Мальчик взвесил в руке тяжелое древко. Кто бы ни летел в Птице — ангел или даже сам Игзайбер, сначала он приземлится. А когда покинет чрево Птицы, пусть будет попроворнее, иначе живо познакомится с железным острием Расова копья.

Мирьям говорила, что ангелы и сам Создатель неуязвимы для людского оружия. Может, и так. Но все же лучше бы им иметь шкуру потолще — толще, чем у бегемота. Своим копьем Рас сразил немало бегемотов. Тварь, что в Птице, пусть даже одетая в железо, узнает, почем фунт лиха, прежде чем справится с Расом.

Вторая птица приближалась с оглушительным ревом, но держалась по-прежнему высоко и, похоже, собиралась пролететь мимо. Рас вздохнул с облегчением. Действительно, этой Птице не было до него никакого дела.

Рас обнаружил существенные отличия ревущей над головой птицы от другой, гнездившейся на столбе посреди озера. Два неподвижных, как у парящего орла, крыла по бокам, в отличие от орлиных смещенные к середине туловища, очертаниями напоминающего рыбье. И цвет, как у рыбы, — серебристый. На серебре угадывались буквы, очень схожие с теми, что Рас видел в книгах из старой озерной хижины.

У Птицы Бога под брюхом свисали с худосочных ног загадочные круглые лапки. У этой же лап вовсе не было видно. Возможно, птица прижала их к телу, как это делают обычные пернатые в полете.

Она пронеслась над Расом невероятно высоко — что там какая-то тысяча футов озерной громады! А Птица Бога сменила тем временем направление своего полета — летела наперехват нежданной гостье. Птицы, примерно на одной высоте, очень быстро сближались. Они почти уже встретились над холмами к югу от озера, когда двукрылая вдруг встала на крыло и вильнула вправо. Набрав в ходе своего маневра дополнительную высоту, она затем развернулась и полетела обратно, к Расу. Птица Бога устремилась вослед гостье.

Солнце ослепительно поблескивало на поверхности обеих птиц. Но еще ярче была двойная вспышка из какого-то темного стержня в боку у Птицы Бога.

Птицы оказались прямо над головой, и чмоканье неразличимых глазом крыльев Птицы Бога смешалось с ревом гостьи. Внезапно из задней части жестких крыльев последней вырвалось пламя, и за птицей потянулся дымовой шлейф. Она развернулась и устремилась прямо к Птице Бога. Та уклонилась к северу; затем, словно привязанная невидимой нитью, вернулась.

Жесткокрылая, объятая пламенем, маневрировала над Птицей Бога. И рев ее стал каким-то неровным. Птица Бога, начав было крутой подъем, вдруг резко нырнула вниз. Темный жезл торчал теперь с другого боку, но оранжевых сполохов Рас более не увидел. Птица Бога быстро неслась к земле, затем резко накренилась. Горящая птица все еще кружила над нею. Какой-то черный предмет выпал из ее чрева, закувыркался и разделился на части. Меньшая часть распустилась вдруг большим белым цветком, под которым висела фигурка человека — или ангела. Цветок с фигуркой под ним, медленно снижаясь, поплыл, подхваченный ветром, к северу.

Рас сразу загорелся желанием оказаться на месте приземления ангела. Однако изменение характера звуков над головой привлекало внимание куда сильнее. Жесткокрылая, точно огненный цветок в лепестках черного дыма, схватилась с Птицей Бога. Падая чуть ли не отвесно, она врезалась жестким крылом в неразличимые крылья своей противницы; брызнули осколки. Птица Бога, в свою очередь, ошеломленно завертелась и почти кувырком понеслась к земле.

Жесткокрылая взорвалась; огненный шар, набухая, задел Птицу Бога. Падение продолжалось, только вместо двукрылой птицы к земле несся рой обломков; Птица Бога падала значительно медленнее. Из нее тоже выскочила темная фигура; цветок, мгновенно раскрывшийся над нею, был ярко-желтым.

Рас видел, что внутри Птицы Бога был еще человек. Охваченный пламенем, он неуверенно поднялся с места и шагнул через дыру в боку Птицы в воздух.

Из развороченного чрева Птицы Бога выпорхнула туча маленьких листков. Белым шлейфом они сопровождали раненую птицу; плавно снижаясь, реяли за нею, точно белые прямоугольные бусинки, нанизанные на невидимые воздушные нити. Наконец нити лопнули — листки порхали повсюду. И когда ближайший коснулся в отдалении земли, мальчик понял: это бумага, в точности такая, как в книжках из старой хижины.

Птица. Бога с мучительным ревом окуталась языками пламени. Листки, продолжавшие выпадать из нее, мгновенно съеживались от жара. Ангел, выпрыгнувший последним и не распустивший большого цветка, уже ударился оземь — за деревьями, всего лишь в сотне-другой шагов от Раса.

А тот, что прыгнул первым, из двукрылой птицы, снижался над джунглями к юго-востоку, раза в четыре дальше. Рас всмотрелся и вскрикнул от изумления — у человека были длинные желтые волосы.

— Златовласая?!

— Твоя жена будет белокожей и скорее всего златокудрой, — неустанно твердила ему Мирьям.

Рас находил это странным. Кто его знает, красиво ли это — волосы цвета золота?

— Написано, что мальчик женится, — бурчал Юсуфу. — Но где ты прочла, что женится на Златовласке?

Птица Бога, скрыв на мгновение златовласую, заплясала на верхушках деревьев. Затем рухнула с ужасающим грохотом. Всплеснулось гигантское пламя. С ветвей снялись перепуганные птицы; их стаи были столь многочисленны, что о дальнейшем наблюдении не могло быть и речи. К тому же горизонт скоро заволокло дымом горящих деревьев.

Существо под желтым цветком тоже скрылось с глаз, и Рас не мешкая направился к источнику дыма. И замер, выставив перед собой копье. Из джунглей прямо на него выскочил леопард с прижатыми, как от страха, ушами; на бегу зверь злобно рычал.

— О воплощение смерти! — выкрикнул Рас. — Иди познакомься с моим копьем!

Но леопард, даже не взглянув на мальчика, большими скачками пронесся мимо. За ним последовали антилопа, дикий кот, мангуста — плечом к плечу, охваченные ужасом, они ничего перед собой не видели. Рас засмеялся и, взяв копье на изготовку, побежал дальше. Всем тварям лесным сейчас было не до него.

Рас продирался сквозь густой кустарник и увитые лианами и плющом ветви деревьев. Животные больше навстречу не попадались. Учуяв носом дым, Рас припал к земле; осторожно пробрался сквозь прибрежные заросли. Птица Бога была прямо перед глазами — сломав добрую дюжину гигантских веток, она намертво впечаталась в береговой ил в нескольких шагах от воды. Вдребезги разбитая, Птица дочерна выжгла ближайшие к ней заросли. Пламя еще не угасло, и случись катастрофа в сухой сезон, Расу пришлось бы нелегко. В эту же пору большой пожар джунглям не угрожал.

Птица не имела ни живой плоти, ни крови, ни птичьих перьев; она была изготовлена из каких-то непонятных материалов и железа. Раскаленные докрасна обломки приблизиться пока не позволяли, и Рас решил заняться поисками златовласой. Она — припомнив слова матери, Рас полагал ее женщиной — опустилась где-то за рекой. Вода в реке, шириной ярдов в двести, ввиду близости озера, откуда она вытекала, была здесь слишком холодна для крокодилов. А если и нет — Рас не сомневался, что ни один крокодил не вынес бы шума, который натворила Птица Бога при падении. Страх унес бы рептилий, как пугливых мальков.

Высматривая на всякий случай в иле отпечатки перепончатых лап, Рас спустился по отлогому берегу. Лучи утреннего солнца еще не достигли песка, приятно холодившего пальцы ног. Вода показалась даже обжигающе-холодной, когда Рас, подняв над головой все свое оружие и загребая свободной рукой, пересекал реку.

За рекой Рас, поглядывая то и дело по сторонам, отправился на запад. Подлесок здесь был чахлым; густо усеянные листьями и увитые дикой лозой ветви пропускали мало света. На редкие кустики почти не падали живительные лучи солнца; молодая поросль, вялая и безжизненная, тянулась к убивающим ее деревьям, надеясь по их стволам вырваться на простор и получить толику солнечного благословения. Рас видел вокруг себя на сотни шагов, хотя скрыть златовласую от него мог даже один толстый ствол.

Но спрятать большой белый цветок потруднее.

Рас отошел от реки уже на порядочное расстояние и вдруг, глухо вскрикнув, подпрыгнул на месте — все вокруг кишмя кишело муравьями. Рас захлопал по себе ладонями, стараясь сбить кусачую прожорливую мелочь. Сплошной поток муравьев, коварно сливаясь с тенью, настойчиво стремился к неведомой цели. Широкая — краю не видать — колонна крохотных убийц отделяла Раса от златовласой. Он поспешно отступил и зашагал вдоль живого ковра, надеясь обогнать смертельную для всех обитателей джунглей колонну. Но, пройдя с милю, понял, что дал маху. Похоже, что до головы колонны могло быть еще немало миль. А тем временем, возможно, золотоволосый ангел теми же муравьями принужден был двигаться к западу.