— Больно складно свистишь. Легенду тебе в разведке придумали?

— Не хочешь, не верь. Я не обязан перед тобой отчитываться. Если ты сам пытался найти подобную карту, не моя вина, что ты не преуспел. Я просто оказался удачливее тебя.

— Давай по сути. Кто и зачем заслал тебя сюда? Какое у тебя задание? Убить Апостола?

— Послушай, приятель, я уже все тебе сказал. Я прилетел на Аваллон за Панацеей. Мне нужна только Панацея, больше ничего. До Апостола и до тебя мне нет никакого дела. Или ты сразу просечешь эту простую истину, или наш с тобой разговор окончен. Можешь жать на курок.

— И нажму! Когда ты сдохнешь, я заберу твой «перс», Хирург взломает твои коды, и мы пройдем на Территорию Хаоса без тебя. А ты останешься тут, в Долине Бурь.

— Не думаю, что шериф Возняк будет в восторге от такой идеи. И потом, как же быть с Высшей Гармонией? Разве она поощряет убийство?

— Заткнись! — рявкнул Жестянщик. — Не смей говорить о вещах, которых не понимаешь.

— Ну тогда объясни мне то, чего я не понимаю. О какой Высшей Гармонии ты говоришь?

— Сначала разговор о твоих проблемах, парень. Зачем тебе Панацея?

— Моя жена неизлечимо больна. Я хочу ее спасти. Я уже говорил об этом. Или ты не расслышал меня?

— Я помню. Но я этому не верю.

— Твои проблемы. Я сказал правду.

— Чем больна твоя жена?

— У нее неоперабельный рак поджелудочной железы. Четвертая стадия. Врачи сказали мне, что шансов никаких.

— И ты решил, что ее спасет Панацея, так?

— Ты поразительно догадлив.

— Не стоит умничать, Северянин. Не забудь, что у меня есть оружие, а у тебя нет.

— Это ничего не значит.

— Значит, Жестянщик. Знаешь, с кем я общался в Ураниум-Сити? С Клариссой Эстергази. Она сказала мне, что ты очень изменился после путешествия на Территорию Хаоса.

— Кларисса всего лишь дешевая шлюха. Нас ничто не связывает.

— Из ее слов я понял, что это не так.

— К чему ты клонишь, парень? Я не намерен обсуждать с тобой мои постельные приключения. Кто и зачем тебя заслал к Апостолу?

— Никто. — Северянин успокоился: он понял, что Жестянщик сам не уверен в его связях со спецслужбами, иначе не задавал бы без конца один и тот же вопрос. — Я свободный граббер, как и ты. Я предложил вам честную сделку. Мне нужны компаньоны, чтобы проникнуть за Барьер. Не хотите со мной идти, и черт с вами, я найду других попутчиков.

В глазах Жестянщика Северянин прочел раздражение, злобу, но еще и неуверенность. Понемногу ситуация менялась в его пользу. Теперь он понял, что Жестянщик ни за что не станет стрелять. По крайней мере, пока их разговор развивается в таком вот ключе.

— Я знаю, почему ты пришел, — добавил он, встав с кровати и подойдя к холодильнику. — Апостол доверяет мне, а ты нет. И тебя это злит. Хочешь выпить?

— Да, Апостол доверяет тебе. Он слишком доверчив. Я же вижу в тебе угрозу. Ты мне не нравишься. И твой малахольный приятель-археолог тоже.

— Спасибо за откровенность, — усмехнулся Северянин. — Это твое право. Скажу честно, и я от тебя не восторге. Но мы не геи, чтобы друг другу нравиться. Еще раз повторяю — я мог бы отправиться на Территорию Хаоса сам. Если я работаю на военных, как ты думаешь, для меня бы это не составило особых проблем. По крайней мере, за мной бы не охотились военные патрули, охраняющие периметр Территории. И Сайкс, о котором ты говоришь с таким пренебрежением, был бы лучшим попутчиком, чем, например, ты.

— Это почему?

— Потому что он не стал бы вламываться в чужой номер и угрожать убийством. — Северянин помолчал. — А еще он знает язык таинов. Знаешь, что это означает? Если мы все-таки доберемся до Города Солнца, он сможет разобраться в имеющихся там надписях. Эти надписи могут содержать подсказки и предостережения. Ты ведь не хочешь угодить в какую-нибудь хитроумную ловушку? Таины, говорят, были мастерами по части подобных сюрпризов для нежелательных гостей. Я читал кое-что про Пещеру Молчания — там исчезла не одна экспедиция.

— Ну и что?

— Ничего, — Северянин открыл бутылку с пивом, сделал глоток. — Если Апостол согласится идти на Территорию Хаоса вместе, я буду рад. Если нет, я найду других грабберов. В желающих недостатка не будет, уж будь уверен.

— Хороший способ покончить с собой. Желаю удачи!

— С чего ты взял, что мы там погибнем?

— Высший Разум не пустит вас на Территорию.

— Вас же он пустил. Чем я хуже?

— Все дело в Апостоле. Он… он необыкновенный. Он умеет общаться с Высшей Гармонией.

— Очень интересно, — Северянин протянул Жестянщику закупоренную бутылку. — Может, все-таки промочишь горло? Не люблю пить с утра в одиночку. Заодно расскажешь мне об Апостоле. Вижу, вы считаете его почти святым.

— Ты не понимаешь, — Жестянщик взял пиво, но не откупорил бутылку и поставил ее на столик у кровати. — Во время последней попытки проникнуть к Городу Солнца Артур едва не погиб. Мы полезли в тоннель, про который говорил Пудинг, и там произошел взрыв. Может быть, рудничный газ, может еще что-нибудь. Мы все отделались контузией, а Артуру досталось по полной — он шел впереди всех, и его взрывом швырнуло на скалы. Ты бы видел его тогда! Руки и ноги переломаны, вместо лица черная сожженная маска. Его песенка была спета. Хирург обколол его наркотиками и сказал, что до утра он не доживет. Только Апостол выслушал Хирурга, а потом взял и ушел в тоннель. Один. Велел нам ждать его и не идти за ним. И мы ждали.

— И что было дальше?

— Он вернулся через пятнадцать часов. Весь в пыли, уставший, изможденный и как будто малость не в себе. А потом случилось то, чего я никогда не забуду. Он подошел к Артуру, коснулся его рукой, и Артур ожил. Открыл глаза, заговорил с нами. Через полчаса он уже мог встать на ноги — с такими-то переломами! А потом сгоревшая кожа стала сползать с его физиономии лохмотьями, как старая шкура с линяющей змеи. И все это сделал Апостол. В тот день я понял, что он не такой, как мы. Я знаю, он был там, в Городе Солнца. Он умеет общаться с Высшей Гармонией, и она наделила его силой вылечить Артура.

— А может, это была Панацея? — Северянин был захвачен рассказом собеседника.

— Черт его знает! — Жестянщик пожал плечами. — Я видел только, что Апостол коснулся Артура руками.

— Интересно. Так он один туда пошел?

— Один. Апостол знает дорогу к Городу Солнца. Он был там еще до того, как встретился с нами — со мной и остальными. У него был приятель Макс Оформитель, вот с ним-то Апостол и совершил первую ходку за Барьер. Это случилось примерно год назад. А потом он проникал за Линию вместе с Темным и еще одним парнем по кличке Плантатор.

— А где сейчас этот Макс Оформитель?

— Я слышал, его арестовала полиция. Он якобы очень активно рассказывал среди грабберов в Ураниум-Сити про то, что видел на Территории Хаоса. Думаю, его выслали с Аваллона. Власти очень не любят, когда кто-то говорит, что побывал за Линией.

— Я слышал об этом. В смысле, что власти от этого не в восторге.

— А ты чего хочешь? Комитетчики пытаются убедить всех и каждого, что Территория Хаоса совершенно недоступна даже для хорошо подготовленных экспедиций. Но никто не может объяснить, почему. Говорят о каких-то излучениях, мутантах, бандитах, боевиках Везалия и прочем. Но все это ерунда, Северянин. Дело совсем в другом. Там есть что-то такое, что пока недоступно нашему пониманию.

— Знаешь, когда я был еще мальчиком, я смотрел один старый архивный фильм. Там рассказывалось о загадочной Зоне, которую оставили на Земле пришельцы из космоса. И были люди, которые вопреки всем запретам туда проникали. Их называли сталкерами. Говорили, что в центре Зоны есть место, где исполняются любые желания. Естественно, что куча народу стремилась туда попасть. Каждому хочется, чтобы его сокровенное желание исполнилось. Вот герои фильма и отправились в это самое место, чтобы осуществить свои самые заветные желания.

— И дошли?

— Дошли. Но желания загадывать не стали.