У Рашидова опустились руки.

«Ты по-своему истолковал приказ Всевышнего, — продолжал Джибрил, — а это грех. Но ты остался верен нам, даже заблуждаясь, а это искупает любой грех».

«Я требую встречи с Всевышним! — заявил Рашидов. — Пусть он сам скажет, в чём я заблуждался».

«Ты снова хочешь пройти семь Врат?» — удивился Джибрил.

Рашидов вспомнил и содрогнулся.

«Нет, но…» «Тогда не требуй того, чего сам сделать не можешь. А защищать нашу веру вовсе не означает воевать с русскими».

«Тогда скажи мне, что означает защищать веру».

«Жди, — сказал Джибрил. — Скоро придёт Он. Тот, кто объединит народы. Это может быть человек любой национальности: грузин, татарин, чеченец, узбек или даже русский. Ты должен следовать за Ним».

«Как я узнаю его?» «Узнаешь. Он будет говорить так, как полагается настоящему властителю. Он не будет никого жалеть и ни с кем считаться. Он взорвёт весь мир, но добьётся своего».

«Мне не нравится всё это, Джибрил».

«Что именно тебе не нравится, Руслан Рашидов, солдат?» «Не нравится, что мне придётся служить человеку, а не вере».

«Я мог бы не отвечать тебе, Руслан Рашидов, солдат. Ты должен выполнять приказы, а не задавать вопросы. Но ты уже один раз ошибся и можешь ошибиться ещё раз, поэтому я отвечу. Он — человек судьбы. Такой же, как и ты, Руслан Рашидов, солдат. И судьба его прямо связана с войной за веру».

«С войной за какую веру? Что такое вера? Какой из них я буду служить?» «Что ты сказал?! — грозно переспросил ангел. — Как ты смеешь сомневаться? Ты сам выбрал этот путь, добровольно».

«Я не выбирал этот путь, — дерзко отвечал Рашидов, которому уже нечего было терять: он высказался достаточно, чтобы быть проклятым навеки. — Я не выбирал эту веру. Вы выбрали за меня и путь, и веру, а я — лишь игрушка в ваших руках».

Великан вдруг переломился в поясе — неестественно, будто сломанная спичка — и, расправив крылья, навис над Русланом:

«Молчи, солдат, — зашипел ангел. — Ты на пороге предательства. А ты знаешь, что мы прощаем всё, кроме предательства».

«Если моя вера — ложь, — гордо сказал Руслан, — я готов стать предателем».

Джибрил помолчал. Он явно был потрясён смелостью Рашидова, бросившего вызов своим небесным покровителям.

«Хорошо, — сказал он затем. — Твоя храбрость заслуживает уважения, Руслан Рашидов, солдат. Чего же ты хочешь?» «Я хочу сам выбирать свой путь в войне за веру. Мне не нужен ни ваш надзор, ни ваша помощь».

Джибрил снова помолчал — на этот раз пауза была заметно длиннее, потом выпрямился и сказал так:

«Что ж, ты волен сам распорядиться своей жизнью. Ты можешь отказаться от нашей помощи, доверившись своему собственному разуму или чувствам. Но подумай: хватит ли тебе опыта и рассудка, чтобы отличить правду от лжи, а чёрное от белого. Ведь если ты ошибёшься, на этот раз кара будет ужасной».

«Я принимаю это условие», — заявил Рашидов, не думая долго.

«Тогда прощай, Руслан Рашидов, солдат, — сказал Джибрил. — И помни о Том, кто придёт».

Великан взмахнул крыльями — мощный порыв ветра едва не сбил Руслана на песок — оттолкнулся ногами и взлетел. И тут же исчез, растворившись в пространстве, словно никогда его здесь и не было.

"Кто ты?! — выкрикнул Руслан в тёмное небо, усыпанное неземными звёздами.

— Ответь мне, кто ты?! Ангел или демон?! Кто ты?!" Этот новый сон произвёл на Рашидова очень сильное впечатление. Руслан вспоминал его подробности в одиночной камере следственного изолятора Мурманской военной прокуратуры, потом — во внутренней тюрьме Мурманского Управления ФСБ; вспоминал, сидя на жёстком, чертовски неудобном стуле в кабинете следователя; вспоминал, выставив оголённый зад над чугунной парашей. И когда его перевозили этапом в Петербург, он уже вполне спокойно смог принять решение.

Против судьбы не пойдёшь, решил Руслан. Выбирать можно только тогда, когда у тебя есть возможность выбора. Сегодня у тебя её нет, а, значит, действительно стоит подождать и посмотреть на «Того, кто придёт», а уж там думать, следовать ли указаниям Джибрила или вести свою собственную линию.

Однако это оказалось не таким простым делом — ждать, сидя в четырёх стенах, слушая радио «Маяк» и общаясь только с вислоусым охранником. И в какой-то момент Руслан не выдержал и попросил охранника принести ему шариковую ручку и бумагу — так на свет появилось первое послание, адресованное Президенту Российской Федерации.

Теперь, 1 января 2000 года, Рашидов не смог бы с точностью сказать, сколько писем он уже написал и с чего всё началось (с памятью сидящих в одиночных камерах порой случаются очень странные вещи), но он всем нутром чувствовал, что находится у порога серьёзных перемен в своей судьбе, что стоит сделать один только шаг, и мир завертится вокруг, меняясь на глазах, превращаясь в нечто совершенно новое, другое и такое же далёкое от всего, что было раньше, как самая далёкая галактика.

"Многоуважаемый господин Президент, — писал Руслан, презрев всяческие условности, связанные с правильностью произнесения и написания настоящей должности бывшего премьера. — Я, старший лейтенант запаса Руслан Рашидов, обращаюсь к Вам с прошением о помиловании и переводе меня в любую из действующих частей Вооружённых Сил Российской Федерации.

Долгое время я служил тем, кто считается врагом России, я защищал их интересы в самых различных регионах бывшего Советского Союза, принимал участие в преступных расправах, террористических акциях и вооружённых нападениях на гражданское население и подразделения Вооружённых Сил Российской Федерации. Мне нет прощения, я готов принять любое наказание, но прошу о снисхождении, потому что испытываю глубочайшее раскаяние от содеянного мной в последние годы. Сегодня я понимаю, что поддался лживой пропаганде экстремистов, у которых нет ни Родины, ни веры; их деятельность несовместима с государственностью в любой форме, она ведёт к хаосу, к войне всех со всеми.

Как человек, воспитанный на уважении к сильной централизованной власти, к порядку, устанавливаемому государственными институтами, я не могу больше принимать участия в их разрушительной «борьбе». Однако хотел бы активно выступать в поддержку тех начинаний по укреплению Российской Федерации, которые сегодня связывают с Вашим именем. Я верю, что Вы являетесь тем лидером, который способен вывести народы России (вне зависимости от их принадлежности к той или иной национальности, к той или иной конфессии) из тупика экономического и политического кризиса. Вы способны вернуть России статус величайшей Державы мира. Сегодня я разделяю Ваши убеждения, и хотел бы делом доказать свою приверженность избранному Вами курсу и свою преданность Вам лично.