Гвен поворачивается, и я начинаю сокращать расстояние между нами. Не колеблясь, я притягиваю ее к себе.

Она словно каменная, что вполне объяснимо. Обхватив ее руками, я вдыхаю ее запах, пытаясь запомнить аромат ее духов, потому что он мне понадобится, чтобы пережить эту ночь.

— Не знаю, Рори.

— Я знаю. Все, о чем я прошу — это шанс, и если я не смогу доказать тебе, что достоин твоей любви, достоин быть твоим мужем, мы сделаем все по-твоему.

— Дело не только в любви. Мне нужен равный партнер. Я хочу, чтобы мой муж, отец моей дочери, сделал семью приоритетом.

— Я сделаю это.

Гвен отводит взгляд. Хотел бы я заглянуть ей в голову и узнать, о чем она думает.

Прищурившись, она оборачивается.

— Ты сказал, что был здесь, когда мы украшали печенья.

Я киваю.

— Да, только снаружи.

— А как же Джерри?

Вместо того чтобы ослабить хватку, я сжимаю руки и смотрю ей прямо в глаза.

— Я не пошел на его вечеринку. Когда он позвонил на следующее утро, я сказал, что все должно измениться и что как только пробьет пять часов, я заканчиваю рабочий день. Я дал ему понять, что больше не могу отвечать на его звонки среди ночи или по выходным, и с этого момента буду относиться к нему как к обычному клиенту.

— И? — Она вскидывает бровь.

— И… это его не обрадовало.

Я пожимаю плечами.

— Не знаю, что будет после Нового года, и, честно говоря, мне все равно. Ты была права, как всегда, — поддразниваю я. — Я трачу на него слишком много времени, и это мешает мне выполнять свои домашние обязанности. Быть мужем для тебя и отцом для Руби. Мне нужно было отказаться от чего-то. И я не мог отказаться от вас.

— Хочешь пойти завтра со мной и Руби выбирать рождественскую елку?

— С удовольствием.

Я подумываю о том, чтобы поцеловать ее в нос, но не решаюсь. Было бы здорово, если бы прямо сейчас появилась веточка омелы, потому что мне пригодилась любая помощь.

Я смотрю вверх с надеждой, но ничего не происходит.

Может быть, в следующий раз.