— Я проверю. Сейчас приеду и проверю.

— В котором часу в день убийства Денис Солодов уехал из усадьбы?

— Этого никто не знает. Машину он вывел из гаража часа в три. Она стояла за забором, и он возился с мотором. Куда-то намыливался. А когда уехал, не знаю. Ему кто-то звонил около четырех. Я вышла за калитку и позвала его. Ну и, конечно, отчитала как следует, чтобы телефон не давал кому ни попадя. А если бы на хозяина нарвался? А он сам удивился. "Понятия не имею! — говорит. — Я и номера не знаю!"

— Звонила женщина?

— Нет, мужчина. Но говорил Денис странно. В основном молчал и слушал, а потом сказал: "Ты хорошо все обдумала?" Почему "обдумала", когда звонил мужчина... Скажите, я могу получить свидание с ним?

— Попробую помочь. Ваша тайна нам давно известна. Пора говорить без уловок, мы ведь убийством занимаемся, а не шпану с улицы разгоняем. Убедите сына сказать правду. Он уже не ребенок и должен понимать, чем его фокусы могут кончиться.

На этой фразе они поравнялись с чугунными прутьями кладбищенских ворот. Шесть минут истекли, марофон окончен, а результат нулевой. Все выглядело скомканно.

Каждый садился в свою машину. Недду подобрала Вика, и они уехали на "шкоде".

Когда Трифонов подходил к милицейскому УАЗику, где его поджидал, разогревая мотор, Куприянов, он вдруг резко обернулся. Красный "форд" Алисы взревел и, сорвавшись с места, резко сдал назад. Сумасшедшая девчонка едва не отдавила следователю ноги. Машина затормозила в сантиметре от Трифонова. Окошко водителя опустилось, и он увидел раскрасневшееся лицо с ненормальным блеском в глазах.

— Извините меня, Денис пошел на преступление ради меня. Глупо получилось! Я дура, а он еще больший дурак!

Машина встала на дыбы и умчалась.

Спустя пять минут УАЗик выехал на шоссе. Ехали молча, и вдруг Куприянов сказал странную фразу, похожую на отрывок мысли.

— Как он мог убить, когда он спал.

— Веселый денек. Все выплескивают на меня свои эмоции и рубленые куски из долгих умозаключений.

— Я про садовника. Майор Дмитриев принес заключение экспертизы. В стакане Солодова обнаружены остатки клофелина. В тот день ему подмешали эту дрянь в водку, так что он действительно спал и ничего не слышал и не видел. На втором стакане отпечатки сына, но на бутылке их нет.

— Это ни о чем не говорит. Весь закусон покрылся плесенью. И пить они могли порознь. В разное время и дни. А то, что его усыпили, закономерно. Он один оставался в доме.

— А собака?

— Собака — наша головная боль. Она сторож, а не садовник. Ей гадость не подсыпешь. Ну а укол, так это вообще фантастика. Тут надо поговорить со специалистом, собачником. Надо найти такого и показать ему результаты вскрытия.

— Дрессировщику?

— Ветеринару, голова садовая!

Куприянов засмеялся.

Приятель Трифонова не пользовался привилегиями и не имел служебной машины. Это позволяло ему анализировать и делать выводы на протяжении долгой дороги.

До Петербурга он доехал на рейсовом автобусе, затем сел на метро, потом на троллейбус и еще пешком. До киностудии "Ленфильм" Сычев добирался долго. С режиссером Феликсом Яковлевичем Забрановым он договорился о встрече заранее по телефону, и это обстоятельство заставило суетливого мастера дожидаться следователя на месте.

Сычеву не пришлось предъявлять свое просроченное удостоверение. Люди искусства рассеянные и в основном занятые своими собственными мыслями и идеями. Творческий народ доверчив, как дети.

— Да-да, я вас жду. Правда, у меня немного времени, но я готов вам помочь. Можно сказать, обязан.

К удивлению Сычева, режиссер оказался молодым человеком, в замшевом пиджаке и джинсах, и даже трубка, которую он курил, не придавала ему солидности. Тут надо заметить, что долголетний опыт Сычева не сталкивал его с людьми искусства, и он ничего не смыслил в кино.

— Я скажу вам то, что не мог сказать по телефону, — стараясь выговаривать слова, будто изъяснялся с глухонемым, начал Сычев. — В доме уважаемого господина Ветрова произошло несчастье. Совершено преступление, и в силу своих обязанностей я вынужден выяснить все обстоятельства до мелочей. Дело в том, что в тот злополучный день вы встречались с Ветровым в ресторане "Астория". Расскажите мне о вашем свидании, может быть, вам что-нибудь запомнилось.

— Вы читали книгу Ветрова? — неожиданно задал вопрос режиссер.

— К сожалению, нет.

— Вы говорите словами французского инспектора полиции, который допрашивал одного из свидетелей, когда убили жену героя.

Сычев растерялся.

— Извините, не понял.

— Вы очень подошли бы на эту роль. Правда, я представлял себе инспектора иначе. Ну а почему он не мог быть таким, как вы? Вполне. Человек, который объясняет всем, что дважды два четыре! Любопытно. Вкрадчивый тон, добрые глаза и вечное чувство, будто он может кого-нибудь напугать своим видом. Тут есть свой шарм. Правда, к концу романа он взрывается, когда всех родственников героя убивают, а он в своем следствии и на шаг не продвинулся.

— Всех, говорите?

— А вы почитайте.

— В чем состояла суть вашей встречи?

— В скуке. Мы обсуждали смету. Мне приходилось играть роль директора картины, так как Максим Данилович ни с кем, кроме меня, встречаться не желает. Дело в том, что его банк дал деньги на фильм. Ветров — генеральный продюсер собственного фильма. Банк фигурирует, как я понимаю, в рекламных целях. Но съемочная группа относится к работе как к творческому процессу и создает полнокровную картину, а не рекламный ролик. С Ветровым нелегко работать. Он прагматик, счетовод, скупой рыцарь. Иногда не веришь, что такой человек мог написать бестселлер. Любой разговор он переводит на деньги и цифры. Вы читали его роман?

— Не успел.

— Прочитайте. Не буду вникать в сюжет, но дело происходит в России в начале века и в годы Гражданской войны. Хорошо скроенный детектив с элементами мистики. Наша первая стычка точно стена, которую он передо мной поставил, состояла в следующем. Я предложил ему перенести события в сегодняшний день. Элементарная экономия, и зрителю понятней и интересней. Отпадают лишние затраты на костюмы и декорации. В итоге картина обошлась бы в три раза дешевле. Но здесь Ветров был непоколебим. Сегодняшний день его не устраивает. А почему кто-то не мог в наши дни найти колчаковское золото? Его же все равно не нашли. А потом, он очень цеплялся за своих героев, которые благодаря остроумному плану впятером грабят поезд, забитый вооруженной охраной. Разумеется, эффект присутствует, но если пофантазировать, то все можно положить и на наши дни. Бесполезно! Так вот, в тот день он цеплялся к смете, как пиранья к жертве. Все не так и все не эдак. Каждую копейку считал. Как всегда, положение спасала Виктория Юрьевна, но и ее он довел.

— Извините, а это кто?

— Его секретарь. Высокообразованная барышня. Он считается с ее мнением. Как я понимаю, она вложила немало труда в его книгу, а теперь занимается его фильмом. Он похож на исполнителя, а она на носителя идей. Тут как-то к нам корреспондент из какой-то газеты приходил. Интересовался ходом съемок, хотел сделать очерк. До этого он писал заказную статью о книге Ветрова.

— Что значит "заказную"?

— Ну это очень просто. Автор написал книгу. Его имени никто не знает, а имя следует раскручивать, иначе покупатель не клюнет. В данном случае наш автор очень богатый человек. Такое бывает, но редко. Автор покупает полосу в газете, дает задание журналисту, тот пишет хвалебный материал, и если автора он устраивает, то его помещают на полосу, а журналист получает от заказчика гонорар, не облагаемый налогами. Читатель верит критическим статьям, а таких вышло пять или шесть в разных газетах. Роман подняли на пьедестал, а когда книга вышла в свет, ее раскупили за две недели. Тут надо оговориться, что книга того стоит, иначе я не взялся бы за ее экранизацию. Помните, там есть момент...