Предприниматель-миллиардер считался известной фигурой в штате Джорджия. Жил он на широкую ногу. У него был роскошный дом в Атланте и богатые, похожие на замки загородные владения. Что же касается политики, то здесь он придерживался консервативных взглядов, которые не считал нужным скрывать.

Когда Уилфорт отпраздновал свое 50-летие, поползли слухи, что он предполагает начать предвыборную кампанию, собираясь баллотироваться на пост губернатора или сенатора. Макбрайд даже слышала, что он подумывает об Овальном кабинете.

– Ты знаешь, что Уилфорт страстный коллекционер предметов искусства? Она кивнула.

– Ведь это из его коллекции украли ценные картины?

– Да. Квартиру Джексона Уилфорта в центре Атланты недавно ограбили. Исчезли ювелирные украшения, серебряные приборы, кое-какая наличность, а также несколько полотен, которые он собирался выставить для обозрения в вестибюле местного банка. Уилфорт впервые объявил о подобном намерении, и его заявление привлекло внимание. Вероятно, кто-то выяснил, что картины находились в его квартире, и сумел до них добраться.

Тара нахмурилась.

– Неужели не было охраны?

– Конечно, была. Охранника серьезно ранили, он едва не погиб. Похоже, работали профессионалы.

– А может, все дело во внутренних распрях? – предположила Тара, вспоминая то, что слышала в теленовостях за последние две недели.

Блейк пожал плечами.

– Нельзя исключить и такой вариант.

– Люди из страховой компании, на которую ты работаешь, предупредили полицию о том, что было украдено?

– Да. Меня часто приглашают в таких случаях, чтобы попытаться разыскать украденное или убедиться, что нет мошенничества со страховкой. Но на этот раз мне сказали только, что кое-кто, работающий на галерею Прайс, человек, который боится назвать свое имя, кое-что знает об ограблении. Я должен был встретиться с ним в мужском туалете, взять у него конверт с информацией и быстро исчезнуть.

Потом, выйдя из галереи, проверить содержимое конверта, выяснить, есть ли в нем что-нибудь достойное внимания, и связаться с моим клиентом по телефону. Все очень просто и безопасно. Так я, во всяком случае, думал. Но в мужском туалете никого не оказалось, я пошел за тобой… а все остальное ты знаешь сама.

– Так в чем же все-таки дело? Блейк провел рукой по волосам.

– Я бы сам чертовски хотел знать.

– Почему же ты не позвонишь в полицию? Каждый раз, когда она вспоминала о полиции, Блейк как-то замыкался, и Тара хотела понять, почему.

Мужчина отвел взгляд, взглянул на часы, а затем взял пульт телевизора с тумбочки, на которой стоял телефон.

– Ты собираешься смотреть телевизор? Сейчас?

– Хочу узнать новости. Перед тем, как звонить в полицию.

Тара постаралась набраться терпения, а Блейк сосредоточенно слушал последние известия. Сначала речь шла о национальных проблемах, затем диктор упомянула об ограблении в местной картинной галерее.

– Исчезли деньги и коллекция ценных миниатюр, собранных в офисе галереи для предстоящей выставки. Детали пока не ясны, – произнесла диктор, – но полиция разыскивает светловолосых мужчину и женщину лет тридцати, которые сегодня вечером присутствовали на выставке как мистер и миссис Остин. Если кто-то располагает информацией об этом ограблении, просьба позвонить в полицейское управление Атланты.

Тара в ужасе уставилась на Блейка.

– Полиция разыскивает нас? А как же убитый? И почему они не назвали мое настоящее имя?

– Не думаю, что полиция знает о том, что произошло, больше нас.

– Считаешь, они не в курсе, что в галерее, кроме ограбления, произошло убийство?

Блейк кивнул.

Тара вскочила на ноги и бросилась к телефону.

– Но мы должны кому-нибудь все рассказать. Мы видели его, мы свидетели. Блейк встал у нее на пути.

– Мы подозреваемые.

У Тары перехватило дыхание. Она медленно покачала головой.

– Никто не подумает, что мы имели к этому отношение.

– Мы были там под вымышленными именами, крутились в дальней части галереи. Я уверен, что найдется парочка сотрудников галереи, которые присягнут, что видели, как мы выходили из того офиса. Тех самых сотрудников, которые чуть раньше пытались пристрелить нас.

– Но ведь ты частный детектив и находился там на задании. А я юрист или, в конце концов, была им, пока…

Она закусила губу. Недавнее увольнение из юридической фирмы характеризовало Тару отнюдь не блестяще.

– Вообще-то, полиция не очень жалует частных детективов, – пробормотал Блейк. – А в данный момент я не могу дозвониться до своего клиента, который показал бы, что я находился там на задании.

– Чего-то ты недоговариваешь, Блейк.

Он покачал головой.

– Ничего особенного. Просто… ну, у меня появилось чувство…

Тара удивленно подняла брови.

– Чувство?

Она готова была поклясться, что он покраснел.

– Иногда я знаю, когда что-то где-то происходит не так. И я убедился в этом, когда обнаружил, что данный мне номер телефона не существует.

Тара, прищурившись, разглядывала его.

– Ты… что же? Экстрасенс? Блейк нахмурился.

– Скажем просто. Я доверяю своей интуиции.

– И твоя интуиция подсказывает тебе, что не надо звонить в полицию.

– Точно.

Он взглянул ей прямо в глаза.

– Тара, мне чертовски жаль, что я втянул тебя в эту историю. Я знаю, ты считаешь, мы должны позвонить в полицию и рассказать, что произошло. Пусть они во всем разберутся. Если ты очень хочешь, я рискну, и мы попробуем убедить их в нашей невиновности.

– Но твоя интуиция… подсказывает, что это делать не следует, медленно закончила Тара. Не отводя глаз, Блейк кивнул. Макбрайд с трудом перевела дух.

– У тебя гораздо больше опыта в таких вещах, чем у меня, – ответила она после продолжительной паузы. – Поступай, как считаешь нужным.

Блейк наклонился и быстро поцеловал ее в губы.

– Спасибо, – пробормотал он, – за то, что веришь мне.

Он не должен такое себе позволять, подумала Тара, когда Блейк отодвинулся от нее.

Детектив вновь снял телефонную трубку и набрал какой-то номер.

– Это Блейк. Мне нужна твоя помощь.

Человек, с которым он говорил, по-видимому, без колебаний согласился прийти на подмогу.

Пока детектив давал ему инструкции, Тара поймала себя на мысли: а отказывал ли кто-нибудь вообще Блейку? Тот факт, что она находилась вместе с ним в этой комнате, ввязавшись в совершенно бессмысленное для нее дело, доказывал, что Блейк умел убеждать людей.

Дождавшись, когда детектив положит трубку, Тара спросила:

– Ну и что мы теперь будем делать?

Он улыбнулся, очевидно пытаясь ободрить ее.

– Мы можем еще немного побыть здесь… Вдруг его улыбка исчезла. Блейк повернулся к окну, весь напрягшись, как животное, почувствовавшее опасность.

– Что там? – спросила Тара. Похоже, она начинала верить в интуицию Блейка. Тот быстро пересек комнату и слегка отдернул занавеску, – Уходим, бросил он. – Сейчас же. Сердце словно перевернулось в груди у женщины, когда Блейк резко сжал ее руку.

– Что ты там увидел?

– Ту самую машину, которая преследовала нас.

Вот-вот нагрянут нежеланные гости. – Блейк тащил ее за собой к ванной.

– Откуда они узнали, что мы здесь? – прошептала Тара, как будто преследователи могли услышать их через стены.

– Я не… о, черт!

– Что?

– У тебя есть определитель номера.

Он, собственно, не спрашивал, а утверждал, но Тара все равно кивнула.

Блейк сквозь зубы выругался – очевидно, на себя самого. Затем снова потянул ее за руку.

– Давай, мы вылезем в окно.

– А как ты собираешься пробраться к машине?

Блейк уже открыл окно в ванной. Тара увидела, что на задворках маленького домика нет ничего, кроме высоченных сорняков, чахлого кустарника да нескольких деревьев. А дальше находилось какое-то строение, похожее на старый гараж.