Целью экспедиции была не только медицинская помощь, но и научное изучение всех особенностей эпидемии и главным образом скрытых форм заболевания.
Присоединившись к заключению медицинского совета министерства внутренних дел, что свирепствующая в Ветлянке эпидемия действительно чума, Сергей Петрович выступил с мнением, «что развитие в России чумы в тех размерах, в каких она появлялась в прошлые столетия, невероятно, однако возможно появление в различных местах России большего или меньшего числа заболеваний чумной болезнью без тяжелых ее проявлений, ни в смысле смертности, ни в смысле прилипчивости и заразительности».
— Я отмечал и демонстрировал в клинике, — говорил он, — на больных отклонения в клиническом течении обычных тифов… Можно сделать предположение, что так проявляется занесенная к нам чумная зараза, не развившаяся в своей вполне обособившейся форме по причинам каких-то неизвестных нам условий, разрушающих ее. Поэтому необходимо зорко следить за проявлением чумной заразы в легком ее виде, за теми случаями, которые вызывают обычно споры между врачами во время всех эпидемий.
Это был настоящий научный подход к вопросу о чуме, голос ученого, прозвучавший среди паники и сумятицы, охвативших страну. Но, как видно, он не устраивал многих из тех, кто направлял события. В печати началась травля профессора Боткина. Поводом к ней послужил «чумной курьез» в Петербурге, как назвали реакционные газеты случай, произошедший в Военно-медицинской академии.
13 февраля… Сергей Петрович, как всегда, ведет открытый прием для студентов в клинике. Как всегда, его окружают несколько ординаторов и много студентов. Все в белых халатах. В клинике все поражает исключительной чистотой и белизной. И на фоне этой белизны особенно страшной кажется фигура больного — дворника Наума Прокофьева. Он в грязном, рваном пиджаке и штанах, заправленных в громадные, тоже рваные валенки. Волосы и борода всклокочены, глаза блуждают, лицо вспухшее, как после длительного запоя. И всем видом своим он походит на пьяного. Вошел, пошатываясь, сразу опустился на стул и как-то весь обмяк, но на вопросы Прокофьев отвечает сознательно и подробно.
Начинается осмотр и заполнение «скорбного листа». Один за другим констатирует Сергей Петрович симптомы, так часто повторявшиеся в описаниях больных первого периода ветлянской эпидемии.
Осмотр и опрос Сергей Петрович, как всегда, ведет детально, не торопясь, подробно останавливаясь и разбирая каждый симптом. Осмотр идет уже полтора часа. И с каждым новый симптомом все яснее становится диагноз. Все яснее проявляются я «симптомы» слушателей. Вот один осторожный уже отступает подальше, другой лихорадочно трет руки платком, хотя он и не прикасался к больному. Страх заползает под белые халаты чересчур осторожных. Но таких мало. Вперед выступают студенты Конапасевич и Дмитриев, в глазах их светится живой интерес, желание самим разобраться, уловить все детали, другие толпятся за ними, переговариваются. Ординаторы, как всегда, спокойны и выдержанны, ведь Наум Прокофьев не первый случай проявления «чумных признаков». Такие признаки обсуждали уже и в клинике, и в Обществе русских врачей, и на лекциях профессора Боткина. Только здесь в наличии полная клиническая картина чумы в легкой форме.
Сергей Петрович медлит… Вспоминает ли он в это время, как просмотрели врачи эпидемию в Москве и в Ветлянке, думает ли о том, что его диагноз может вызвать панику в столице? Скорей всего, он обдумывает, какие конкретные меры надо принять в связи с данным случаем, ведь для него это просто случая чумы в легкой форме, случай, не вызывающий опасений сам по себе, но заставляющий насторожиться, проследить его происхождение.
1. Памятник С. П. Боткину перед клиникой, в которой он работал (скульптор В. А. Беклемишев)
2. В. Г. Белинский.
3. Т. Н. Грановский.
4. Дом на Маросейке.
5. А. И. Герцен.
6. Петр Кононович Боткин.
7. Н. А. Белоголовый.
8. Боткин-студент.
9. П. Л. Пикулин.
10. И. Т. Глебов.
11. Московский университет.
23. Лаборатория И. П. Павлова при клинике С. П. Боткина.
24. И. П. Павлов.
25. Боткин в амбулатории.
12. С. П. Боткин (1860 г.)
13. Рудольф Вирхов.
14. С. П. Боткин и И. М. Сеченов.
15. Петербургская медико-хирургическая академия. Середина XIX века.
16. И. П. Боков.
17. М. А. Бокова-Сеченова.
18. П. А. Дубовицкий.
19. Н. Г. Чернышевский.
20. С. П. Боткин и Е. А. Боткина (1878 г.).
21. Боткин — лейб-медик.
