"ИНТЕРЕСНЫЙ ПРИМЕР ЭНЕРГЕТИЧЕСКОГО ИМПУЛЬСА, ПРОДОЛЖАЮЩЕГО ДЕЙСТВОВАТЬ, КАК ЕСЛИ БЫ НИКАКИХ ВЫСШИХ СИЛ НЕ БЫЛО ПРИЛОЖЕНО..."

"НЕТ! - Ответ был холодным. - ЧЕЛОВЕК ЗНАЕТ О НАС. ЦЕЛЬ, ДВИЖУЩАЯ ИМ, БЫЛА ДОСТИГНУТА, НЕСМОТРЯ НА ЕГО ЗНАНИЕ О НАС, О НАШЕМ ПРИСУТСТВИИ".

"ТОГДА ОН ДЕЙСТВОВАЛ НЕЛОГИЧНО".

"ВОЗМОЖНО, НО ДАВАЙ ДОСТАВИМ ЕГО НАЗАД, СЮДА..."

Хедрук понял, что наступил критический момент. Много раз он думал о том, что будет делать, когда вернется туда вновь, и уже более минуты он делал это.

Его глаза были закрыты, тело спокойно, ум расслаблен. Это не было тем крайним состоянием, которое древние индусы называли Нирваной, но это было глубоким расслаблением, и уже целое тысячелетие большие институты, изучающие мозг, использовали его для любого умственного тренинга. Сидя в кресле, Хедрук почувствовал устойчивую и сильную пульсацию, которая сотрясала громом его мозг. Это было биение его сердца с сопутствующим ему шорохом потока крови и всех десятков тысяч мускульных напряжений с их собственными крошечными звуками - и эта физическая фаза скоро прошла. Он был наедине с полным спокойствием и полным миром.

Его первые впечатления были: он сидит в кресле, но в кресле своей комнаты. Через несколько секунд он понял, что кресло находится в спасательном судне, которое в свою очередь было внутри одного из огромных космических кораблей чужаков.

Хедрук вздохнул и открыл свои глаза. Итак, его сопротивление потерпело неудачу. Это было очень плохо, но, конечно, он не так уж и рассчитывал на успех. Хедрук продолжал сидеть в многофункциональном кресле управления, потому что расслабление было его единственным способом сопротивления, и он намеревался продолжать его.

- 88

Хедрук подавил возникшее возбуждение, когда он понял, что случилось. Процесс расслабления сработал в некоторой степени. Паукообразные существа доставили его обратно в его спасательное судно, но их воздействие на его мозг было частично сломлено, и некоторые из иллюзий исчезли из нео.

Первая из них была, что здесь находится более одного корабля. Сейчас, свободный от их контроля, он мог видеть, что здесь был только один. Второй иллюзией было, что его спасательное судно находится внутри их корабля. Теперь он видел, что это не так.

Его мысли прервались.

"Человек, не вынуждай нас уничтожить тебя".

Он ожидал мысленного вмешательства, инстинктивно съеживаясь в предчувствии титанического удара. Шок оказался отличным от ожидаемого. Мысль чужака утратила силу. Она оказалась далекой, слабой. Хедрук почувствовал удивление, затем изумленное понимание. Это было реальностью. Раньше они, должно быть, установили с ним мгновенную и полную мыслительную связь. Теперь их мысли приходилось достигать его снаружи. Его положение показывало постепенное улучшение. Паукообразные существа, которые казались настолько превосходящими его, теперь с каждым мгновением теряли свою значимость. Четыреста кораблей стали одним. Кажущийся непостижымым умственный контроль уменьшился теперь до приемлемых размеров. У него не было сомнения, что их угроза уничтожить его была на физическом уровне. Они имели в виду, что используют энергетические лучи против него.

Но все же ситуация была такой же опасной, как и раньше. Он должен играть свою роль осторожно и ждать удобного случая. Он ждал, и вскоре пришла мысль, направленная к нему:

"Это правда, что ты успешно освободился от нашего умственного контроля и обнаружил, что здесь только один корабль. Тем не менее, мы намерены еще раз использовать тебя, и, следовательно, ты должен сотрудничать с нами под угрозой немедленного уничтожения в случае отказа".

"Конечно, - сказал Хедрук, - я сделаю все, что требуется, если только не имеется в виду такой вид сотрудничества, как предоставление своего тела для расчленения".

"Мы намерены, - пришел быстрый ответ, - продолжить изучение близнецов Ниланов. Так как вы были подключены к их родственной связи, когда были под нашим контролем, мы можем обойтись без близнеца на Земле и работать прямо через вас. Это будет не больно, но вы должны уступить себя для исследований".

Хедрук запротестовал:

"Я слышал, как один из вас сказал, что Гил Нилан умер. Это было прежде, чем меня вернули на Землю. Как я могу работать с мертвым человеком?"

Ответ был ледяным:

"Пожалуйста, позвольте нам самим справиться с проблемой восстановления клеток. Вы подчиняетесь нам?"

Хедрук заколебался

"А вы собираетесь оставить меня живым - потом?"

"Конечно, нет".

Он ожидал этого ответа, но тем не менее, это было потрясением.

"Я не понимаю, с какой стати вы ожидаете от меня сотрудничества на такой основе?"

- 89

"Мы сообщим вам о моменте смерти. Это даст вам эмоциональное возбуждение, которого вы жаждете, и таким образом, будет соответствовать вашим потребностям".

Хедрук ничего не отвечал некоторое время. Он был очарован. Эти чудовища думали, что они доставят удовольствие человеку, сказав ему, когда он должен будет умереть. Так вот насколько они продвинулись в исследовании эмоциональной человеческой природы! Казалось невероятным, что кто-нибудь мог так заблуждаться. Интеллектуально отношение этих существ к жизни и смерти, должно быть, представляло собой крайний стоицизм. Вместо того, чтобы попытаться укусить руку, которая тянулась уничтожить его, каждый паук, вероятно, проверял все способы побега и, не найдя подходящего, принимал смерть без борьбы.

Наконец, Хедрук сказал со сдержанной яростью:

- Вы, кажется, чрезмерно хорошего мнения о себе. Вы находитесь в корабле размером с маленькую луну. Вы, очевидно, пришли от интеллектуально высшей цивилизации. Мне хотелось бы увидеть планету, которая произвела вас, ее промышленность, ее жизнь. Это было бы интересно. Вне сомнения, ваша система логики хорошо подходит для вас, но вы ничего не поняли в человеке, если думаете, что все, в чем я заинтересован, это узнать, когда меня убьют.

"А что вам еще хотелось бы знать?"

В вопрошающей мысли чувствовался интерес.

Хедрук ответил устало:

- Все в порядке, вы победили. Мне хотелось бы узнать, когда я смогу что-нибудь поесть.

"Пища! - Его собеседник взволновался. - Ты слышишь это, *** (бессмыслица)!

"Что интереснее всего, - пришла другая мысль, - в критический момент потребность в пище возрастает. Это кажется значительным".

Хедрук сказал:

- Что вы хотите, чтобы я сделал?

"Уступил".

- Как?

"Подчинился. Думая о мертвом теле".

Он вдруг подумал: бедный Гил, лежащий безжизненно в бескрайнем море песка, его клетки уже съежились от повышающейся температуры по мере того, как планета движется ближе и ближе к одному из своих двух солнц. Страдания кончились. Останки не чувствовали боли от тепла, раздражающих уколов песчинок, не чувствовали жажды и голода, не испытывали страха и беспочвенных надежд. Смерть пришла к Гилберту Нилану, как и ко всем людям. Боже, благослови его.

Хедрук намеренно остановил эту интенсивную эмоциональную реакцию.

- Постойте, - сказал он, удивленный, - я начинаю чувствовать так, как если бы я был его братом.

"Это, - пришла мысль, - одна из удивительных особенностей человеческого существа, то, как одна нервная система отвечает на импульс другой системы. Сенсорный аппарат, участвующий в этом, не имеет аналога в мире разума. Но теперь сядь и осмотрись кругом".

Хедрук посмотрел на экран. Он увидел, что сцена изменилась. Большой корабль, пленником которого он был, поднялся выше, его огромный корпус заполнял передний и задний экраны и был виден также на верхних правом и левом экранах. Там, где он находился прежде, теперь была пропасть пространства, и в этой бездне плыло два белых солнца. Сперва они были крошечными, немного ярче звезд, но они росли. И далеко слева появилось еще одно крошечное солнце. Две большие звезды достигли уже

- 90

шести дюймов в диаметре. Они казались сначала совсем рядом друг с другом, затем раздвинулись больше. Одна из них подвигалась все ближе и увеличивалась в размерах. Второе солнце отходило все дальше и дальше влево. Приборы показывали, что оно находится на расстоянии трех биллионов миль.