В основном это наваждение с проблемами объясняется той Великой тройкой, заложившей традиции западного мышления. Сократ старался показывать, что неправильно, и поэтому у нас сильно развито критическое мышление. Несомненно, это полезно, так как решение проблем ведет к улучшению. Но опасность в том, что мы так поглощены проблемами, что пренебрегаем творческими и созидательными аспектами мышления.

Нужно сказать, что существуют довольно практические причины для нашей одержимости проблемами.

1. Проблема — это как головная боль или камешек у вас в туфлях; вы знаете о ее присутствии, так как она дает о себе знать. Но в противоположность ей творческая способность никогда не дает о себе знать — вы должны вытащить ее на поверхность, дав ей определение.

2. Очень часто вы «вынуждены» думать о проблемах. И здесь дело не в выборе. Если у вашей машины проколется шина, то вам придется что-то с этим делать. Как и в случае с крышей, которая протекает, или когда сковородку вдруг охватывает пламя. Практически все остальные типы мышления являются необязательными. К ним не прибегают или используют только после того, как уделили внимание проблеме. В делах срочное предпочитается важному, и поэтому много времени тратится на урегулирование срочных дел и очень мало времени остается на действительно важные дела.

3. Наверное, главная практическая причина, почему мы настолько одержимы проблемами, заключается в том, что решение проблемы дает «реальную», видимую и предсказуемую пользу. Вынув камешек из туфли, вы знаете, какая будет польза, как и в случае, когда решите проблему с протекающей крышей или почините свой принтер. Что касается других типов мышления, то здесь польза необязательна, обобщенна или неочевидна. Если у вас возникла творческая идея, то вы не знаете, какую пользу она вам принесет, будет ли она практичной, можно ли ее легко применить, понравится ли она другим и т. д. Напротив, все с удовольствием воспримут и будут готовы применить решение проблемы. И именно эта немедленная выгода делает решение проблем таким привлекательным.

4. Общая картина мира говорит нам, что все хорошо и станет даже лучше в процессе эволюции. Материально-технического обеспечения достаточно. Все остальное разрушительно, рискованно и способно вывести из душевного равновесия. Все удовлетворены. Делайте то, что вы делаете, и продолжайте делать это. Проблемы надо решать, так как они мешают.

Именно поэтому люди верят, как их учили, что мышление связано только с решением проблем.

Хочу еще раз подчеркнуть: я ничего не имею против решения проблем. Это очень ценная и эффективная часть мышления, и у меня нет ни малейшего желания показывать, что здесь что-то не так. Я лишь против веры в то, что мышление связано с решением проблем, что мы должны использовать его лишь для решения проблем. И я считаю, что именно эти заблуждения очень опасны.

В этом вопросе мое отношение точно такое же, как к традиционному мышлению и вкладу Великой тройки. Я ничего не имею против критического и аналитического мышления. Оно замечательно и играет ключевую роль в мышлении, но это только часть всего процесса, и я против убеждения, что этого достаточно.

Я хотел бы вспомнить аналогию, к которой прибегал ранее. Я говорил, что ничего не имею против задних колес машины — они замечательны, но их одних недостаточно.

Другая аналогия касается еды. Человек нуждается в ней, но переедание создает проблемы здоровью, и это вина того, кто переедает, а не самой еды. Таким образом, в своей одержимости критическим мышлением и решением проблем виноваты мы сами, а не процессы.

В то время как Запад был занят решением проблем и устранением дефектов, японское мышление (не находившееся под влиянием Великой тройки) уделяло внимание не проблемам, а просто хорошим вещам и старалось сделать их еще лучше. Сейчас Запад тоже пытается выработать у себя такую привычку, делая акцент на «качестве». Но только качества недостаточно — нам нужно и творчество. Постоянное улучшение одной и той же вещи может быть недостаточным, когда есть более важные занятия.

Чтобы показать громадное разнообразие различных мыслительных ситуаций, ниже я приведу примеры некоторых из них.

Приведенный ниже список мыслительных ситуаций ни в коем случае не является исчерпывающим. Многие читатели легко смогут дополнить этот список своими ситуациями, которые я, возможно, упустил. Цель этого списка — высказать предположение, что определение цели мышления может быть очень различным, в зависимости от того, что мы хотим сделать, и от типа мыслительной ситуации.

В любом случае ключевой вопрос состоит в следующем:

• Что Я ХОЧУ ПОЛУЧИТЬ НА ВЫХОДЕ?

Четкий ответ на этот вопрос ведет к определению цели мышления.

Я использую это слово в его «простом» смысле. Есть проблема. Есть неудачная попытка. Есть дефект. Есть отклонение от того, что должно быть. Что-то не так. Возникает боль. Возникает опасность. Есть вмешательство в то, что мы хотели бы сделать. Наверное, существует препятствие, которое надо преодолеть. Весьма возможно, что нам надо преодолеть какую-то брешь. Вероятно, что-то стоит у нас на пути.

Если говорить в целом, то существует что-то, что надо исправить. Нам хотелось бы избавиться от проблемы, точно так же как больному человеку от своей болезни. Мы хотим устранить вмешательство этой проблемы, убрать барьер или препятствие, возникшее в результате этой проблемы.

Вмешивающийся тип проблемы отличается от препятствующего — первый имеет отношение к нашему нормальному поведению, а второй пытается загородить тропинку, по которой мы хотим идти. Однако оба типа являются препятствиями, без которых желательно обойтись.

«Я не могу уехать, так как мне не с кем оставить кота».

«Громкая музыка моего соседа мешает мне спать ночью».

«Транспортные пробки в городах становятся просто ужасными».

«Наши поставщики повысили цены».

«Профсоюзы грозят объявить забастовку».

«Количество уличных преступлений возрастает».

• В РЕЗУЛЬТАТЕ Я ХОЧУ НАЙТИ РЕШЕНИЕ ЭТОЙ ПРОБЛЕМЫ.

Задача — это то, что мы хотим сделать. Мы можем поставить себе задачу сами; это может сделать кто-то другой.

Некоторые люди, одержимые проблемами, говорят о поиске проблем, когда имеют в виду определение задачи. Задача — это лишь то, что мы хотим делать.

Когда в результате вызова от одного очень известного математика я поставил перед собой задачу изобрести простую игру, это была задача, которую я поставил себе сам.

Очень часто мы вполне довольны нашим каждодневным существованием — нам всего достаточно, мы не ставим перед собой никаких задач. Мы не ставим перед собой смелых задач, так как их наверняка будет сложно решить. Обретая все большую уверенность в своем мышлении и творчестве, мы получаем желание ставить смелые цели.

«Я хочу научиться говорить по-китайски».

«Я хочу составить список самых творческих людей этого города в области рекламы».

«Я хотел бы придумать что-нибудь, что побудило бы женщин пить больше пива».

«Яхочу основать дом для бездомных подростков».

«Я хочу создать самую лучшую таможенную службу для авиалиний».

«Я хочу найти новый способ приготовления капусты».

• Я ХОЧУ НАЙТИ СПОСОБ РЕШЕНИЯ ЭТОЙ ЗАДАЧИ.

Мечта — это особый вид задачи; она появляется у вас в голове, или вы постепенно ее создаете. Судя по определению, мечту невозможно реализовать.

Относясь к мечте как к отговорке ничегонеделания или компенсации за что-нибудь, вы никогда ее не достигнете.

Однако не вижу причины, почему время от времени мы не должны прилагать мыслительные усилия для достижения этой мечты.

У моего друга когда-то была мечта дирижировать оркестром, исполняющим симфонию Малера, но он не был музыкантом. Однако он поставил перед собой цель реализовать эту мечту и добился своего, став дирижером именно этой симфонии.