Довольно тревог и терзаний, —
Былого уютный дворец
Из тысячи воспоминаний
Построен тобой наконец.
Внутри он и светлый, и теплый,
Не прячется мгла по углам,
И начисто вымыты стекла,
И убран строительный хлам.
Но если в него ты поверил —
Скорей из него уходи,
Круши его, взламывай двери,
Взрывчатку под стены клади!
И осенью грустной и чистой,
Под ветром надежд и скорбей
Ты бедную хижину выстрой
На щебне гордыни своей.
В бесконечном океане
Пролегает курс прямой.
Острова Воспоминаний
Остаются за кормой.
Там дворцы и колоннады,
Там в цветы воплощены
Все минувшие услады
И несбывшиеся сны.
Но, держа свой путь в тумане,
Бурями держа свой путь,
К Островам Воспоминаний
Ты не вздумай повернуть!
Знай — по мере приближенья
Покосятся купола,
Рухнут стройные строенья —
Те, что память возвела.
Станет мир немым и пресным,
Луч померкнет на лету,
Девушка с лицом прелестным
Отшатнется в пустоту.
И, повеяв мертвечиной,
В сером пепле, нищ и наг,
Канет в черную пучину
Сказочный архипелаг.
Ты восплачешь, удрученный,—
В сердце пусто и темно,
Словно бурей мегатонной
Всё былое сметено…
Знай — в минувшем нет покоя.
Ты средь штормов и тревог
Береги свое былое —
Не ищи к нему дорог.
Только тот, кто трудный, дальний
Держит путь среди зыбей,
Острова Воспоминаний
Сохранит в душе своей.
Уже не помнят Лядумега,
Уже забыли наповал.
А как он бегал! Как он бегал!
Какую скорость выдавал!
Растут рекорды понемножку, —
И, новой силою полны,
По тем же гаревым дорожкам
Другие мчатся бегуны.
Бегут спортсмены молодые,
Легки, как ветер на лугу,—
Себе медали золотые
Они чеканят на бегу.
А славу в ящик не положишь,
Она жива, она жива,—
К тем, кто сильнее и моложе,
Она уходит — и права.
Она не знает вечных истин,
За нею следом не гонись.
Она сменяется, как листья
На древе, тянущемся ввысь.
Забывчивый охотник на привале
Не разметал, на растоптал костра.
Он в лес ушел, а ветки догорали
И нехотя чадили до утра.
А утром ветер разогнал туманы,
И ожил потухающий костер
И, сыпля искры, посреди поляны
Багровые лохмотья распростер.
Он всю траву с цветами вместе выжег,
Кусты спалил, в зеленый лес вошел.
Как вспугнутая стая белок рыжих,
Он заметался со ствола на ствол.
И лес гудел от огненной метели,
С морозным треском падали стволы,
И, как снежинки, искры с них летели
Над серыми сугробами золы.
Огонь настиг охотника — и, мучась,
Тот задыхался в огненном плену;
Он сам себе готовил эту участь,
Но как он искупил свою вину!..
Не такова ли совесть? Временами
Мне снится сон средь тишины ночной,
Что где-то мной костер забыт, а пламя
Уже гудит, уже идет за мной…
Над пустотою нависая криво,
Вцепясь корнями в трещины камней,
Стоит сосна у самого обрыва,
Не зная, что стоять недолго ей.
Ее давно держать устали корни,
Не знающие отдыха и сна;
Но с каждым годом круче и упорней
Вверх — наискось — все тянется она.
Уже и зверь гордячки сторонится,
Идет в обход, смертельный чуя страх,
Уже предусмотрительные птицы
Покинули гнездо в ее ветвях.
Стоит она, беды не понимая,
На сумрачной обветреной скале…
Ей чудится — она одна прямая,
А все иное — криво на земле.