— Перечислить, что ли? — обиженно спросил Василий. — Так ведь уйдет уйма времени… — Однако, боясь, что ему не дадут договорить, принялся перечислять: — Ну, во-первых, я в детстве увлекался футболом… И добивался успехов!

— Ты и сейчас в хорошей спортивной форме, — сказал Юрий. — Ты — ого-го! Телом и душой молод.

— Во-вторых, в меня влюбилась классная девчонка, — бодро продолжил Василий. — Премию получил на олимпиаде. И на службе немало их было… Вообще по службе я продвигался быстро…

— А почему ты называешь работу службой? Василий взглянул на Юрия и осекся. Только сейчас он заметил, какие у него глаза.

— Тебе смешно?

— Немножко, — ответил Юрий. — Я смеюсь над собой. Знаешь, о чем я сейчас подумал? Наверное, если проверить память многих людей, она окажется засоренной, как мусоропровод.

— Это называется цена памяти? — с вызовом спросил Василий.

— Скорее цена жизни. — Юрий уже не улыбался. — Не понимаю, почему ты не начал с других радостей: хорошие вещи, квартира, собственный транспорт?

— Это тоже необходимо для счастья, — упрямо тряхнул головой Василий.

— Ты мне рассказывал о своей теще… Ты согласился бы жить как она?

— Она — дура и мещанка, — зло сказал Василий. — Муравьиное счастье — побольше в нору натащить…

— Оказывается, ты не желаешь муравьиного счастья? — дурашливо спросил Юрий. — Но разве каждый не хочет жить по формуле «не хуже, чем другие»?

— А что в этом плохого? — взвился Василий. — В конце концов, все люди равны!

— Равны, успокойся, равны. Это было записано еще в древней декларации. И ты абсолютно прав. Но я читал в книгах, что один ищет счастье в том, чтобы одеваться не хуже другого, а другой будет счастлив, если узнает то, о чем еще не знают другие. И при этом рискует сложить голову. Как же их уравнять? Или книги врут?

— Нет, не врут, — угрюмо подтвердил Василий и раздраженно напомнил. — Ты говорил о потоках лио. Надеюсь, они-то, как объективное явление природы, доступны всем?

— Боюсь, что нет, — ответил Юрий, с жалостью глядя на Василия. — Ни на Земле, ни где-либо в другом месте.

— В другом месте? Где же именно? Василий пристально посмотрел на Юрия. Ему показалось, что сосед смутился. Он понял, что настал его час для торжества. Спина и руки Василия покрылись гусиной кожей.

«Кажется, я раскусил его, — думал он. — Этот тип — пришелец с других планет! Это объясняет многое. Вот почему он с такой готовностью всех выслушивает! Ему нужна информация о Земле, о человеке. Для чего? Почему он не заявит о себе официально, не обратится к правительству? А вдруг он собирает информацию, чтобы его соплеменники могли беспрепятственно поработить нас или уничтожить? Возможно, они ищут планету для переселения…»

Устрашающие сведения, почерпнутые из прочитанных научно-фантастических книг, еще кружились хороводом в голове, но Василий уже знал, в чем состоит его долг. Он будет всюду сопровождать пришельца, как тень. Он постарается окончательно убедиться в своих подозрениях и спасет человечество от порабощения. Он станет прославленным землянином, и тогда кое-кто пожалеет, что выбрал не того себе в мужья.

Быстрой семенящей походкой, потирая длинные руки и о чем-то разговаривая сам с собой, по коридору шел высокий костлявый человек. Он часто оглядывался, поворачиваясь всем корпусом, вздрагивал. Завидев Юру и Василия, человек умоляюще посмотрел на них и прижал палец к губам. Василий сразу понял, что перед ними пациент из психиатрического отделения, и потянул своего собеседника за рукав. Юрий вырвал руку и поманил больного к себе.

— Осторожно, они следят за мной, — зашептал больной, подходя к ним вплотную.

Василий был готов сорваться с места и бежать сломя голову подальше от этого незнакомца. Все прежние опасения разом вспыхнули в голове.

— Не бойся. Мы победим их! — торжественно пообещал Юрий больному.

— Разве это возможно? — больной зачарованно смотрел на неожиданного спасителя.

— Вполне, — заверил его Юрий. — Мы уничтожим их навсегда с помощью новейшего оружия гаммафонида.

— Они уже давно следят за мной. С тех самых пор, как Орион переместился к Южному Кресту.

— Знаю, — твердо ответил Юрий.

— Они летают на корабле, кружат, — продолжал больной. — Хотят захватить Землю. Один я знаю о них. Они сговорились меня уничтожить.

По его лицу с водянистыми выпученными глазами прошла судорога.

— Ждите здесь!

Больной сделал несколько торопливых шагов и замер, вглядываясь в потолок.

— Уйдем отсюда, — зашептал Василий Юрию. — Разве ты не понял, что он ненормальный?

— А что такое норма? — громко спросил Юрий, Больной повернулся, снова подошел к Юрию и стал рассказывать, как впервые обнаружил слежку за собой.

— Когда ты слышишь их голоса? — Юрий был абсолютно спокоен.

— Вечером, когда звери идут на водопой, — ответил больной не раздумывая.

— Когда ты услышал их голоса в первый раз?

— Каждая минута — мучение, — простонал больной.

— Знаю, но сколько минут прошло? — настаивал Юрий.

— Восемьсот двадцать две тысячи двести сорок, — быстро проговорил ненормальный. — Второй год. Восемьсот двадцать две тысячи двести сорок минут, пятьсот семьдесят одни сутки. Еще семнадцать суток — и мне конец.

— Подсчитай, сколько это минут, — приказал Юрий.

— Двадцать четыре тысячи четыреста восемьдесят, — тотчас откликнулся больной, став по стойке «смирно».

— Извлеки квадратный корень из названного тобой числа.

Ответ прозвучал незамедлительно:

— Сто пятьдесят шесть целых и много тысячных. Перечислить их все?

— Потом. Где ты научился так быстро считать?

— Нигде, — больной изменил позу, заложил руки за спину.

— Как же это тебе удается? — Юра тихонько толкнул в бок Василия локтем.

— Не знаю. Ты спрашиваешь — я отвечаю. Ты — большой, сильный. Ты добрый… Сможешь их победить?

— Конечно. Я же обещал тебе, — уверенно произнес Юрий.

Больной робко улыбнулся.

— Верю тебе.

Где-то раскрылись двери кухни. Запахи бульонов и тушеной капусты разнеслись по коридору.

— Иди в столовую, обедай, — сказал Юрий. — Они больше никогда не смогут причинить тебе зла.

Больной выпрямился, выпятил худую грудь, сделал «под козырек» и устремился по коридору в ту сторону, откуда доносились запахи пищи.

— Он вычисляет как машина, — озадаченно прошептал Василий, глядя ему вслед.

— У него развились и другие качества, не свойственные такому нормальному человеку, как ты, — сказал Юрий без тени насмешки. — Он ощущает потоки лио, но воспринимает их искаженно, видит кусочки другого мира, существующего рядом, проходящего сквозь наш, но не умеет расшифровать увиденное, боится его. Появляются галлюцинации. Но он излечится от них, в этом я помогу ему…

Юрий и Василий поднялись на другой этаж. Здесь в настенных витринах ожидали своих хозяев надувные резиновые слоны, зайцы, жирафы, а в холлах стояли маленькие столики и стульчики. Вот из палаты вышли в коридор двое — благообразный старик и девочка лет пяти с заплаканным лицом. Юрий быстро подошел к ней, нагнулся, заглянул в испуганные глаза и сказал:

— А здесь показывают мультфильмы о Гоше и капусте.

Девочка недоверчиво скосила на него взгляд.

— На этаж выше, в кинозале, — продолжал Юрий. — Ты сможешь давать указания Гоше, как себя вести. Он будет их выполнять. Сама увидишь.

— А так бывает? — спросила девочка. Слезы мгновенно высохли, оставив на щеках две полоски. Лицо оживилось, на щеках появились ямочки.

— Вы врач? — спросил старик у Юрия, и тот утвердительно кивнул головой.

— Тогда, может быть, вы сумеете что-то посоветовать нам?

— Возможно.

«Да что же он делает, самозванец?! — возмутился Василий. — Один неправильный совет может стоить жизни ребенку. А для чего ему это нужно? Хочет разобраться в организме человека? Что же делать? Как сорвать его планы?»

— Пойдем в ваш кабинет? — спросил ничего не подозревающий старик.