Миротворческие операции под эгидой ООН и гуманитарные интервенции НАТО, деятельность МВФ и МБРР, диктующих государствам свои «правила игры», переговорный процесс в рамках ВТО, приговоры Международного суда в Гааге «сверху» подрывают прерогативы государственного суверенитета. Кроме того, нации добровольно отказываются от части своего суверенитета в пользу надгосударственных структур. Наиболее показательный пример в этой области – Европейский Союз. Все это ведет к тому, что возможности государства в обеспечении собственной национальной безопасности, создании условий для устойчивого развития экономики, поддержании внутреннего порядка, гарантировании гражданских прав и свобод, защите окружающей среды и т. д. становятся ограниченными.

«Снизу» государственный суверенитет подвергается эрозии вследствие активизации внутригосударственных структур и структур гражданского общества. Иными словами, сегодня в федеративных государствах наблюдается феномен своего рода фрагментации внешней политики, когда руководство субъектов федерации в стремлении более полно отстоять свои интересы устанавливает прямые связи на международной арене и тем самым как бы нарушает прерогативы суверенного государства, частью которого данный субъект является. Происходит эрозия национальной монополии в области внешней политики, что проявляется главным образом на функциональном, а не конституционном уровне. В свою очередь, государства стремятся к гармонизации интересов центра и регионов в сфере внешней политики.

«Извне» угрозу национальному суверенитету несет активизация международных неправительственных групп и организаций различной направленности. В их числе «Международная амнистия», Human watch, другие правозащитные объединения, а также многочисленные МНПО экологической ориентации – от «Гринписа» до гораздо менее известных, но от этого не менее активных организаций, нацеленных на борьбу с глобальным потеплением климата и развитием генной инженерии, защиту тропических лесов, морской фауны и т. д. Очевидное влияние на состояние политических рынков суверенных государств оказывают отчеты и прогнозы авторитетных МНПО, характеризующие важнейшие параметры социально-экономического и политического развития тех или иных стран.

Однако с точки зрения любого государства размывание национальных границ, утрата, пусть и частичная, национального суверенитета крайне нежелательны. Неудивительно, что государства стремятся к выживанию и по-прежнему выступают главными субъектами мировой политики.

Защищая тезис о познаваемости международных отношений, политический реализм опирается на следующие выявленные им самим закономерности.

1. Главными участниками международных отношений являются суверенные государства, а формами их международной деятельности – военная стратегия и дипломатия.

2. Государственная политика существует в двух разновидностях: внутренней и внешней (международной), между которыми имеется как взаимосвязь, так и существенные различия.

3. Действуя в рамках международной экономической системы, каждое государство стремится к достижению следующих целей: экономическая полезность, собственный рост, социальная стабильность и обладание средствами для достижения своих политических целей.

4. Исходный пункт международной политики государства коренится в национальном интересе, понимаемом как стремление к максимизации собственной мощи и безопасности и уменьшению власти других. Этим обстоятельством обусловлен анархический и хаотичный характер международных отношений, усугубляемый отсутствием в их среде верховной власти, обладающей монополией на легитимное насилие.

5. Потребность в защите и продвижении национального интереса вызывает необходимость обладания как можно более мощным военным потенциалом, который, в свою очередь, зависит от природных, экономических и иных ресурсов государства. Сила и принуждение всегда являются возможными способами действия. Поэтому конфликты и войны внутренне присущи международной политике.

6. Результатом стремления каждого из государств к максимальному удовлетворению своих национальных интересов является установление на мировой арене определенного равновесия (баланса) власти (силы), которое является единственным реалистическим способом обеспечить и сохранить мир.

7. Важную роль для изменения степени вероятности возникновения войны играет ядерное оружие. При возможности нанести ответный удар сегодня, более чем когда-либо в истории человечества, стало очевидным, что конфликт между крупнейшими державами снизил бы уровень благосостояния всех государств мира.

8. В зависимости от распределения мощи между наиболее крупными с точки зрения военного потенциала государствами – так называемыми великими державами – баланс сил между ними может принимать различные формы или конфигурации: биполярную, трехполюсную, мультиполярную и т. д.

Политический реализм недооценивает фактор социализации международных отношений, а также элементы глобального управления. Он также страдает избыточным универсализмом, утверждая, что каждое государство является государством-нацией. Неудивительно, что в условиях глобализации все отчетливее осознается вызов реализму со стороны неолиберальной парадигмы, в рамках которой исходными пунктами теоретического анализа выступают экономические интересы, моральные ценности и права человека. Исследователи, придерживающиеся либеральной позиции, выступают с возражениями против отождествления международных отношений с межгосударственными взаимодействиями. По их мнению, акторами мировой политики являются многочисленные национальные, региональные и транснациональные силы, которые пересекают границы или же имеют тенденцию к пересечению границ. Многие из них, являясь неправительственными акторами, могут напрямую связываться со своими партнерами в других странах, избегая государственного контроля. Для данного подхода также характерно обоснование многообразия видов трансграничного взаимодействия (культурное и научное сотрудничество, экономические обмены и т. п.) и его «каналов» (партнерские связи между университетами, религиозными организациями, землячествами и ассоциациями и т. п.).

Швейцарский исследователь Ф. Брайар обращает внимание на то, что в современных условиях внешняя политика тех или иных государств все в меньшей степени осуществляется их органами иностранных дел. В силу возросшей необходимости сообща управлять все более многочисленными и сложными проблемами, она также становится достоянием других государственных ведомств и структур. Различные группы национальных бюрократий, имеющие отношение к международным переговорам, часто стремятся к непосредственному сотрудничеству со своими коллегами за рубежом, к согласованным действиям с ними. Это усиливает взаимную проницаемость внутренней и международной сфер. Дж. Розенау одним из первых обратил внимание на «раздвоенность» мира и сосуществование поля межгосударственных взаимоотношений, в котором действуют «законы» классической дипломатии и стратегии, с полем, в котором сталкиваются «акторы вне суверенитета», то есть негосударственные участники. Межгосударственные отношения и взаимодействие негосударственных акторов составляют два самостоятельных, относительно независимых, параллельных друг другу мира «постмеждународной» политики, двухуровневую конструкцию, в которой над системой международных отношений, основанной на логике национальных государств, все больше превалирует сеть транснациональных потоков.