Конь всем своим видом подбивал своего хозяина на головокружительные подвиги, но это ему не удалось. Володя устал. Ему хотелось пожить в тишине.

Вздохнув, он слез с коня и задал ему корма. Когда-то давно конь питался морской травой из матраца. Вспомнив об этом, Володя подвел друга своего боевого младенчества к постели. Дыра в матраце оказалась зашитой, пришлось снова открыть ее.

Конь равнодушно нюхал черную морскую траву, но Володя знал, что он просто хитрит: стоит отвернуться — конь начнет есть. Тем временем можно построить конюшню. Володя вытащил все кубики и коробки, какие у него нашлись, и начал возводить стену вокруг коня. На некоторых кубиках были напечатаны части всевозможных диких зверей. Вот белый клык и часть хобота. Этот от слона. Вот полосатый хвост тигра, а вот его бок, тоже весь в оранжевых и черных полосах. Если не полениться, то можно сложить целого тигра.

Когда зверь был составлен, Володя порычал за него, и вдруг его осенила мысль, что конь, в общем, похож на тигра. Не хватало только черных полос на его боках. И чем больше он думал, тем яснее было желание исправить это явное упущение природы.

Полосы он нарисовал. Баночки ихтиоловой мази не хватило. Пришлось дорисовывать угольками из печки. Тигр получился коричневый и рыжий. Конь остался доволен, Володя тоже.

Теперь пришлось строить не конюшню, а клетку. Потом тигр вырвался и убежал в лес. Все цветы в горшках, какие только были в доме, изображали дикий лес.

Тигр, удирая от бесстрашного охотника, поломал любимую мамину гортензию, при этом он страшно ревел на весь дом.

Решительная схватка произошла в горах среди вечных снегов. Володя так ловко свалил разъяренного зверя и так прижал его, что на сугробах отпечатались коричневые ихтиоловые полосы.

В горячке он даже не заметил, что горой оказалась мамина постель, а сугробами — подушки. Все это обнаружилось позже, когда мама пришла с работы.

Это было потом. А сейчас отчаянный охотник, загнав тигра в клетку и накормив его лепестками сломанной гортензии, устал и захотел отдохнуть.

Он забрался на мамину постель и спокойно уснул.

Прошел еще один день. Володе разрешили выходить на крыльцо. Когда мама пришла с работы, он встретил ее радостным криком:

— Мамочка пришла моя дорогая!

Мама быстренько поцеловала его в лоб.

— Что-то, сын мой дорогой, ты весь в краске. Ты что, носом рисовал?

В самом деле, к рукам и даже к лицу пристало немного той ярко-рыжей краски, которой он нарисовал сегодня своего недруга Ваську Рыжего, за то, что тот…

Но прежде чем рассказать маме, за что он отомстил Ваське Рыжему, необходимо ей рассказать про слона, которого он встретил сегодня утром.

Но маме все некогда. Она ставит на плитку обед, а сама начинает переодеваться. Потом она умывается и заставляет умываться Володю. Потом они обедают.

Пообедав, мама моет посуду, а Володя вытирает ее суровым полотенцем и рассказывает про слона…

С утра все было так хорошо, что, наверное, со стороны было просто приятно посмотреть на Володю. На нем была клетчатая рубашка, такая чистая, что еще даже не измялись складочки от утюга. В первый раз после болезни мама разрешила ему погулять по двору, но с тем условием, чтобы за калитку ни шагу.

Он ходил по зеленой траве двора от калитки до крыльца и от крыльца до навеса, где лежат дрова.

Трава была мелкая и с утра холодноватая, так что ходить по ней босыми ногами было просто приятно.

Белая кошка сидела на краю крыши и делала вид, что она пришла погреться на солнышке и что воробьи ее совершенно не интересуют. Воробьи прыгали по коньку и дразнили кошку, а она только щурила глаза.

На носу у кошки было большое зеленое пятно. Сразу видно, что она понюхала краску на палитре. Кошка принадлежала Ваонычу.

Елена Карповна вышла на крыльцо. На ней, несмотря на жаркую погоду, темное платье, а голова повязана желтым в мелкую крапинку платком. Она погрозила Володе и спросила:

— Какую каверзу опять задумал?

Володя ничего ей не ответил, и она ушла, так стукнув калиткой, что воробьи дружно рассыпались в разные стороны.

Вдруг на улице послышался необыкновенный шум, крики ребятишек и возбужденные голоса взрослых.

Володя не выдержал и, приоткрыв калитку, выглянул на улицу. Выглянул и замер от восторга.

По улице шел слон!

Самый настоящий, живой-разживой слон!

Шел, не торопясь переставляя свои толстенные, как диванные валики, ноги и отмахиваясь от мух мягкими, похожими на лопухи, ушами.

Прохожие сначала ахали от неожиданности, но потом успокаивались и сообщали друг другу:

— Смотрите-ка, слон по улице идет!

Ребятишки бежали за слоном, а некоторые, самые отчаянные, заскакивали вперед и восторженно орали.

Васька вел себя совсем уж нахально. Сначала он бежал по тротуару и отталкивал мальчишек с таким видом, будто слон — это его собственность, будто он купил его на базаре.

Потом он начал показывать свое удальство. Он забегал вперед, строил рожи и, размахивая руками, плясал перед самым хоботом слона.

А слон шагал, не обращая на Ваську никакого внимания.

— Наверное, он из цирка убежал, — сказал кто-то.

Другой возразил:

— Как же, убежал! Это они его для рекламы выпустили. Чтобы народ заманывать….

Какой-то толстяк снял соломенную шляпу и тонким голосом пропищал:

— Это безобразие — так распускать слонов!..

Но Володя подумал, что никакого тут безобразия нет и вообще было бы здорово, если бы слон вдруг свернул с дороги и вошел к нему во двор. Ему даже показалось, что слон тоже так подумал и вроде даже замедлил шаг.

Распахнув калитку пошире, Володя призывно пощелкал языком, заманивая слона, но тот прошел мимо, даже не посмотрел на него.

Встречные машины сворачивали в сторону, нарушая правила уличного движения. Ослепительные зайчики весело прыгали на их разноцветных крышах и чистых стеклах.

Навстречу шел красный автобус. Он остановился и затрубил. Слон тоже остановился и тоже затрубил. Он, наверное, подумал, что встретил какого-то особенного, городского слона, и очень обрадовался.

По крайней мере, Володя подумал именно так. Он ходил с мамой в цирк, видел там много всяких зверей: шесть львов; медведей, если считать с медвежатами, трое; тюленей и то было два. А слон один. Ему даже и поиграть не с кем. Это разве жизнь?

Это Володя отлично понимает. Уж кто-кто, а он-то настрадался один в четырех стенах. Поэтому он очень сочувствует слону. И ничего нет особенного в том, что ему надоело сидеть в своем цирке и он вышел в такой хороший летний день на улицу подышать свежим воздухом.

Засмотревшись на слона, Володя забыл о своем недруге Ваське Рыжем.

За слоном гнались четыре очень красивых и, судя по всему, необычайно отважных человека. На троих были короткие красные куртки и брюки тоже короткие и красные, блистающие золотыми нашивками и пуговицами. Но, конечно, самым красивым и храбрым, несомненно, был четвертый человек. Он, бойко работая коротенькими ножками, бежал впереди всех, его голубой, расшитый серебряными звездами плащ взвивался выше его головы. Одной рукой он придерживал тюрбан, чтобы не потерять, а в другой у него был пучок моркови. Он кричал явно не по-русски:

— Борка, Борка, назад!

Остальные, размахивая булками, кричали русскими голосами:

— Борька, давай назад! Борька!

Они уговаривали слона вернуться обратно в цирк, но тот даже и не глядел в их сторону.

Когда слон затрубил, Васька от страха подпрыгнул и бросился к своему дому.

— Люди! — заорал он дурным голосом. — Спасайте меня!

Он упал и на четвереньках, как лягушка, запрыгал по тротуару.

Володя засмеялся, а в это время слон свернул куда-то в переулок, словно его и не было.

Сразу улица стала обычной и довольно скучной. А Васька Рыжий, сидя на краю тротуара, плевал в ладонь и растирал расшибленное колено.

— Эх ты, — сказал Володя, — слона испугался.