— Звезда! — воскликнула она. — Я увидела ее издалека. Я думала, она настоящая!

Ее спутник не ответил.

Вдалеке темноту расколола молния, окрасившая оранжевым светом хмурые тучи. Зрелище было устрашающим — словно ночная тьма разверзлась, приоткрыв краешек расплавленного неба. Спутник Лили остановился на полпути и дерзко вскинул голову. Очередная вспышка молнии отразилась в его глазах. Лили показалось, что он выругался себе под нос, но ветер унес его слова.

Мужчина крепче сжал руку Лили и повел ее к дому. Ее нога болела уже меньше, но все равно девушке приходилось торопиться, чтобы поспевать за своим спутником.

Теперь она поняла, где находится. В конце узкого шоссе вверх поднималась скалистая тропа. Как раз возле подножья крутой скалы у моря притаился небольшой городок Сент-Данстен. Но почему отсюда не видны красные огни на стальной антенне связи, которая возвышается над бухтой? Ведь она должна быть видна обязательно!

С каждым шагом, отдаляющим ее от опасности, рассудительность Лили проявлялась все сильнее. Ей совершенно ни к чему оставаться здесь, если она может отправиться в гостиницу. Даже если внезапно начнется ливень, она вряд ли промокнет больше чем уже промокла, а энергичная прогулка только поможет согреться.

Прожив большую часть своей жизни в Вашингтоне, Лили поневоле стала немного циничной: совмещать одну ошибку с другой было не слишком разумно. Этот человек действительно спас ее, но все же он был ей совершенно незнаком.

Они уже почти добрались до крыльца, когда Лили попыталась высвободиться:

— Словами мою благодарность выразить невозможно, но все равно — спасибо! До гостиницы всего пять минут ходьбы. Если будете так добры, что одолжите мне ваш свитер до утра, я пойду, — сказала она твердо.

— Не старайся быть еще глупее, чем уже показала себя! — сказал мужчина резко. — В такую погоду тебе далеко не уйти!

Вслед за его словами хлынул ливень, а ветер принялся терзать деревья. Обломанные ветки и сухая листва осыпались на камни, которыми был выложен двор.

Мужчина подвел девушку к двери и повернул ручку. Дверь широко распахнулась. Лили увидела обшитый деревянными панелями зал, в углу которого поднималась большая винтовая лестница; возле нее стояла худая женщина в темном платье; лицо ее выражало тревогу.

При виде вошедших она побледнела, как бумага, и прижала ладонь к сердцу:

— Капитан Трегаррик!

Лили понимала, как выглядит со стороны — с ее волос капала вода, а мокрое платье прилипло к телу. Внезапно ее охватила дрожь.

— Эта дурочка заблудилась среди скал, и ее чуть не смыл прилив, — резко сказал спутник Лили.

Не говоря больше ни слова, мужчина, которого женщина назвала капитаном Трегарриком, повел Лили к лестнице. На стенах зала висели картины в тяжелых рамах и сдвоенные лампы, которые освещали его.

Женщина наконец овладела собой:

— Как вы меня перепугали! Я думала… хорошо, неважно, что я думала. Слава Богу, что вы успели помочь бедной девочке!

Она поспешила к Лили.

— Пойдемте, пойдемте, моя дорогая. Мы приведем вас в порядок — вы и глазом моргнуть не успеете.

— Куда вы ее ведете, миссис Пенхейл?

:-На кухню, разумеется! Там теплее всего, и чайник уже на огне.

В этой женщине, в гостеприимном взгляде ее голубых глаз и озабоченном выражении лица было что-то такое, что все страхи Лили мигом развеялись. Здесь ей не причинят вреда.

Проходя мимо стоявшего у лестницы серванта в японском стиле, при теплом свете масляных ламп Лили смогла впервые хорошенько рассмотреть своего спасителя. Капельки влаги осели на его густых темных волосах и ресницах. Прямые брови были хмуро сдвинуты над орлиным носом; у капитана Трегаррика был упрямый подбородок и жесткие губы, словно у героя-пирата из старых приключенческих фильмов компании «Метро Голдвин Майер».

Он бросил свой костыль на атласный диван и взял терновую трость из большой керамической вазы, которую использовали в качестве футляра для зонтиков. Его движения были скупыми и точными.

Лили разглядывала его. «Худощавый и жесткий, как гранитные скалы на мысе», — подумала она. Его мускулистое тело под промокшей хлопчатобумажной рубашкой в полоску казалось высеченным из камня.

Этот человек был, подумала Лили, самым привлекательным мужчиной из когда-либо виденных ею.

И, по всей видимости, самым сердитым. Это было хорошо заметно по суровым складкам у глаз и рта. Он ни разу не встретился с ней взглядом. Под открытым небом его глаза казались темнее, чем ночь. Но они вовсе не были черными: темно-серые и синие одновременно, да еще и в белую крапинку — словно море в ветреную погоду. Лили скорее почувствовала, чем увидела, горечь, которая пряталась в их бездонной глубине.

— Проследите за тем, чтобы она ни в чем не нуждалась, — отрывисто сказал он женщине. — И чтобы не попадалась мне на глаза!

С такими теплыми словами приветствия капитан поручил Лили заботам миссис Пенхейл.

Даже не попрощавшись, Рис Трегаррик вышел из зала через открытую дверь в комнату, которая оказалась уютным кабинетом, и захлопнул за собой дверь. Без него комната сразу опустела. Миссис Пенхейл провела девушку в заднюю часть дома через дверь, обитую зеленым сукном.

— Он всегда такой чуткий и дружелюбный? — спросила Лили, с трудом сдерживая раздражение.

— Не обращайте внимания на его поведение, — ответила женщина, когда они вошли в теплую кухню. — Капитан не привык к чужакам в своем доме. Да с ним всегда было нелегко. Это, несомненно, из-за того, что он столько времени находится в море… Его детство прошло в бухте; он плавал на своей лодке с мальчишеских лет.

Экономка сняла стеганое разноцветное одеяло со спинки кресла-качалки и принялась хлопотать вокруг Лили, словно курица вокруг единственного птенца.

— Бедная деточка, давайте мы вас согреем. Садитесь здесь, у огня.

Кухня была выложена камнем и покрыта побелкой, пол сделан из сосновых досок и тщательно вымыт; кастрюли и сковородки сверкали чистотой. Над столом висела толстая лампа с белым матовым абажуром. Пламя старинной печи, покрытой великолепной желтой эмалью, придавало кухне уют, делая ее теплой, словно только что поджаренный тост.

Экономка налила Лили тарелку супа и отрезала толстый ломоть хлеба от буханки с хрустящей корочкой.

— Ешьте, а я пока приготовлю чай.

Она улыбалась, наливая в большую фарфоровую кружку изрядную порцию жидкости из янтарной бутылки.

— Вы недавно в Сент-Данстене, мисс?.. — женщина постаралась, чтобы вопрос прозвучал дружески и ни к чему не обязывал.

— Да. Меня зовут Лили Кэнделл. Я остановилась в гостинице «Касл».

— Ну, а я миссис Пенхейл. Я экономка капитана

Трегаррика.

— Это такой большой дом, — заметила Лили, размешивая сахар. — Думаю, в свое время это имение было битком набито горничными, служанками и посудомойками. Нелегко, наверное, вести такое большое хозяйство.

— О да. Это стало непросто с тех пор, как пропала хозяйка… и я боялась за него, — сказала миссис Пенхейл, изрядно озадачив Лили. — Вы пока доедайте, а я перемолвлюсь словечком с капитаном.

— Конечно.

Любопытно, подумала Лили, капитан Трегаррик получил свое увечье на государственной службе или причина была куда более приземленной? Когда вызванный опасностью приток адреналина в кровь прекратился, тепло кухни и глоток добавленного в чай бренди стали понемногу убаюкивать Лили. Она чувствовала необыкновенный покой и умиротворенность, и ей ужасно не хотелось терять это ощущение. И уж совсем не хотелось возвращаться в туман и под дождь. К тому времени, когда вернулась экономка, Лили уже клевала носом.

— Все разрешилось как нельзя лучше, — объявила миссис Пенхейл. — Мистер Трегаррик послал человека в гостиницу. Вы проведете ночь здесь, в уюте и безопасности, а завтра Джем отвезет вас.

Перед таким предложением Лили не могла устоять.