Если вы хотите, чтобы процессуальная работа вас исцелила, вы должны решить еще одну тонкую проблему. Вы, вероятно, помните, что в предыдущей главе я противопоставлял процесс состояниям. Исцеление и болезнь — всего лишь станции в пути. Вы можете сойти на одной из них или опять сесть в поезд. Но для меня и для вашей жизненной энергии, выздоровление и недомогание — это всего лишь состояния. Если вы занимаетесь процессуальной работой, вас интересует жизненный процесс в целом, а это значит, что для вас неважна какая-то одна станция. Главное — проехать весь маршрут. Ваш процесс вовремя обеспечит вас всем необходимым. Если вы научитесь следовать своему процессу, не оседая на одной станции, или цели, вы станете индивидуированной личностью. Ваша жизнь станет богаче, и вы научитесь возвращать свои проекции и интегрировать свою боль.

Здесь следует сделать еще одно важное замечание: проекция сама по себе является процессом. Мало толку заявить, что у вас, к примеру, комплекс негативного отца. Это всего лишь станция. Будет гораздо лучше, если вы сможете сесть в поезд, «въехать» в свой аффект, а позже сойти на станции «Осознание». Возможно, поначалу вы возненавидите отца, а в конце пути обнаружите, что стали немного похожим на него, и приобретете способность к трезвому и расчетливому анализу. Процесс ведет вас от аффекта к инсайту. Но если вы попытаетесь достичь станции «Осознание», миновав городок под названием «Эмоция», вам никогда не прибыть в желанный пункт. Человек, о котором я только что рассказал, пытался достичь понимания, не пройдя через необходимый физический аффект, и в течение десяти лет не мог никуда приехать со своими проблемами. На практике я наблюдаю людей, находящихся в разных пунктах на пути между аффектом и инсайтом. Кто-то застрял на аффекте, другие надолго завязли в понимании. Немногие отваживаются двинуться в путь, куда бы он ни вел.

Важнейшая проблема, с которой я часто сталкиваюсь, состоит в том, что люди не научились пока работать со своими чувствами. Из миллиона родителей едва ли найдется один, который спрашивает своего ребенка: "Расскажи, что ты чувствуешь в животе, ногах, коленках? Расскажи про свою головную боль". Напротив, вся наша культура восстает против слишком сильного ощущения боли. Люди все еще не научились любить себя, но научиться этому придется. Им придется изменить взаимоотношения со своим телом. Без этого не обойтись. Важно принять боль, побыть с ней и прочувствовать ее. Многие негативные проекции берут начало в канальных блоках, в неосознанности чувств и проприоцептивных ощущений. Позитивная проекция на кого-либо может оказаться опасной в такой же мере, как и негативная. Если весь ваш телесный опыт проецируется вовне, это означает, что вы все еще не умеете любить себя. Фактически позитивную проекцию интегрировать еще труднее, чем негативную, поскольку она так приятна. Но в ней есть нечто обедняющее, обкрадывающее вас самих, и поэтому в психологическом смысле она просто опасна.

Недостаточный контакт с собственным телом вызывает у людей нерешительность и подозрительность в отношении работы с телом.

Я вспоминаю одного пациента, который умирал от рака. Все его тело было поражено опухолями, но он говорил совсем не об этом. Войдя к нему в палату, я обнаружил, что единственная тема, которую он хотел обсуждать, касалась его жены. "Моя жена, Арни, моя жена, — жаловался он. — Она так холодна, она никогда меня не поцелует, не возьмет за руку. У нее всегда такой усталый вид. Она порядочная и умная женщина, но, увы, совсем не умеет быть мягкой и нежной".

Случилось так, что я был знаком с его женой. Его слова не соответствовали истине: она могла быть и нежной, и заботливой. Я подумал, что проблема кроется в их взаимоотношениях. Тем не менее существенно то, что мой пациент чувствовал все именно так, даже если это и было неправдой. Для меня было важно понять, что он проецировал на нее и что он затем делал со своей проекцией. "Как мне быть?" — спросил он. Мы только что подробно поговорили о работе с телом, и я сказал: "Почему бы вам не стать более заботливым по отношению к себе? Если ваша жена не слишком к вам внимательна, почему бы, в конце концов, не позаботиться о себе самому?"

— Как это? — удивился он.

— Я говорю: позаботьтесь о себе. У меня нет никаких рецептов. Каждый человек уникален.

Но он настаивал:

— Что значит: позаботьтесь о себе?

— Ну а что бы вы хотели от своей жены?

— Мне хочется, чтобы она обняла меня и положила голову мне на грудь.

— Замечательно, продолжайте. Расскажите об этом как можно подробнее.

— Забавно, — заметил он, проникаясь своим видением. — Ее голова у меня на груди, рука — на плече, но я совсем не думаю о сексе. Я просто прислушиваюсь к ее дыханию.

— Тогда давайте слушать ваше дыхание вместе, идет?

Ему этого очень не хотелось. Он был швейцарским джентльменом 65 лет, и слушать свое дыхание ему было столь же неловко, как семнадцатилетнему хиппи разгуливать в смокинге. Но он знал, что дни его сочтены, а умирающие всегда склонны пробовать что-нибудь новое. Мы стали слушать его дыхание, а затем по моей просьбе он усилил дыхание и около 20 минут издавал глубокие громкие звуки. Глубокое дыхание привело к гипервентиляции, а спустя некоторое время он рассмеялся:

— Ух ты, почему я не делал этого раньше. Я как пьяный… Не пойму, куда девалась моя боль?

— Какая боль? — я был поражен.

— Ну эти опухоли… Я не чувствую никакой боли… — Он продолжал дышать таким образом в течение еще 25 минут, а я тем временем усиливал движения его тела.

— Сидя здесь, в кресле, сосредоточьте ваше внимание на плечах. Следите за их ритмом, — попросил я.

Потом он сообщил: "У меня только что было какое-то фантастическое видение. Я выхожу в космос, и там очень красиво. Что мне делать дальше?" Когда вы работаете со своим телом, у вас обостряется проприоцептивное, или телесное, сознавание. Однако минут через 15 вы можете заметить, что переключились с проприоцептивного канала на визуальный и начали фантазировать. Видение — это особый, удивительный вид фантазии, который вас глубоко затрагивает, эмоционально и физически. Это живая картина физического переживания. Более того, если вы приучите себя медитировать над сновидением или картиной, то через некоторое время сможете почувствовать их в своем теле.

Позже пациент заснул, и ему приснилось, что он сидит внутри круга, образованного парами мужчин и женщин. Женщина и мужчина, сидевшие напротив друг друга, должны были заниматься любовью, но между своим пенисом и вагиной своей партнерши мой пациент увидел кусок дерева, который мешал им соединиться. В этот момент он проснулся. Я спросил, с чем у него ассоциируется дерево. Он ответил: "Дерево, болван, тупица". Тогда он вдруг понял, каким глупцом он был по отношению к своему телу. Таким образом, обратившись к своим телесным проблемам и повысив степень своего телесного сознавания, пациент встретился с тем, что Юнг называл анимой, женщиной внутри мужчины. Она символизировала его способность испытывать чувства и ощущать свое тело. Мы посвятили еще несколько встреч телесной работе, и мой пациент сумел установить более глубокий контакт со своим телом и тем самым со своей женой. Их отношения заметно улучшились. Он бессознательно использовал свою опухоль, чтобы развиваться и стать более чувствительным и заботливым по отношению к себе. Последние дни его жизни были исполнены глубины и незаурядности, и, как подсказывает один из его снов, умер он индивидуированной личностью.

Успех работы с телом полностью зависит от пациента. Есть люди, которых можно отнести к кинестетическому типу. Они склонны к отреагированию своих чувств, как, например, человек с боксерской грушей. У них наблюдаются процессы, которые направлены вовне и которые выражаются в экстравертивных физических действиях, драматичных по форме. Для других людей такие действия абсолютно неприемлемы, и если заставлять их это делать, они могут даже заболеть. Тот пациент, умиравший от рака, был исключительно интровертированным, он не осмеливался выражать многие из своих чувств в моем присутствии. Я сидел с ним в течение 40 минут, просто дышал вместе с ним и наблюдал. Я видел, что его естественный процесс — ощущать себя изнутри, и только. А вот пациент с зобом нуждался в том, чтобы выражать себя гораздо более агрессивно и открыто. Многие терапевты полагают, что им в любом случае необходимо помочь пациенту драматизировать и отреагировать все его проблемы. Однако, как мы только что видели, все зависит от индивидуального процесса.