Пойли и Грэн попробовали джампвила, приготовленного по неизвестному им рецепту. Джампвил, вкусный и ароматный, был одним из основных блюд рациона пастухов. Яттмур рассказала им, что они употребляют и другую пищу, блюдо с которой и стояло сейчас перед Пойли и Грэном.

– Это – рыба, – сказала Яттмур, заметив, что блюдо им понравилось. – Она водится в Длинной Воде, которая вытекает из Черного Рта.

Услышав это, морэл заинтересовался и заставил Грэна спросить:

– А как вы ловите рыбу, если она живет в воде?

– Мы не ловим рыбу. Мы не ходим к Длинной Воде, потому что там живет другое племя. Они называют себя Рыбаками. Иногда мы встречаем их, и, поскольку живем с ними в мире, меняем джампвилов на рыбу.

Жизнь пастухов казалась безоблачной. Но, чтобы окончательно убедиться в этом, Пойли все же спросила у Хатвир:

– Неужели у вас нет врагов?

Хатвир улыбнулась.

– Здесь очень мало врагов. Наш самый большой враг – Черный Рот – проглатывает их. Мы живем около Черного Рта, так как полагаем, что иметь одного большого врага – лучше, чем много маленьких.

И вновь морэл принялся совещаться с Грэном, Который научился, в отличие от Пойли, разговаривать с ним про себя.

«Мы должны посмотреть на Рот, о котором они все так много говорят, – дребезжал он. – И чем быстрее – тем лучше. И уж коль скоро ты опустился до того, что делишь с ними трапезу, как простой человек, ты должен произнести зажигательную речь. Идти должны двое. Давай найдем этот Рот и продемонстрируем всем, как мало мы его боимся, поговорив с ним».

«Нет, морэл! Ты умный, но ты не понимаешь! Если эти добрые пастухи боятся Черного Рта, то я тоже его боюсь!»

«Если ты так думаешь, то нам – конец».

«Мы с Пойли устали. Ты не знаешь, что такое усталость. Дай нам поспать. Ведь ты обещал нам отдых».

«Вы только и делаете, что спите. Сначала мы должны показать им всем, какие мы сильные».

«Как мы это сделаем, если мы валимся с ног от усталости?» – вступила в разговор Пойли.

«Ты что, хочешь, чтобы тебя убили, пока ты будешь спать?»

Морэл все-таки настоял на своем, и Пойли с Грэном потребовали, чтобы племя показало им Черный Рот. Услышав это, пастухи были чрезвычайно удивлены. Но Хатвир оборвала их недоумевающие возгласы.

– Все будет так, как вы того хотите, о Духи. Подойди ко мне, Айкол, – позвала она.

Молодой мужчина с белой рыбьей костью в волосах выпрыгнул вперед. Он вытянул руку ладонью вверх, приветствуя Пойли.

– Молодой Айкол – наш лучший певец, – сказала Хатвир. – Он поможет вам избежать неприятностей. Айкол покажет вам Черный Рот, и с ним вы вернетесь назад. Мы будем ждать вас.

Они вновь выбрались на поверхность земли, к вечному свету. Они стояли на теплой пемзе, привыкая к солнцу. Айкол радостно улыбнулся Поили и сказал:

– Я знаю, что вы устали, но это недалеко.

– О, я совсем не устала, спасибо, – улыбкой на улыбку ответила Пойли, потому что у него были большие черные глаза, нежная кожа, и он, как и Яттмур, по-своему был красив. – Что за кость у тебя в волосах? Она похожа на прожилку листа.

– Это – большая редкость. Но, может быть, мне удастся достать такую же и для тебя.

– Пошли, – резко сказал Грэн Айколу, добавляя про себя, что никогда еще не видел такой идиотской улыбки. А вслух продолжил:

– Как может простой певец, – если ты действительно певец – противостоять могущественному врагу, Черному Рту?

– Когда поет Рот, я тоже пою – а я делаю это лучше, – ответил Айкол, ничуть не задетый тоном, каким был задан вопрос.

И он повел их через листья и груды камней.

Как он и говорил, далеко идти не пришлось. Подъем продолжался, но теперь поверхность земли была покрыта обожженным черным и красным камнем, на котором ничего не росло. Даже баниан, преодолевший тысячи миль, был вынужден отступить здесь. Деревья сохраняли шрамы от недавнего потока лавы, а их, длинные корни были выброшены далеко вперед, – в камни, в поисках пропитания.

Айкол прошел мимо этих корней к выступу на скале, за которым присел и поманил к себе Поили и Грэна. А затем показал рукой вперед.

– Это – Черный Рот… – прошептал он.

Перед ними простиралось море застывшей потрескавшейся лавы. Она поднималась вверх, образуя большой, неправильной формы конус, который возвышался над окружающей местностью.

– Это – Черный Рот, – повторил шепотом Айкол, увидя страх на лице Пойли. Пальцем он показал на струю дыма, выходящую из конуса и растворяющуюся в небе.

– Рот дышит, – сказал он.

Грэн перевел взгляд с конуса на лес и обратно, и почувствовал, как морэл начал свое погружение в его разум. Он понял это по тому, как закружилась у него голова, и от неожиданности он даже провел рукой по лбу. И сразу же у него потемнело в глазах: морэл явно не одобрял подобного жеста.

А морэл все глубже погружался в память Грана, – словно пьяница, перебирающий пожелтевшие фотографии прошлого. Грэн растерялся; он тоже видел эти картинки, некоторые из них были очень яркими. Но он был не в состоянии разобрать, что на них было изображено. Грэн потерял сознание и упал.

Пойли и Айкол бросились поднимать Грэна, но сознание уже возвращалось к нему. А морэл, в свою очередь, нашел то, что искал. Торжествуя, он «показал» картинку Грэну, а когда тот окончательно пришел в себя, объяснил:

«Эти пастухи боятся теней, Грэн. Но нам опасаться нечего. Их могущественный Рот – всего лишь вулкан, да к тому же еще и маленький. Он не причинит нам никакого вреда. Тем более, что, как мне кажется, он уже окончательно потух».

И он «показал» Грэну и Пойли, что такое вулкан, используя знания, которые ему удалось откопать в их памяти.

Увидев все это и успокоившись, они вернулись в подземелье, где их ждали Хатвир, Яттмур и остальные.

– Мы видели Черный Рот, и мы не боимся его, – объявил Грэн. – Мы будем спокойно спать, и сны наши будут добрые.

– Когда зовет Черный Рот, все должны идти к нему, – сказала Хатвир. – Может быть, вы и могущественны, но вы смеетесь потому, что видели Рот, когда он молчал. Но если он запоет, то мы все посмотрим, как вы будете танцевать, о Духи?

Пойли спросила, где живут Рыбаки – племя, о котором уже упоминала Яттмур.