Да ладно тебе, дружище. Давай, посмотри, что там происходит. Ведь кто-то может нуждаться в помощи…

Он перепрыгнул через неглубокий овраг и оказался в гаражном массиве. Куда идти — непонятно. Может, мне и вовсе послышалось? Бывает ведь такое с похмелья, когда кажется, что слышишь какие-то голоса…

Но отчего-то не верилось, что он галлюцинировал.

— Эй! — крикнул Стас как можно грубее.

Тут же справа послышался шорох. Стас моментально обернулся, но ничего не увидел. Однако шорох повторился — на этот раз за спиной. Стас уже занес руку для удара, стал разворачиваться, но вдруг…

Твою мать, как больно!..

Очнулся он в больнице, с проломленным черепом, ограбленный и совершенно лишенный сил. Едва глаза открылись, в палату сунулся мерзкого вида человек в кожаной куртке с надменным взглядом. Человек представился следователем и стал задавать какие-то вопросы, на первый взгляд совершенно бессвязные. В процессе разговора со следователем Стас узнал, что лишился почти всех личных вещей, что были при нем в тот момент, когда кто-то огрел его по голове. Еще он узнал, что там же, в тех гаражах произошло изнасилование и убийство. Следователь побыл с полчаса и ушел, то ли довольный, то ли недовольный ответами Стаса, но все так же надменно смотрящий узкими глазками.

А на следующий день Стас узнал, что в гаражах была изнасилована и убита его семнадцатилетняя сестра Таня…

Наутро, проспавшись после вечерне-ночного дежурства, Стас рассказал Игорю о разговоре с Джоном Карчером. Как молодой человек и ожидал, Игоря новость потрясла чрезвычайно. Тем более что и сам он еще две ночи назад пытался определить стороны света и широту острова. Но не смог, потому что не отыскал «родных» созвездий.

Марине парни решили ничего не говорить.

— Как ты думаешь, Джонни, остров обитаем?

Игорь обращался к пилоту слишком по-свойски, и тому это не нравилось. Но, учитывая свое незавидное положение раненого и безоружного, Джон держался и не делал парню замечаний. Вопрос же спутника насторожил пилота.

— Вы кого-то встречали тут?

— Нет, если не считать трех десятков трупов да стаи обезьян.

— Я тоже никого не встречал, — сказал Джон. — Полагаю, остров необитаем, если это остров вообще.

Стас громко прочистил горло, напоминая американцу, что Марина ничего не знает о ночном разговоре мужчин. Потому следует до поры до времени держать язык за зубами и не распространяться на данную тему. Джон уловил намек и быстро замолчал.

Они двигались по направлению к берегу. Туда, откуда пришли на поляну с секвойями и самолетом «Летающая крепость», полвека назад застрявшим в ветвях исполинских деревьев. По пути то и дело выкрикивали имя Саймона, матроса-бедолаги, затерявшегося в джунглях, но никто им не отвечал. Только пернатые стаями порхали в листве, в том числе многочисленные попугаи самых невообразимых оттенков и цветов. Попугаи не боялись людей и весело перекрикивались прямо над их головами.

Стас подумал, что стоило бы подстрелить пару-тройку птиц покрупнее, ведь наступил четвертый день пребывания на острове, а поесть они смогли лишь консервированную говядину да консервированные персики, не считая небольшого количества местных дикорастущих плодов. Игорь поддержал идею спутника, и теперь парни шли настороженно, приглядывались и перешептывались вполголоса, выискивая в зарослях дичь. Лес полнился живностью, но вся она большей частью представляла собой мелких зверьков, птах и ящериц, вряд ли годных в пищу. Хотелось подстрелить что-нибудь покрупнее.

Где-то на середине пути к берегу путники наткнулись на ручей, бивший из-под высокой скалы. Вода в ручье оказалась ледяной и очень чистой, с приятным запахом, который придавали ей растворенные минеральные вещества. Открытие такого ценного места приободрило Марину, но остальные оставались хмурыми. Ведь Марина не знала того, что знали мужчины: их занесло не на Бермуды. И даже не на ближайшие к ним Багамы.

А к черту на кулички.

Игорь наполнил свою фляжку, затолкал ее в рюкзак от парашюта, в котором переносил все найденные в «Крепости» вещи и отошел, чтобы отлить. Но уже через двадцать метров он обнаружил небольшое озерцо, настолько чистое и спокойное, что каждый камешек был различим на его дне. Подошли остальные и, не сговариваясь, искупались, смывая с себя пот. Лишь Джон предпочел остаться на берегу и молчаливо наблюдал, как русские плавают и ныряют, переговариваясь непонятно на каком жаргоне.

За полчаса до выхода к океану удалось подстрелить дичь. Ее увидел Стас, остановившийся, чтобы поправить оружие (он нес автомат на перекинутом через плечо ремне). В траве метрах в тридцати сидела большая черная птица размером с индюка. Стас обратил на нее внимание по крику, который птица издавала, очень похожему на крик гуся. Молодой человек медленно снял с плеча автомат, щелкнул предохранителем и как можно аккуратнее передернул затвор, чтобы резкий лязг не спугнул птицу. Затем Стас прицелился, подождал пару секунд, стараясь нажать на спуск в момент между ударами сердца, как учат снайперов. И пальнул очередью из пяти выстрелов.

— Твою мать! — кричал Игорь. — Ах, ты, мудак! Ты что такое вытворяешь?

Стас глянул туда, куда ушли спутники. Игорь лежал ничком в траве, испуганный и злой. Джон укрылся за деревом. Только Марина продолжала стоять на ногах и нервно посмеивалась, косясь на Игоря.

— Кажется, я кого-то убил, — предупреждая словесный понос Игоря, сказал Стас.

— Кого?! — не понял Игорь.

— Птицу. Индюка какого-то.

Стас направился туда, где сидела черная птица. Оказалось, что он и в самом деле попал: птица лежала мертвой, из нее вытекала густая темная кровь. А рядом Стас увидел большое желтоватое яйцо. Очевидно, птица высиживала его здесь, потому и не делала попыток убежать от людей.

Довольный собою, Стас взвалил птицу на плечо поверх автоматного ремня. Ноша оказалась тяжелой, килограммов двадцать, не меньше, и это радовало. Чем тяжелее, тем больше мяса. Яйцо так же нашло место в руках молодого человека.

До берега дошли без иных приключений. Джон Карчер, разглядывая обломки с «Серенити», которых за время отсутствия людей стало заметно больше, лишь покачивал головой. Руководствуясь объяснениями Игоря, Джон отправился по берегу в сторону юга, потому что хотел взглянуть на останки лайнера с более близкого расстояния. Зачем ему это, никто не спросил.

А Стас сразу по прибытии на берег окунулся, смыв с себя натекшую из туши кровь, и принялся ощипывать добычу. Птица не была индюком, но отдаленно его напоминала. Маленькие крылья не позволяли ей летать, зато мясистые ноги свидетельствовали, что эти птицы умеют быстро бегать. Вызвавшаяся помогать Стасу, Марина долго молчала, о чем-то вспоминая, пока не сказала:

— Как называется эта птица, знаешь?

— Мне все равно, как она называется, — ответил Стас, — главное, чтобы съедобной была. А в том, что она съедобная и даже вкусная, я не сомневаюсь.

Игорь, с уходом американца вздохнувший облегченно, скинул свою ношу, разделся и полез на банановое дерево, пользуясь курткой как альпинистским снаряжением. Уже оттуда он крикнул:

— Вам что, не хватает подножного корма, гурманы вы хреновы? Ловите-ка бананчики!

Не обращая на него внимания, Марина сказала, как называется птица:

— Это дронт. Ну или додо, как иногда ее называли.

— Дронт? Впервые слышу, — признался Стас. — У нас в России дрозды — есть, а вот дронты — вряд ли.

— Их вообще нигде нет, — успокоила его Марина. — Когда-то, века четыре назад одно из голландских судов пристало к острову Маврикию в Индийском океане. Кроме обычной для островов живности вроде голубей или попугаев матросы увидели и вот таких, похожих на индюков, нелетающих птиц, мясо которых оказалось очень вкусным. Из-за своего облика и малоподвижного образа жизни моряки окрестили птицу додо, что значит на португальском «простак, наивный человек». А дальше многие корабли заходили на Маврикий и запасались большими запасами мяса дронтов, так что к концу восемнадцатого века дронты полностью исчезли. Сейчас остались лишь рисунки, словесное описание да одно чучело на весь белый свет.