В галерее было полно народу. Клэр давно не посещала подобные заведения и, двигаясь с толпой, поняла, что не знала, как смотреть живопись. Напротив – Дева Мария на портрете и ангел, спускающийся по крошечному лучу света, но, кроме красивого сочетания цветов, что это значило? Клэр решила понять, поэтому села на скамью напротив «Благой Вести». Она ждала терпеливо, уставившись на картину, пока гид с группой светловолосых женщин не остановились перед ней.

– Это классическое полотно, написанное в пятнадцатом столетии, называется «Благая Весть». Дева становится на колени, услышав от ангела весть о скором рождении Иисуса. Здесь мы видим иконопись мастеров того периода. Поскольку люди тогда были неграмотны, нужно было четко показать, что это именно Дева Мария, а не, скажем, Святая Анна или Святая Екатерина. Поэтому художники использовали символы. Поскольку она должна была родить Христа, она была как бы сосудом – справа мы видим вазу. Лилия – другой символ Девы, потому что зачатие считалось непорочным; она была, подобно лилии, безупречной в глазах Бога и человека. Святая Екатерина из Александрии была бы представлена колесом, на котором ее мучили. – Экскурсовод улыбнулась и посмотрела на группу. – В те дни не было гидов, так что холст должен был говорить за себя. Фра Филиппо справился намного лучше, – добавила она, и прежде, чем группа отправилась дальше, раздался легкий ропот несогласия.

Клэр продолжала сидеть на скамье, уставившись на картину. Она ничего не понимала в этих символах. Картина была бесподобна, но теперь она видела все иначе. Золотая ваза теперь выделялась, хотя Клэр и не замечала этого несколько минут назад. Изумительно изображенная лилия пылала. Через некоторое время Клэр прошла весь отдел средневековой живописи, разглядывая все картины, изображавшие «Благую Весть», и впервые замечая, что почти на всех действительно были лилии и вазы. Клэр подумала, что в них не было загадок – просто они говорили с ней на другом языке. Она решила, что когда пойдет в магазин Тоби в следующий раз, то купит книгу о средневековом искусстве. Она должна понять этот язык. Клэр вышла из музея, твердо решив замечать символы не только в живописи, но и в повседневной жизни.

Это была интересная, но очень длинная прогулка домой. Клэр была так утомлена – и прогулкой, и, наверное, нарушением ритма жизни, – что, когда она вернулась в свою комнату, пришлось прилечь. Девушка доела остатки скудной пищи, выпила немного воды и затем, несмотря на благие намерения, заснула.

Было почти десять, когда она открыла глаза. Сперва Клэр не могла понять, где находится, а потом до нее дошло, что она на два часа опоздала к миссис Патель. Девушка вскочила и даже не переодела измятую одежду. Она чуть не забыла взять ключ от комнаты – настолько была взволнованна. Клэр неслась вниз по лестнице и по улице. Она остановилась перед небольшим гастрономом в то самое время, когда миссис Патель подошла к двери.

– Наконец-то, – сказала миссис Патель. Клэр кивнула, задыхаясь от бега.

– Извините, – проговорила она. – Я…

– Вы опоздали. Очень, очень опоздали. Теперь мне не нужна ничья помощь.

Клэр опустила голову. Скорее всего, оправдываться бесполезно. Она была смущена, и, что удивительно, на глаза выступили слезы. «Как глупо, – подумала она. – Ведь это не такая уж завидная работа». Клэр уже хотела отвернуться, чувствуя себя глупой и виноватой, но подняла голову.

– Я могла бы просто помогать вам – бесплатно, – предложила она и посмотрела вниз, на выступающий живот миссис Патель.

– Хорошо, можете опустить решетку. – Миссис Патель указала на железные ворота, прикрепленные намного выше ее головы. – Но я не собираюсь платить вам. – Клэр кивнула и сделала все, что ей сказали. – Только до середины, – резко произнесла индианка. – Теперь идем со мной в магазин. – Миссис Патель неловко нагнулась под воротами после того, как их застопорили, и, как только они обе вошли, вручила Клэр метлу. – Начните с задней части магазина, – велела она. – И не заметайте пыль под полки, – добавила она.

Клэр взяла метлу, дошла до конца первого прохода и начала работать. Первые минуты она чихала и ее глаза слезились. Здесь явно давно не подметали. Миссис Патель была в передней части лавки, делая что-то за прилавком. Клэр снова сосредоточилась на уборке, но, когда дошла до середины первого прохода – а их было четыре, – ей пришлось подойти к хозяйке и спросить:

– У вас есть вода?

– Вы уже хотите пить?

– Нет, нет, это чтобы смыть пыль. Мгновение миссис Патель молчала.

– Хорошо, – сказала она и вынула ковш из-под прилавка. – Есть еще разбрызгиватель в конце зала, рядом с мусорным ведром. – Женщина посмотрела на слезящиеся глаза Клэр и немного смягчилась. – Здесь много мусора, – призналась она, и хотя Клэр не знала, что именно хозяйка именовала мусором, кивнула.

В процессе работы Клэр оказалась около холодильника и улыбнулась, увидев на нем табличку «ЗАИНДЕВЕВШИЕ ПРОДУКТЫ». Клэр потребовалось почти сорок минут, чтобы закончить уборку, и, когда она закончила, понадобилось еще десять минут, чтобы собрать грязь и вытереть пол. Клэр осторожно собрала весь мусор в мешок, который ей дала миссис Патель.

– Я думаю, что здесь можно и помыть, – глядя на пол, сказала хозяйка.

Клэр кивнула.

– Я с радостью, – согласилась она. Возможно, так она сможет расположить женщину к себе.

– Не сегодня, – ответила миссис Патель. – Слишком поздно.

Опять Клэр почувствовала себя очень виноватой и снова пожалела об упущенной возможности.

– Куда поставить метлу? – кротко спросила она.

– В платяной шкаф в конце магазина. Когда вы придете завтра вечером, можете снова пользоваться ею, и вымойте пол. – Миссис Патель приподняла брови. – Если придете вовремя.

Клэр улыбнулась. Она не знала о предубеждении против азиатов или боли, которую испытывала миссис Патель, когда обижали ее детей. Мысль об американке, пресмыкающейся перед ней, доставила индианке небольшое удовольствие.

– Я приду, – заверила ее Клэр. – На самом деле я очень ответственна.

– Посмотрим, – ответила миссис Патель.

Клэр вымыла руки и пошла в другой конец магазина. Ей не давало покоя, пока она шла между канистрами и коробками, что они расставлены кое-как. Клэр вспомнила персонажа романа Энн Тайлер, который расставил все консервы в алфавитном порядке. Эта мысль заставила ее улыбнуться, и миссис Патель увидела это. Она удивилась, почему американская девушка радуется этой работе.

– Вот, – сказала она Клэр и протянула ей пакет.

Клэр не хотела казаться невежливой, но все же заглянула в него. Там были хлеб, чипсы, сыр, две бутылки кока-колы и упаковка бисквитов. Она начала благодарить миссис Патель, но та только махнула рукой.

– У вас есть холодильник? А плита? – Клэр покачала головой. – Хорошо, я собиралась дать вам пачку чая и рыбные консервы, но не была уверена, что это то, что нужно. – Не глядя, она нажала кнопку. Достав десятифунтовую купюру из ящика, хозяйка попыталась вручить ее Клэр.

– Нет-нет, – отказалась Клэр. – Я опоздала. Мне очень жаль. Я сказала, что буду работать бесплатно.

– Никто не работает бесплатно, – возразила женщина.

– Я работаю за это. – Клэр погладила пакет и, прежде чем миссис Патель смогла что-то сказать, пошла к двери. – Больше ничего не надо сделать? – спросила Клэр.

– Выбросьте это в мусорный ящик. Он снаружи.

Клэр подняла тяжелый мешок с мусором – теперь она знала, что здесь называлось мусором, – нагнулась под полуопущенными воротами и даже сумела удержать продукты в одной руке, в то время пока другой выбрасывала мусор.

Когда девушка вернулась, ее поджидала домовладелица миссис Уотсон.

– Мне нужна предоплата за комнату, – заявила она, глядя на Клэр. Хозяйка все более напоминала ведьму. Клэр покраснела. Она не была уверена, можно ли приносить продукты в комнаты, и не хотела, чтобы ее застукали.

Девушка поставила пакет между ног и рылась в кошельке. Она вынула одну из двадцатифунтовых бумажек и отдала миссис Уотсон, которая вернула ей сдачу – две монеты.