземлившись, он сидел, пока не утихло неприятное ощущение в его нервах, понимая, что именно этого они хотят от него. Не было сомнений, что над ним проводится какой-то непонятный эксперимент, и хотя все его предосторожности казались смешными, тем не менее, ими нельзя было пренебрегать. Он проверил атмосферу. Воздушное давление было немногим выше четырнадцати футов, содержание кислорода девятнадцать процентов, температура - семьдесят четыре по Фаренгейту, гравитационное притяжение - один "g".

На этом он остановился, так как цифры были те же самые, что и для Земли.

Хедрук снял свой космический костюм. Возможности сопротивления не существовало. Существа, которые могли походя, в несколько минут, создать для него земное окружение, были неуязвимы. Он вышел из спасательного судна. Вокруг была тишина, перед ним простирались пустые улицы, покинутый город. Здесь не было ни ветерка, ни движения. Ближайшие деревья стояли в мертвом молчании, их ветки и листья застыли в неподвижности. Картина походила на сцену под стеклом, сад в бутылке, с его крошечной фигуркой, стоящей неподвижно. Только он не собирался стоять здесь.

Хедрук пошел к белому сверкающему зданию, широкому и длинному, но не очень высокому.

Его стук произвел гулкий звук, и спустя мгновение он попробовал открыть запор. Дверь открылась сразу в вестибюль или холл, небольшую металлическую комнату. Здесь был пульт управления, кресло и мужчина,

- 54

сидевший в нем. Хедрук остановился, когда увидел, что это был он сам, сидящий там, и что это была копия спасательного судна. Хедрук напряженно приблизился, ожидая, что тело исчезнет, когда он подойдет ближе. Но оно не исчезло. Он ожидал, что его рука пройдет насквозь через это фальшивое подобие его тела, но она не прошла. Ощущение одежды было безошибочным, а плоть лица была теплой, когда он коснулся ее пальцами. Хедрук, который был в кресле, не обращал на него внимания, а продолжал смотреть на главный экран пульта.