напасть ночную,

людей постигшую

в его державе.

Услышал весть

о победах Гренделя

храбрец гаутский,

дружинник Хигелака

он был сильнейшим

среди могучих

героев знатных,

статный и гордый;

и приказал он

корабль надежный

готовить в плавание:

там, за морем,

сказал, найдем мы,

за лебединой дорогою,

конунга славного,

но бедного слугами!

Людей не пугала

затея дерзкая,

хотя и страшились

за жизнь воителя,

но знаменья были

благоприятные.

Тогда собрал он,

ратеначальник,

в дружину гаутов

наихрабрейших,

товарищей верных,

числом четырнадцать,

и, сам пятнадцатый,

опытный кормчий,

повел их к морю,

к пределам суши.

Время летело,

корабль в заливе

вблизи утесов

их ждал на отмели;

они вступили

на борт, воители,

струи прилива

песок лизали,

и был нагружен

упругоребрый

мечами, кольчугами;

потом отчалил,

и в путь желанный

понес дружину

морской дорогой

конь пеногрудый

с попутным ветром,

скользя, как птица,

по-над волнами,

лишь день и ночь

драконоголовый

летел по хлябям,

когда наутро

земля открылась

гористый берег,

белые скалы,

широкий мыс,

озаренный солнцем,

они достигли

границы моря.

Ладья их на якоре

стояла в бухте;

герои гаутские

сошли на берег,

блестя кольчугами,

звеня мечами,

и возгласили

хвалу Всевышнему,

что ниспослал им

стезю безбурную.

Тогда с утеса

дозорный Скильдингов,

страж побережья,

следил, как ратники

во всеоружии,

в одеждах битвы

над бурунами

проходят по сходням;

дивился витязь

гостям незваным,

и прямо к ним он

коня направил,

служитель Хродгара,

и древком ясеневым,

копьем потрясая,

спросил пришельцев:

"Кто вы,

закованные в броню,

покрывшие головы

железными шлемами,

судно грузное

по мелководьям

сюда приведшие

из океана?

Давно храню я

наши границы,

поморье датское

от злонамеренных

морских разбойников,

но не упомню,

чтобы чужая

дружина вышла

на этот берег

так, без опаски.

без дозволения

моих сородичей,

власть предержащих.

И я ни в жизни

не видел витязя

сильней и выше,

чем ваш соратник

не простолюдин

в нарядной сбруе.

кровь благородная

видна по выправке!

Но я обязан

узнать немедля

ваш род и племя,

дабы вошли вы

в пределы датские

не как лазутчики.

Вы, чужеземцы,

морские странники,

поторопитесь!

я жду ответа,

я должен сведать,

откуда вы

и почто явились!"

5

Воеводитель

ему ответствовал,

раскрыл сокровищницу

слов благородных:

"Мы все от семени

мужей гаутских,

наш конунг - Хигелак,

его дружина - мы.

Воитель мудрый,

всеземнознатный

отец мой, Эггтеов,

состарясь, умер,

покинул землю,

тому немало

минуло зим,

но имя славное

доныне знаемо

под этим небом.

Не злые мысли

ведут нас к датскому

народоправителю,

к сыну Хальфдана,

так помоги нам

добрым советом!

и мы не скроем

от высокородного

помыслов наших,

о коих скоро

и ты узнаешь.

Молва разносит,

скажи, то правда ли?

что будто некая

тварь неведомая

тревожит Скильдинга,

датчан ночами

исчадье мрака,

злобесный призрак,

в набегах яростных

губит и грабит.

От всей души я

хотел бы Хродгару

помочь советом,

дабы избавить

его от бедствия,

дабы вернулось

благополучие

в его державу,

дабы утихли

волны печалей,

не то вовеки

страх и злосчастие

с ним пребудут,

покуда не рухнут

стропила и кровля,

пока стоят

на холме хоромы".

С коня ответил

отважный всадник,

сказал дозорный:

"И сам ты знаешь,

что должно стражу

щитоносителю

судить разумно

о слове и деле.

Я вижу ясно,

с добром вы к Скильдингу

путь свой правите,

и вам тореную

тропу, кольчужники,

я укажу;

а людям велю я

этот свежесмоленый

корабль охранять

и беречь от недругов;

пускай на песке

дожидает спокойно

древо морское

доброго кормщика;

вновь полетит

змееглавый по хлябям,

неся восвояси

хозяина славного,

к землям гаутским,

а с ним и дружинников

тех, кого в битве

Судьба упасет".

Двинулась рать

(корабль остался,

причаленный к берегу,

широкогрудый,

на тяжком якоре);

ярко на шлемах

на островерхих

вепри-хранители

блистали золотом.

Так за вожатым

спешила дружина

мужей войнолюбых

широкой дорогой,

и вдруг перед ними

в холмах воссияла

златослепящая

кровля чертога,

жилища Хродгара:

под небом не было

знатней хоромины,

чем та, озарявшая

окрестные земли.

Узрели славу

твердыни престольной

щитоносители;

страж, указав им

путь прямохожий,

коня направил

обратно к морю,

и молвил ратник:

"Теперь идите.

Отец Вседержитель

да будет с вами!

Дай Бог вам силы

в грядущих сражениях!

А я возвращаюсь

хранить границу

от недругов наших!"

6

На пестрые плиты,

на путь мощеный

толпа ступила

мужей доспешных

в нарядах ратных,

в кольчугах, звенящих

железными кольцами,

прочными звеньями,

войско блестящее

шло ко дворцу.

Там, под стеной,

утомленные морем,

они сложили

щиты широкие

в ряд на лавы

раскатом грянули

их нагрудники;

там же составили

копья из ясеня

вместе с мечами

бремя железное,

вооружение

морестранников.

Тут страж-привратник,

воитель гордый,

спросил пришельцев?

"Откуда явились

щиты золоченые,

кольчуги железные,

грозные шлемы,

длинные копья?

Немало у Хродгара

я, глашатай,

встречал иноземцев,

но столь достойных

не видел! Надеюсь,

не ради прибежища,

как изгнанники,

но ради подвигов

пришли вы к Хродгару!"