-- Зачем? -- простодушно удивился Аслан. -- Кто же заплатит за это большие деньги? Тут скорее большим сроком пахнет -- диверсия как-никак...

-- То, что задумал Бессараб, никому в голову не придет... Он утверждает -- впрочем, в этом он прав, -- что самые богатые люди, клиенты валютного гостиничного комплекса "Ялта" и других престижных санаториев, приезжают в Крым только на бархатный сезон, в конце августа, и чаще всего экспрессом "Крым". Так вот, он решил в подходящем для операции месте расшить пути, поснимать в стыках накладки. Экспресс войдет на скорости в кривую и на небольшом подъеме -- а таких мест, сам знаешь, в крымской степи хоть отбавляй -- и, не успев погасить скорость, свалится под откос. Вот тут они, не мешкая, выскочат из укрытия и начнут шмонать купейные и мягкие вагоны, все, что добудут, покидают в грузовики, и были таковы! Он надеется не на одну сотню упакованных к отъезду роскошных чемоданов. Мол, баксов в них, дорогой одежды, кинокамер, фотоаппаратов, золота -- на миллионы. А ты говоришь, кто заплатит... Вот такой нынче у крыс-беспредельщиков бизнес. -И Алихан грязно, по-русски, выругался, что с ним случалось крайне редко. -Мерзавец, он все верно рассчитал: пока наша не-расторопная власть появится на месте крушения, они ус-пеют развезти добро по укромным местам и припрятать. Плевать, что погибнут сотни людей, кому до этого дело! Важны лишь их чемоданы. Подельщики план одобрили и ударили по рукам, и девица тоже выразила желание участвовать, оговорила, что лучшие украшения и наряды достанутся ей.

-- У, крысы вонючие... -- выругался Аслан. -- Ты прав, теперь и мы берем грех на душу, Всевышний не простит нам, если мы это не предотвратим.

-- А я о чем? -- загорелся Борз. -- Давай подкараулим сегодня ночью Бессараба и... -- Он сделал решительный жест. -- И народ в поселке вздохнет спокойнее, и сотни невинных людей спасем от мучительной смерти.

-- Верно ты говоришь, не по-мужски оставлять такого изверга живым, зная его планы, западло, как выразился бы Гелисхан. Но у нас свое задание, ты же знаешь... нам строго приказано избегать уголовщины -- на это есть другие люди.

-- Что же делать? -- растерянно спросил Алихан, прекрасно сознавая, о чем говорил брат. Он и сам жестко требовал от подчиненных точного исполнения приказов, впрочем, эта черта -- исполнительность и обязательность -отличала его народ от многих других.

Они вышли к пятачку возле Дома писателей на набережной, где гуляющих заметно прибавилось, и Аслан вновь перешел на родной язык:

-- Ты говорил, если понадобится, мы вызовем в Крым киллеров из Москвы. Придется сделать это завтра же. Из аэропорта в Симферополе позвоним нашим людям в столицу, и пусть срочно пришлют парочку профессионалов, тех, что раньше служили в МВД или КГБ, -- эти волчары дело знают туго, доводят до конца без жалости. Приметы Бессараба описать несложно и отыскать его еще проще, а оплату по высшей таксе берем на себя. Разве это не лучший выход? Тем более что до назначенной субботы у нас ровно десять дней.

-- Да, ты и на этот раз оказался мудрее, брат. И хоть как-то не по-мужски перекладывать богоугодное дело на других, я все же согласен с тобой -- негоже пороть горячку...

-- Вот и прекрасно, -- обрадовался Аслан. -- У нас осталось еще одно дело -- посетить знаменитое казино в Коктебеле и проиграть тысяч десять -двадцать, не меньше. Запустить "голубков", как выражается наш гениальный пленник Тоглар, -- пусть полетают и в Крыму. Правда, как нам подсказали, крутая публика собирается там к полуночи, тогда только начинается настоящая игра.

-- Наверное, и нам следует заявиться одновременно с теми, кто привык играть по-крупному, -- не то спросил, не то предложил Борз.

-- Разумеется, нечего нам светиться раньше времени. Придем ровно в полночь, с курантами, как Германн в "Пиковой даме". А сейчас, если ты не возражаешь, давай дойдем до пирса -- это как раз напротив ночного клуба и казино -- и поедем на двухчасовую прогулку в открытом море, последнюю на сегодня. Слышишь, объявляют об этом по радио с прогулочного теплохода? Подышим морским воздухом, мы с тобой, считай, уже забыли его запахи, да и днем понежиться на пляже не удалось... -- И они торопливо направились к це-почке ярких огней, обозначавших причал.

Ближе к полуночи, когда прогулочный теплоход вынырнул из темноты Сердоликовой бухты на простор Коктебельского залива, поселок уже погрузился в кромешную тьму южной ночи, и лишь редкие светящиеся окна давали знать о человеческом жилье да здравницах на берегу. Вдруг чуть правее темнеющего жилого массива ярко вспыхнули огни, зазывно заплясала неоновым светом реклама, словно мираж ненашенской жизни возник в вязкой киммерийской ночи. И кто-то у борта, рядом с братьями, обращаясь к своей компании, со знанием и азартом сказал:

-- Казино врубило огни. Фейерверка только не хватает, ей-богу. Может, заглянем к ним в бар? -- Но дружки вяло отреагировали на приглашение.

Даже причал, не считая сигнальных огней, встретил их темнотой, безмолвием, ночной прохладой -- чувствовалось, что праздник кончился, и припозднившиеся отдыхающие с теплохода расходились молча, по-чему-то перейдя на шепот, зябко кутаясь кто во что попало.

Почти последними сошли с кормы и кавказцы, но не в пример остальным они выглядели бодрыми, отдохнувшими. Пришла пора окунуться в разгульную светскую жизнь -- после ноля часов, как любил выражаться Борз. 3

Рекламные сполохи огней с моря выглядели куда эффектнее, наряднее, праздничнее, чем вблизи. Рядом они показались ярмарочными, балаганными, лишенными всякого вкуса. В метровой неоновой вывеске "Казино" не включалась буква "К", и надпись выглядела курьезно. Первый этаж бывшего ресторана "Эллада" занимал ночной клуб "Серж", названный, видимо, в честь владельца заведения, там имелся небольшой, на пять столиков ресторан и играл джаз -квинтет, приглашенный на лето из Харькова. Ни оркестр, рекомендованный как вполне приличный, ни ресторан с браконьерской севрюгой не интересовали братьев, и они сразу поднялись на второй этаж, в то самое "...азино".

Еще по дороге с причала они заметили нарастающее оживление по мере приближения к злачному месту. Когда прогулочный теплоход швартовался, братья обратили внимание, что с противоположной стороны пирса подчалил скоростной катер из Феодосии, и, судя по репликам и респектабельной одежде пассажиров, эти люди приехали специально в казино. Хорошо освещенная платная стоянка перед ночным клубом оказалась на треть заставлена роскошными иномарками, встречались среди них и дорогие кабриолеты с откидным верхом, изумительных расцветок. Судя по всему, азартные игроки уже давно заняли свои излюбленные места на втором этаже.

Так оно и было. В огромном зале, в торце которого находился бар, располагались два больших стола для игры в рулетку, они словно делили помещение на сектора. В промежутках между ними и баром, в четырех местах у стоек, в высоких креслах сидели игроки в блэкджек -- карточной игры, очень похожей на распространенное в быту "очко".

Хотя наверняка где-то мягко стрекотал кондиционер и работала вытяжная вентиляция, в зале висел густой табачный дым -- отличительная черта всех наших ночных заведений. На Западе, где идет настоящая борьба за здоровый образ жизни, давно существуют и рестораны, и казино, и ночные клубы для некурящих. Некурящие братья переглянулись, невольно поморщившись, но выбора не было, и они неспешно обошли зал, присматриваясь.

Сразу стало ясно, что столы для рулетки, стойки для игры в блэкджек и многое другое поставила английская фирма "Эдванс" -- скоро они увидели и ее товарный знак. Подобное оборудование, просторные кожаные диваны и кресла с высокой спинкой, обтянутой хорошо выделанной кожей северного оленя из Гренландии, они не раз встречали в Европе. В игорном бизнесе действуют жесткие стандарты, не отступили от них и здесь. У столов для игры в рулетку свободных мест не было, ставки делали из-за спины сидевших вокруг столешницы, крытой особым зеленым сукном, -- ситуация, наиболее любимая крупье: когда у игроков нет возможности спокойно анализировать варианты. Но при желании возможность сыграть предоставлялась: одни отходили, другие подходили, но занявшие кресла завсегдатаи своих мест не покидали. Попытать удачу в блэкджек оказывалось легче, там игроки за стойкой ме-нялись куда чаще, чем за рулеткой. Игра в разных концах зала уже набрала обороты, и фишки оценивались в десять долларов. Раздавались голоса, предлагавшие перейти на стодолларовую отметку и объединиться за одним из столов, но достаточного количества желающих не набиралось -- такая сумма не по карману даже многим, разъезжающим на "мерседесах".