МЗ: "О боже…"

ШП (кричит): "А ну быстро выключи моталку! Выключай, говорю! Я тебе щас без протокола о демократии растолкую!"

ДА: "Смотрите, вон Оксанка стаськина! Несется как коза".

ВО (Ведьмочка Оксанка): "Он материализовался! Отдайте штаны! Мама велела без штанов не возвращаться!"

ШП: "Отдать штаны? А почем я знаю, вдруг это улика? Признавайся, куда вы дели Егора?"

ВО: "Он у нас сидит. Мама меня выгнала, потому что он голенький, а я несовершеннолетняя".

ДА: "Кто несовершеннолетняя? ты? Ври, да не завирайся. Ишь, глазками хлопает, цапля голоногая!"

ХФ: "А вот и он! Собственной персоной!"

ДА: "Все-таки сумел отыскал трусы".

МЗ: "Егорка! Миленький! Иди скорее сюда!"

ЯР: "Смелый эксперимент завершен! Вот и наступило долгожданное время ответов на животрепещущие вопросы бытия. Скажите, уважаемый Егор Бенедиктович, когда и как вы догадались о своих способностях?"

Продолжение я от злости стер. Продолжение неинтересно. Никаких ответов, никаких намеков на ответ. Молчал Киляев как акула. Не хотел снисходить.

Время шло, и даже самые любопытные обитатели Великих Затрещин перестали как бы невзначай наведываться на пасеку. Киляев тоже долго не показывался в наших палестинах. Согласно данным затрещинской разведки, он, не покладая рук, развивал в себе умение летать.

Будущее чудо ещё до своего появления на свет сопровождалось целым рядом чудес пожиже. Проходчик-добытчик выкидывает наружу из тёмного подземелья всё, что мешает ему продвигаться к кладу, а мы стоим на подхвате и разбираем эти дармовые безделки, -- так мне казалось тогда. Киляевские медитации приводили к непредсказуемым вторичным эффектам. После них сорванцы и двоечники вдруг становились чинными до тошноты и получали отличные оценки, а примерные папаши начинали гонять на школьном дворе мяч, азартно вопия "Димыч, козёл, дай пас! Фил, скотина кривоногая, ну куда ты лупишь? Пацаны, держите мента, убежит!", и тем самым злостно препятствовали нормальному течению учебно-воспитательного процесса.

Дальше -- больше. У деда Стопарёва зачем-то просыпается потенция, а непутёвая многодетная Машка Лебёдка находит под подушкой денежные переводы от обоих сбежавших алиментщиков. Вздрагивает, гудит компрессором и морозит пустые полки летаргически спавший холодильник; в магазине появляются недорогие модные вещи; на озёрах расцветают невиданные цветы, большие и блестящие, как зеркала; в новостях обещают экономический подъем. Чудеса!

Оставалось лишь пожимать плечами, верить в лучшее и ждать полного просветления пасечника, который, как сказал Пижамов на третий день стопарёвской свадьбы, "законам не противоречит, но порядки нарушает, и за это с него скоро спросится по всей строгости ответственности". "Устами Пижамы глаголет истина", -- прокомментировал милицейское пророчество виновник торжества, пребывающий, как и всякий нормальный жених, в неизъяснимой печали; покачав головой и плеснув каждому от души "особой стопарёвской", дед поднялся, влил в себя ещё и оглушительно взвыл: "давайте-ка, ребята, присядем перед боем, пока стучит мотор, пока стоит свеча!" "Ключ на старт!" -- счастливо заорал Химик-Физик. И, взгромоздившись на лавку, принялся гусаком махать руками, шут гороховый.

Всему свое время. Заканчивался длинный и знойный июльский день. Трещали цикады, золотился горизонт. В салун вошел Киляев.

– - Сразу договоримся: никаких пресс-конференций, -- упредил он наши вопросы. -- Что надо, сам расскажу.

– - Пива хочешь? -- нежно спросила баба Зина.

– - Угостишь -- не откажусь.

Тут, конечно, все наперебой бокалы протягивают, воблу суют.

Удивительным образом меняет человека популярность! Прежде знали мы чудака-одиночку с глупыми идеями, нынче встречаем просветленного Гуру. Идеи вдруг оказались глубокими и передовыми, чудачество обернулось чудесами. Всем хотелось заручиться поддержкой мага. Чем мы хуже Стопарёва и Машки, этой нежданно явленной четы, закатившей ни с того ни с сего лихую свадьбу, на которой гульнул-отметился весь поселок?

– - Над нами расположен космос, -- изрёк Гуру.

– - О! -- примерно так ответила община. Лишь неисправимая Анжела брякнула:

– - Ты меня не учи, что где расположено, я это лучше тебя знаю.

– - Цыц! -- рявкнул народ.

– - В космосе висят звёзды.

– - Ага!

– - Звёзды иногда падают.

– - Ну!

– - И сгорают.

– - Да не томи душу, -- взмолилась Анжела, -- всегда-то ты тянешь!

На этот раз цыкать на нее не стали.

– - Но, пока звезда летит, она исполняет любые желания человека. Нужно успеть загадать желание, вот и всё.

– - Ты о метеоритах, что ли? -- недоверчиво спросил Химик-Физик. -- Ну ты даёшь! Егор, метеориты не звёзды, они камни…

Тут все вдруг начали кричать. Даже я, возможно.

– - Откуда ты знаешь?

– - Не мешай, пусть дальше брешет!

– - Сильно умный стал! Двойку Петьке влепил, а сам ни в зуб ногой!

– - Правильно, звёзды не могут падать!

– - Если камни -- почему светятся?

– - Горячие как уголья и летают по ночам, когда темно, врубился?

– - Пр-рекратить! -- страшным голосом возопил шериф.

– - Но никто не успевает загадать желание, -- невозмутимо продолжал Гуру. -- Никто не готов к тому, чтобы вот так сразу выявить свое настоящее свойство и вспомнить сокровенное. Звёзды бессмысленными огоньками уходят за горизонт, падают на землю, превращаются в холодные камни. Но есть один способ…

– - Взлететь? -- высказал я догадку.

– - Взлететь. Найти, приблизиться, оказаться на звёздном пути. Но самое главное -- удержать. Звезда -- это ядерный огонь, ее рукой не схватишь. Только если примагнитишь к себе… Я сделал это. Я принес вам живую звезду.

– - Покажешь?.. -- осторожно спросил Химик-Физик. Гуру промолчал.

– - Принес -- и правильно сделал! -- воскликнула баба Зина. -- В этом и есть твоё настоящее свойство!

– - Мы тебя любим! -- восторженно пискнула Анжела. "И съедим", услышал я негромкую реплику мадам Зарудяной. Она стояла рядом, но обращалась не ко мне: её пронзительный взгляд сверлил Гуру, как дрель бетон.

Киляев кивнул; я не знаю, с чьим мнением он соглашался.

Странно вёл себя пасечник, странные речи говорил. Был он задумчив, печален и очень-очень тих. Сказал устало:

– - Спасибо. Я ждал этих слов. Что ж, с пути не свернуть… Завтра утром, с восходом солнца, я выйду к вам. Приходите на то же самое место. К озеру, к Стасе. Приходите, и ваши желания сбудутся.

– - Где же твоя звезда? В кармане лежит? -- Химик-Физик, грамотей и скептик, снова попытался втянуть народ в диспут. Но Гуру вновь ничего не ответил, лишь поманил пальцем Анжелу, которая вдруг притихла, как пай-девочка. Они пошептались, вышли из пивнушки -- и затерялись в звонкой серебряной ночи.

– - Вот трепло! -- заявил Пижамов. -- Врёт же, чудик, а я почему-то верю ему, -- пояснил он мысль.

– - Хоч верь, хоч не верь, а щука тоже зверь, -- зевнула бабуля Зина. -- Выметайтесь, ребятки. Заведение закрыто. Что-то в сон меня клонит.

Я пришел туда затемно. Вздрогнул, увидев -- или угадав -- у самой воды, там, где в озеро сбегает ручеёк, девичью фигуру, прикрытую ветвями плакучей ивы.

– - Не спится, Павлуша? -- нежно и насмешливо спросила Анжела. -- Всё бобылём ходишь-бродишь, все девок сторонишься?

– - Не спится… боязно… -- признался, сам того не ожидая. -- Ты ему веришь?

– - Мне уже поздно верить или не верить. Я -- знаю… А помнишь, как ты на меня заглядывался?

– - Ты совсем не изменилась. Тебе больше двадцати пяти не дашь.

– - Брехун! Знаешь, как щемит, когда такое слышишь? Откуда тебе знать, ты ж не баба. Ещё вчера я бы с тобой согласилась, Павлик. Еще до полуночи могла я согласиться с тобой. Ты никогда не звал меня, правда?