Прощая жизни смех злорадный

И обольщенья звонких слов,

Я ухожу в долину снов,

К моей невесте беспощадной.

Она о муках говорит,

Ее чертоги — место пыток,

Ее губительный напиток

Из казней радости творит.

12-13 сентября 1896

Нагая ты предстала предо мной,

И нестыдливо-чистыми очами

Ты погасила страсти жгучий зной

С безумными, стремительными снами.

И снова жизнь моя свободна и чиста,

Оправдана твоею красотою,

И вновь мне улыбается мечта,

Увенчана надеждой золотой.

13 октября 1896

Я — бог таинственного мира,

Весь мир в одних моих мечтах.

Не сотворю себе кумира

Ни на земле, ни в небесах.

Моей божественной природы

Я не открою никому.

Тружусь, как раб, а для свободы

Зову я ночь, покой и тьму.

28 октября 1896

Поднимаю бессонные взоры

И луну в небеса вывожу,

В небесах зажигаю узоры

И звездами из них ворожу,

Насылаю безмолвные страхи

На раздолье лесов и полей

И бужу беспокойные взмахи

Окрыленной угрозы моей.

Окружился я быстрыми снами,

Позабылся во тьме и в тиши,

И цвету я ночными мечтами

Бездыханной вселенской души.

2 декабря 1896

Надо мною жестокая твердь,

Предо мною томительный путь,

А за мною лукавая смерть

Всё зовет да манит отдохнуть.

Я ее не хочу и боюсь,

Отвращаюсь от злого лица.

Чтоб ее одолеть, я стремлюсь

Расширять бытие без конца.

Я — царевич с игрушкой в руках,

Я — король зачарованных стран.

Я — невеста с тревогой в глазах,

Богомолкой бреду я в туманъ.

14 декабря 1896

На меня ползли туманы

Заколдованного дня,

Чародейства и обманы

Выходили на меня,

Мне безликие грозили,

Мне полуденная мгла

Из дорожной серой пыли

Вихри зыбкие вила.

Но таинственное слово

Начертал я на земле, -

Обаянья духа злого

Робко замерли во мгле.

Без меча вошел я смело

В ту заклятую страну,

Где так долго жизнь коснела

И покорствовала сну.

Вражья сила разливала

Там повсюду страх и тьму, -

Там царевна почивала,

Сидя с прялкой в терему,

Замерла у дивной пряхи

С нитью тонкою рука;

Ветер стих на буйном взмахе.

Ставнем двинувши слегка.

Я вошел в ее светлицу,

Победитель темных сил,

И красавицу девицу

Поцелуем разбудил.

Очи светлые открыла

И зарделась вдруг она,

И рукой перехватила

Легкий взмах веретена.

10 февраля 1897

В поле не видно ни зги.

Кто-то зовет: «Помоги!»

Что я могу?

Сам я и беден и мал,

Сам я смертельно устал,

Как помогу?

Кто-то зовет в тишине:

«Брат мой, приблизься ко мне!

Легче вдвоем.

Если не сможем идти,

Вместе умрем на пути,

Вместе умрем!»

18 мая 1897

Птицы ранние чирикали, -

Ты надела сарафан?

Не тебя ли это кликали

За ночной туман?

Чуть прикрыта тканью тонкою,

Без платка и босиком,

С песней радостной и звонкою

Ты проходишь под окном.

Над тобой ветвями сочными

Зашумел зеленый сад, -

За мечтами непорочными

Очи весело глядят.

Дали все еще туманятся,

На траве еще роса, -

Щеки нежные румянятся,

Развевается коса.

21 ноября 1897

Голые тонкие руки

Двух элегантных девиц

Мне почему-то напомнили звуки

Тоненьких виц.

Матово-белые плечи

Благоуханных двух дам

Мне почему-то напомнили свечи,

Ладан и храм.

Двух мальчуганов коленки,

Где притаился загар,

Мне почему-то напомнили пенки

Ласковый жар.

7 декабря 1897

Не стоит ли кто за углом?

Не глядит ли кто на меня?

Посмотреть не смею кругом

И зажечь не смею огня.

Вот подходит кто-то впотьмах,

Но не слышны злые шаги.

О, зачем томительный страх?

И к кому воззвать: помоги?

Не поможет, знаю, никто,

Да и чем и как же помочь?

Предо мной темнеет ничто,

Ужасает мрачная ночь.

14 декабря 1897

Весь дом покоен, и лишь одно

Окно ночное озарено.

То не лампадный отрадный свет:

Там нет отрады, и сна там нет.

Больной, быть может, проснулся вдруг,

И снова гложет его недуг.

Или, разлуке обречена,

В жестоких муках не спит жена.

Иль, смерть по воле готов призвать,

Бедняк бездольный не смеет спать.

Над милым прахом, быть может, мать

В тоске и страхе пришла рыдать,

Иль скорбь иная зажгла огни.

О злая, злая! к чему они?

3 августа 1898

Не говори, что мы устали,

И не тужи, что долог путь.

Нести священные скрижали

В пустыне должен кто-нибудь.

Покрыты мы дорожной пылью,

Избиты ноги наши в кровь, -

Отдаться ль робкому бессилью

И славить нежную любовь?

Иль сделать выбора доныне

Мы не хотели, не могли,

И с тяжкой ношею в пустыне

Бредем бессмысленно, в пыли?

О нет, священные скрижали

Мы донесем хоть как-нибудь.

Не повторяй, что мы устали,

Не порицай тяжелый путь.

22 августа 1898